Из Тьмы, Арка 5
Шрифт:
— Эрис? — увидев хорошо знакомую блондинистую и зеленоглазую мордашку, я, несмотря ни на что, действительно почувствовала радость. — Не ожидала тебя здесь увидеть, — поднимаюсь из-за стола, губы сами собой растягиваются в улыбке, которую мне совершенно не хочется скрывать. — Хоть один хороший сюрприз за последнее время! Как ты смотришь на чашечку чая, подруга? С печеньками!
Примечания:
Пункт тапкоприёма открыт)
Автор и Куроме выражают признательность тем, кто поддерживает текст на Бусти или делает пожертвования на Тёмный Алтарь Печенек.
А.Н. — бечено.
Куроме,
Она же, мысленно: ...тёмновластелинскими вербовочными.
Глава 28 часть 4
— Чай? С удовольствием выпью с тобой чашечку, — с улыбкой кивнула на моё предложение неудавшаяся певица. — Тем более — я вижу, что ты до моего прихода опять погрузилась в хмурые мысли. Я, как подруга, обязана тебя развеселить! — на этих словах, сделав быстрый шаг навстречу, Эрис заключила меня в свои объятья, добавив:
— Я тоже очень рада видеть тебя, Куроме!
Обнимаю в ответ одну из немногих, тактильный контакт с кем не вызывает приступов паранойи и желания освободить себе манёвр и обзор, вдыхаю морозный аромат её холодных после улицы светлых волос. И как только она одним фактом своего появления заставляет мир казаться ярче и лучше? Удивительный человек! На некоторое время мы так и застыли, ни о чём не думая и просто радуясь встрече с подругой. У Эрис всегда было не отнять способности делиться своим теплом и светом, а теперь, после усиления от тейгу, она лишь выросла.
Даже длинный носик Сены, которая не смогла не сунуть его в интересное событие — и тот не вызвал желания щелкнуть по нему. Я просто погрозила не в меру любопытной девушке пальцем, а также заказала чайник с чаем и две чашки.
— Я так счастлива, что с тобой всё в порядке, — наконец, проговорила Эрис, отстраняясь. — Хоть ты меня и обманула. Вот! — по этому её «вот» было легко заметить, что вторую часть реплики она произнесла с неуверенностью и некой… опаской что ли?
Причём чувствовалось, что опасалась она не меня, а скорее за меня. Опасалась, что с её подругой (то есть мной) произошло нечто, что сумело её если не сломать, то изменить в худшую сторону. Но это не точно, так… компиляция и анализ поведения, речи и смутных ощущений от эмпатии.
— Я тоже очень рада, что с тобой не произошло ничего плохого. Не произошло же? — отшагнув и подняв взгляд, внимательно смотрю в красивые глаза цвета весенней листвы.
— Нет-нет, со мной и в самом деле всё хорошо! — замотала девушка головой. — Не нужно за меня беспокоиться! — судя по эмоциям, которые через взгляд читались ещё легче, Эрис не испытывала ничего такого, что намекало бы на то, что премьеров сынок держит её при себе насильно и/или измывается над бедовой блондинкой.
Поразительно — но, конечно, радостно. Правда, некое напряжение она всё же испытывала. Опять-таки направленное в мою сторону, угу. Учитывая мои отношения с Сюрой, те виды, которые могли ей открыться в городе и комментарии, на которые явно не скупилось отродье Онеста — ничего странного. Стоит объяснить обстоятельства до того, как мне станут предъявлять обвинения и ситуация скатится к конфликту.
Не то чтобы я ждала от Эрис подлянки, но вот от её командира — вполне.
Всё же я несколько перешагнула границы своих полномочий и прижала даже тех, кого Сайкю приказал по возможности не трогать. Понятно, что пожелания
Кивнув на слова блондинки, делаю ещё один шаг назад, чтобы, поманив за собой девушку, направиться к широкому кожаному дивану.
— И где это я тебя обманула? — спрашиваю, когда мы с Эрис уселись на диване перед стеклянным столиком, на котором вскоре появившаяся Сена расставила чайник и чашки (вазочки с засахаренными фруктами, печеньем и конфетами — уже стояли) и, постреливая любопытными глазами, ушла.
Нарочито не торопясь, угу.
— Разве ты и Натал… — судя по почти осязаемой горечи, что прозвучала в голосе девушки, о (инсценированной) смерти моего друга и её первого возлюбленного Эрис уже откуда-то знала. Занятно: значит, не только у Натала сохранились чувства. — Разве вы не говорили, что являетесь учениками Школы Боя?
— А разве это не так? — насыпав себе в чашку несколько ложек сахара и начав его перемешивать, спрашиваю я. — Чем Подземная База не Школа Боя? У нас были учителя, инструкторы… Кстати, один из них, самый лучший и уважаемый всеми нами, оказался здесь. Он героически сдерживал северян по ту сторону границы. А когда мы пришли на помощь и помогли его войскам отступить в тыл для перегруппировки и пополнения рядов, местные предатели подло его убили, — аккуратно (но внутренне досадуя на свою несдержанность: душевная рана ещё болит, но самоконтроль никто не отменял) кладу на блюдце согнувшуюся в руке ложку. — Натал хотя бы выбыл случайно, из-за разборок дворян, которые мы приняли на свой счёт. А наш инструктор, который для многих заменил фигуру отца… он жертва моей ошибки и чужой запредельной подлости.
— Я соболезную тебе, Куроме, и вместе с тобой скорблю о Натале, — положив руку мне на плечи, сказала Эрис. И зашмыгала носом.
Тоже приобнимаю её за талию. Некоторое время сидим молча, погрузившись в тягостные раздумья. Даже я, пусть и знала о том, что друг жив, отчего была спокойна за Натала, до сих пор тяжело переживала гибель Джона, хоть обычно и не слишком это показывала. Может, его смерть и не результат одних лишь моих ошибок и недоработок, однако частичная вина на мне определённо висит. И несмотря на понимание необратимости случившегося, а также «толстую кожу», сформированную «любимыми» командирами и регулярными смертями друзей и товарищей, чувства вины и потери, пусть начали меркнуть, но периодически возвращались, ложась на сердце стылым грузом.
Тихо вздохнув, на треть опустошаю чашку со сладким, крепким и горячим напитком, не забыв закусить печеньем. Стало легче.
— Так ты из-за убитого наставника это всё устроила? — посмотрев на меня покрасневшими глазами, Эрис промокнула лицо платком.
Не добившись ответа и глянув на сосредоточенно уничтожающую печенье подругу — не то чтобы я не могла подавить эмоции ментальным усилием, но в данном случае выгоднее действовать более ортодоксальным образом, да и присутствие Эрис меня расслабило; и даже чрезмерно, учитывая, в чью команду она входит — через некоторое время девушка пододвинула себе блюдце с чашкой.