Из Тьмы. Арка 2
Шрифт:
— Я хотел спросить, — друг ненадолго запнулся и продолжил, словно угадав мои мысли, — какие отношения у вас с Изабеллой?
— И что тебя интересует? Надеюсь не интимные подробности? — усмешка. — Я всё же не Кайл, чтобы таким хвастать. Но если хочешь, могу пересказать пару историй Беллы о развлечениях в закрытых школах для девочек, у них там было весело.
— Нет, что ты! Это не моё дело! — смутился друг. — Просто мне показалось, что вы стали близки. Разве это не вызовет… — парень замолчал стараясь подобрать слова, верно опасаясь задеть мои гипотетические чувства. Но я уже сообразил, что он хотел сказать.
— Я не влюбилась в Изабеллу, если
Глава клана Оарбургов — ныне покойная Мэра Оарбург — отлично показала на своём и Акаме примере, чем могла закончиться попытка смешать работу и чувства, поэтому я изначально не питал розовых иллюзий и был готов к трагическому для девушки исходу.
— Но при прочих равных я бы предпочла расстаться на светлой для нас обеих ноте, — закончила я. Готовность при необходимости устранить любовницу совсем не означала желание это сделать.
— Я тебя понял, — Натал опустил глаза к столу. — Спасибо, что ответила. И прости, если расстроил.
Помолчали.
— Ещё партию?
— Конечно, я расставлю фигуры.
Начав новую игру, такую же неспешную, как и предыдущие, я стал параллельно прикидывать, чем займусь дальше. Отдых отдыхом, лень ленью, а надолго затягивать безделье — поступок контрпродуктивный.
Пожалуй, пора бы осчастливить Счетовода и пробудить у него способности воина духа. Не солидно «представителю Синдиката» оставаться немногим сильнее обычного бандита. Опыты на свинках и парочке нехороших личностей подтвердили безопасность процедуры, несмотря на некоторую болезненность, которую тоже удалось уменьшить. Да, так и сделаю, проведу финальную проверку на миньоне, а потом возьмусь за кролика. Пора милому пушистику стать настоящим демоническим зверем!
Проверка новых марионеток так же не лишняя. Особенно гидры, а то мало ли что у неё повредилось от бодрящей порции тёмной энергии? А ещё не помешает попросить Натала вновь проткнуть нервный узел этой марионетки. Не потому, что мне понравилось мучать зверушку, а чтобы испытать, насколько такое повреждение скажется на немёртвом существе. Будет обидно, если удачливый артиллерист попадёт в уязвимую точку кумулятивным снарядом, и такую всю из себя неуязвимую марионетку парализует.
Броненакладку ей прикрутить туда, что ли? И кузов на спину. М-да… теперь при желании я не то, что мешок печенек — целый фургон сладостей с собой носить смогу! Акаме точно лопнет от зависти, когда узнает об истинной мощи Яцуфусы!
Да и пару диванчиков к сбруе можно приделать. Гидра, конечно, не летает, но бегает довольно быстро, чтобы использовать её как транспорт. Сильно разогнаться, конечно, не выйдет: сбруя слетит, да и тряска опять же; но километров сорок-пятьдесят — вполне, вполне. Учитывая практически полную неутомимость немёртвых (в качестве ограничителя выступала моя духовная сила, которая для одной марионетки могла считаться практически неисчерпаемой), группа А в случае чего вполне могла удрать от неприятеля на собственном вездеходном танке-амфибии. Чёрта с два нас догонят! А если и догонят, то это будут немногочисленные воины духа, измотанные преследованием. Против полных сил ребят, транспортной
Неплохо!
В голове замелькали концепты уютного домика-склада на спине трёхглавой куклы. Да уж, это будет не Прапор и даже не Грузчик, а целый Камаз-печеньковоз! Или всё же грузовой танк? Артиллерийские башни ведь тоже есть, не очень дальнобойные (несколько сотен метров, но это ещё нужно уточнить), однако вполне мощные — едкая и липкая дрянь оставляла внушительные каверны в земле, а разлетающиеся брызги могли послужить неплохой заменой осколкам. Можно, хех, в прямом смысле этого слова плюнуть на разборки с многочисленным, но слабым рядовым мясом.
Правда, смерть от пары капель насыщенной духовной силой кислоты, попавшей на неудачника, выйдет ничуть не приятнее, чем от какого-нибудь горящего внутри плоти белого фосфора. В прошлом мире такое оружие обязательно подвели бы под запретительную конвенцию, как антигуманное. Но у того, чтобы играть за тёмную сторону, есть свои преимущества: никто не станет попрекать «проклятых палачей на службе прогнившей Империи» в слишком жестоких методах.
Хм… тогда и обезьяна можно улучшить. Скажем, выдать ему какой-нибудь лом-кладенец. Хотя нет, учитывая его любовь к броскам камней и палок, лучше подыскать кастеты. И привязать их к рукам, чтобы не свалились и не послужили очередным метательным снарядом. Да, неплохая идея. Прапору такое только помешает, а вот эйпман с тяжёлыми железными колотушками станет бить заметно больнее.
Ещё не мешает приналечь на техники разума. Кошмары хоть и начали потихоньку сходить на нет, вернее, сами сны остались, уменьшился эффект присутствия, — но кто сказал, что он не может вернуться? От рецидивов меня никто не застрахует. Да и вообще, плюсик к памяти, интеллекту и концентрации мне совсем не помешает. Вряд ли получится внезапно воссиять гениальностью, но и небольшая прибавка приятна, особенно если получится сделать её перманентной.
Или зайти с другого бока и попробовать поковырять технику сокрытия намерения? А что? Если удастся по желанию гасить одни эмоции и делать ярче другие, останется сделать лишь один-два шага до создания полноценных психомасок. Не просто притворяться бесчувственной, беспрекословно верной командирам убийцей/высокомерной стервозой/добросердечной восторженной девчонкой, но и быть такой!
…если затея выгорит, а какая-нибудь ошибка не превратит возомнившую о себе некроманси в пускающий слюни овощ. Что поделать? Чем больше возможностей, тем проще себя угробить.
Тем временем Натал «съел» моего ферзя, и через несколько ходов прозвучало закономерное:
— Шах и мат, Кори.
— Ладно, хватит на сегодня, в шахматах мне тебя всё равно не побить, да и вечереет уже. Как насчет разминки перед едой?
— Хочешь отыграться в спарринге?
— Ага! Ставлю большую порцию десерта на свою победу!
— Хах, не думай, что я буду поддаваться!
Глава 6 Враги врагов
Губернатор Форест был зол. Нет, в бешенстве! Впрочем, мужчина с юности прекрасно себя контролировал, считая ниже своего достоинства демонстрировать свои истинные чувства и показывать выдуманному или реальному неприятелю уязвимость. Так и сейчас: несмотря на усталость и раздражение от ещё одного тяжёлого и неприятного дня, обещающего продолжиться вереницей таких же, он сохранял видимое спокойствие. Лишь периодически подрагивающие кончики пальцев левой руки, скрытой под покрытым зелёным сукном столом, выдавали его подлинные эмоции.