Из праха искры
Шрифт:
В пасмурный полдень он сидел в осеннем пальто на лавочке в парке, в окружении опавшей ржавчины. Появилось напряжение в горле, и зашелестела листва, при отсутствии ветра.
– Ну, здравствуй, Ратибор! Отдыхаешь, хорошо выспался? – обратился колючий голос.
– Язвишь? Я догодался, что это вы вошли в мой сон. Больше с вами дел не имею. – Мысленно ответил буддист.
– Очень жаль… Тогда ты больше не жилец, а деньги твои и так наши будут. – Стихал колючий голос.
– Неделя у буддиста выдалась очень тяжёлой. Его аура получила множество атак. Враги поджигали лучами область груди, затем цеплялись за выпуклый силуэт сердца астральными руками и давили. Ещё били в область груди, по глазам и в печень астральными копьями и стрелами. Хотели, чтобы и самовнушением буддист себя добивал, нагоняли на него стах смерти, но он всё выдержал. Но кроме этого воровали энергию лярвами и заставляли его больше внутренне болтать, цепляясь за его мысли и таща их. Мешали просто дышать и восстанавливаться, пробивая его разум мыслями.
Двухкомнатная квартира. Буддист получил ее в полное распоряжение, но не надолго, пока не вернётся владелец. В первую же ночь он принял снотворное в таблетках и быстро уснул. Правда, пробудился задолго до утра. Снова атаки врагов. В следующие ночи он обходился без таблеток. Спал на диване, складывая его, чтобы медитировать. На электрическом камине стоял телевизор. Буддист выходил в интернет через него и слушал инструментальную музыку.
Однажды вечером, буддист, ни о чем не думая, вошёл в квартиру и сел напротив камина. Смотрел на исчезающие огоньки. Машинально закрыл глаза, но не уснул. Тепло разлилось по телу, и он ощутил присутствие света. Ясно увидел врагов. Это не духи, а колдуны. Увидел их внешность, услышал замыслы, понял мотивацию. Вспомнил, что в том доме осталась картина со львом, доставшаяся от дедушки, а он был военным и никогда не сдавался. Открыв глаза и улыбнувшись, он собрал вещи и вернулся в странное место. Эффект расстояния не сработал, но биоритмы немного восстановились, оказалось, что колдунам тоже хотелось спать.
… Солнечно, городская улица, редкие прохожие. Ратибор в мундире своего дедушки, советского летчика-испытателя, медленно шел по дороге между тротуарами, поднимаясь на пригорок, и оставив позади справа мясной магазин. Когда он подошёл к перекрёстку, из-за правого угла показался Волк в спортивном костюме и автоматом в руках. Рожок быстро опустел. Буддиста отбросило и он лежал, а Волк посмотрел на жертву и пошёл к мясному магазину. Прохожие разбежались. Вместо пуль в Ратиборе чернели саморезы разной величины. В глазах побелело, а потом свет угас. Так лежал он бездыханно пару мгновений, пока не послышался голос: "вставай". Это голос из прошлого, голос его дедушки. Буддист осознал, что спит. Открыл глаза, сел и осмотрел себя. Достал из дёсен и щёк снаряды, остальные сами вылезли и осыпались. Раны заросли. Он поднялся, посмотрел в сторону врага, взял правой рукой из пространства двустволку дедушки и нацелил ее на ноги Волка. Первый выстрел смазал. Волк подпрыгнул от неожиданности, и только он повернулся, чтобы оглядеться, как второй выстрел повалил его. Дробь задела обе ноги. Буддист отпустил ружье обратно и пошёл к цели. Между ним и Волком в деревенском сарафане появилась полупрозрачная Лиса, с копьём в левой руке. Она усмехнулась и бросила снаряд. Копьё угодило в грудь буддиста, сбив того с ног. Без увечий, но с болью воин поднялся. Он улыбнулся, и молния с ясного неба поразила Лису. Та разлетелась на сотни огоньков. Буддист снова направился к Волку. Из мясного вышел Безухий в кровавом фартуке и загородил собой раненного. Сжал левый кулак и Ратибор рухнул лбом на дорогу. Сжал ещё сильнее и стал вдавливать его голову в асфальт. Стерпев боль, буддист представил как под Безухим появляется дыра, и тот падает в поток лавы. Так и получилось. С третьей попытки он добрался до цели. Волк плакал. Буддист безмятежно сказал: "Убирайтесь. Убирайтесь подальше от людей, если хотите жить". Все проснулись…
