Из семилетней войны
Шрифт:
Наконец, война кончилась, а вместе с этим настало время отъезда двора и баронессы в Дрезден. Ксаверий, несмотря на бдительность и строгость отца, тайно переписывался с ней и, получив письмо об ее отъезде, очень опечалился, так как после этого даже переписка с ней сделалась затруднительной. Стольник возрадовался, что немцы ушли в Дрезден.
Почти в то же время у соседа подкомория предстоял бал в честь его именин, на который съехались все окрестные шляхты; для угощения их
Стольник был известнейшим любителем вина, точно таков же был и люблинский меценат Завистовский; оба были гуляки, каких мало. Они пили, соперничая друг с другом, находя особенные способы этого питья; на следующий день Завистовский лежал без движения, а стольник, выпив заупокойную чару, торжествовал; но, вернувшись домой, тоже заболел.
Он лечился огурцами, капустой, селедками, и на следующий день уж не встал, а через два дня лежал в горячке. Послали за доктором в Люблин; последний объяснил, что в этом случае медицина бессильна и только если у него здоровая натура, тогда он победит.
Через неделю ему сделалось хуже; ожидали кризиса, но вместо него пришла смерть. Почувствовав свою кончину, он послал за деканом, приобщился святых тайн, благословил сына и умер. О женитьбе не было речи.
Таким образом Ксаверий сделался сам себе господином. Проносив траур год и шесть недель и устроив свои наследственные дела, он отправился в Варшаву. Декан, который время от времени приезжал к нему наблюдать за ним, однако, ничего не мог заметить, и неизвестно, что он думал о нем.
Через некоторое время из Варшавы пришло известие, что Ксаверий уехал в Дрезден. Он прибыл туда в октябре. По случаю возвращения короля, в честь его, давались балы и устраивались различные развлечения.
Однако министр, как ни был он любим и в милостях у короля, теперь чувствовал себя не особенно ловко, не так, как прежде.
На протяжении всей повести мы не упоминали о том, что он враждовал с графом Вакербар-Сальмур, который ненавидел Брюля и вел с ним открытую войну. Он находился при курфюрсте. В течение семилетней войны Брюль вооружил против Сальмура Фридриха II, вследствие чего Сальмур был лишен свободы; но эта брюлевская интрига скоро открылась, Сальмур был освобожден и возненавидел Брюля. Брат курфюрста, Ксаверий, его родственники, друзья и сторонники Вакерборта, словом, все возненавидели его.
Молодая жена Ксаверия, Фридерика-Христина-Мария-Антония Баварская, была для него опасной соперницей. Молодость, талант, смелое стремление к власти, словом все обещало ей господство, и часы власти Брюля были сочтены. Она занималась
Молодой курфюрст не имел на него никакого влияния. Он был добрый, спокойный, но болезненный с детства, так что даже не мог ходить без посторонней поддержки. Напрасно мать уговаривала его отречься от престола в пользу энергичного Ксаверия, но он стоял на своем.
В силу этого при дворе сталкивались влияния разных кружков, и хотя Брюль не терял своего влияния на короля, но должен был оглядываться и быть осторожным. Курфюрст Ксаверий не скрывал своей ненависти к нему. Август III не столько был стар, сколько избалован жизнью; он сделался ребенком, и ребячество его часто доходило до смешного.
Опека Брюля являлась необходимостью, но была чрезвычайно неприятной. Масловский приехал в столицу в самый разгар представлений, которыми хотели развлечь короля. Увеселения начались с фокусника Кассати, который показывал шестьдесят шесть фокусов подряд; на рынке, в балагане представляли очень забавную собачью комедию; затем за Пирнейскими воротами над Эльбой была устроена охота на дичь, которой дрезденцы не видели в продолжение семи лет. На эту охоту собралось несколько тысяч человек любопытных. В день учреждения ордена Белого Орла, 30 августа, в театре давали "Спроэ". В Брюлевском саду на Фридрихштадте была устроена призовая стрельба в цель и обед для кавалеров. Все эти господа явились в парадном кармазиновом платье, богато вышитом серебром. Кроме того было еще много других развлечений.
Но Масловскому было не до них; ему нужна была Пепита, которую он и отыскал у ее старой тетки, добровольно удалившейся от двора. Встреча их была чувствительная, но молчаливая. Старая баронесса, рассчитывавшая выдать Пепиту за другого, холодно приняла поляка, но не могла расторгнуть их обещания друг другу.
Необходимые приготовления к свадьбе заняли столько времени, что Масловский еще присутствовал на торжественной отставке генерала Рутовского, коменданта Дрездена, место которого занял Шевалье де Сакс. По поводу этого Брюль устроил бал в своем саду. После этого готовились поставить новую оперу, как вдруг скончался король.
Через два-три дня после этого события Масловский повенчался в королевской церкви и тотчас уехал с женой в свое имение.
Мы не можем сказать точно, как жила молодая парочка, но то верно, что их потомки, хотя рожденные иностранкой, несмотря на напрасные опасения отца Ксаверия, ничем не проявили, что в их жилах течет чужая кровь, кровь иностранки.