Пару дней было тихо, буддист следил за колдунами, а те за ним и не трогали других жильцов. В одну ночь враги сказали, что скоро съедут, но буддист не поверил. Помолился и как только они заснули, он почувствовал, что время пришло войти в сон Лисы и у него получилось… Комната на 12 квадратных метров. В люстре горела последняя лампочка – черная свеча. У окна в халате рыжая девушка с затуманенным лицом. На голове две косички, похожие на уши лесного зверька. Левой рукой держала вилку, а правой держала левую. Сопротивлялась. Пришёл через стену буддист в одежде монаха и выбил вилку на пол ребром правой ладони. Затем схватил обеими руками Лису за лицо и впитал глазами ее туман. Она прояснела и с тревогой посмотрела на гостя. Он твердо сказал: "Живи… Живи Лиса, но не здесь, забирай Волка и уезжай в самую глухую деревню. Безухий тебя почти убил, он долго готовил твою психику к этому. Потом он хотел убить Волка и забрать скопленные деньги. Зря вы согласились снимать его комнаты и оплачивать их с воровской прибыли. Теперь в этой жизни не сможете купить квартиру". Образ буддиста улетучился искрами, а Лиса пробудилась. Она, действительно, стояла у окна в халате, а на полу лежала вилка. Постучался Волк, обнял ведьму и погладил ее по голове. Они всё поняли, за несколько часов собрали вещи и уехали на такси…
Трое суток буддист и Безухий не спали, колдун по ночам ослаблял противника воровством энергии, а буддист возвращал ее и оглушал ударом по уху. Наконец, когда стемнело, Безухий сказал: "Это мой дом. Последний бой на моих условиях, я усну и все приготовлю. Заходи". Буддист
Сестра Безухого навещала его несколько раз в неделю, она и нашла его в жалком состоянии и перевезла в больницу. Потом продала комнаты, купленные брату для сдачи в аренду. У неё появилась вакансия в туристической фирме, и Ратибор, узнав об этом, трудоустроился, стал более общителен и, если время позволяло, работал волонтером. Из дома никуда не съехал, взял под защиту его жильцов. По ночам приходил мирный сон, а днём проливалась радость жизни…
17.04.2022
*
Десятый этаж. Квартира-студия. До рассвета, под золотистыми лучами ночника на замшевом кресле сидел не молодой и не старый мужчина. Около хозяина дремал древний компьютер, зеркальный шкаф высился до потолка, однако пространство не казалось безжизненным…
Под настойчивым ветром скрипела крыша, воздух увлажнялся, но хозяина не беспокоило открытое мансардное окно, он вслушивался в прерывистый шёпот, исходивший из-под кровати, стола, и всматривался в зеркала, где мелькали силуэты людей без лиц…
Разрозненный шёпот крепчал. Наконец, он вылился в единственный голос, зашипевший из тёмного угла.
– Николай, я знаю, о чём ты думаешь, ты не должен туда ехать, тебе уже ничем не помочь, лучше умри…
Николай вздрогнул, левой рукой провёл по бритой голове, прищурил каре-болотные глаза и осмотрел неосвещённое место.
– Наверное, я схожу с ума и, наверное, говорю с больным подсознанием, с куском самого себя, а может здесь есть ещё кто-то?
– Как ты думаешь?
– Я неуверен.
– Но ты помнишь судьбы родителей: отец сидел в тюрьме за воровство, спился и умер, мать болела шизофренией и рано скончалась. Ты не имеешь талантов и бездарно проедаешь небольшое наследство, нигде не работаешь, не имеешь друзей и не общаешься с людьми. Когда твои деньги закончатся, ты станешь преступником или шизофреником, не допусти этого фарса, прояви смелость и покончи с собой, прыгнув с крыши сегодня…
Ливень, ударив, намочил хозяина, и тот закрыл окно. Сняв фиолетовый халат, он подумал: «Самоубийство… Рано… Использую последний шанс».
К полудню Николай приехал в Свято-Духов мужской монастырь и устроился трудником. В храме отстаивал службы и ходил на строительные работы: заливал полы в кельях и делал опалубку для будущих теплиц.
На шестую ночь он долго не мог уснуть, затем увидел судьбоносный сон: огромный чешуйчатый монстр бежал на четырёх лапах и крушил здания. В его широкой пасти три ряда зубов и клыки бегемота. Он ревел и звал последнего человека в городе. Николай спасался как мог, перепрыгивая с крыши на крышу, наконец, он остановился, потому что ряд построек пресёкся. Герой подобрал пару автоматов «калашникова» и, стреляя монстру в пасть, прыгнул на него с десятиэтажного дома; темнота и тишина…