Из Тьмы

Добродел

Во время пирушки, вне условно боевой обстановки, подальше от рейдовцев и Сюры, из глубины души вынырнула часть личности меня-Виктора, а вместе с ней проснулась и совесть. Не до такой степени, чтобы рвать себе волосы, трясясь над очередной сотней-другой загубленных жизней, но этого хватило, чтобы настроение стало ниже среднего. А ещё, как уже говорилось, было стыдно. Перед Эрис, которой я испортил будущие выступления, перед Наталом, которому обещал не устраивать драку… перед собой. Слова друга только усугубили это состояние. Нет, он не стал ругаться и даже попробовал меня поддержать, напомнив, что далеко не все миссии удавались, как запланировано,

а я, в общем-то, не несу ответственности за действия Сюры и рейдовцев. Но… воспоминания о возможном будущем точно говорили, что Булат, Лаббак и Сюра не пересекались в бою до каноничных событий. Произошедшее, в первую очередь являлось результатом моей ошибки.

Это расстраивало. Всё же мне хотелось вскарабкаться на вершину не ради не столь уж и ценимого мною золота или ненужной власти, а ради спасения ребят и предотвращения глобальной братоубийственной войны. Вряд ли гражданскую войну получится предотвратить, но я верил, что смогу сделать её не такой кровавой. Как верил и в то, что получится сделать из моей страны более светлое место, чем она есть сейчас. Наверное, идеализм Акаме заразен. В этом ракурсе, видеть то, как твоё влияние обернулось смертью и горем… досадно.

К тому же, оглядываясь назад, я находил свои действия, хм, неестественными. Голова пусть и работала ясно, доказательством чему служил довольно удачный, на мой взгляд, разговор с Булатом. Но вот порыв более плотно поучаствовать в столкновении рейдовцев и их цели, выглядел труднообъяснимым.

Да, с одной стороны, желание посмотреть на Булата и Лаббака в бою было логичным. Но с другой, подобное веселье посреди толпы чревато ненужными жертвами среди простых имперцев, которых мы вроде как клялись защищать. Понятно, что работа убийц и карателей имела мало общего с этими клятвами, но становиться на одну ступень с таким «замечательным» человеком, как сынок Онеста… Мда, складывалось чувство, словно я — извращённая версия царя Мидаса, обращающая всё, к чему бы ни прикоснулась не в золото, а в кровь и трупы.

На глаза будто навесили шоры. Застланный предвкушением разум, не то чтобы не мог просчитать ситуацию, скорее не акцентировал внимание на «малозначительных» деталях. Словно я находился на враждебной территории, где мирное население можно рассматривать как экономический ресурс врага. Да, в силу профессии имперская убийца не могла считать терроризм и уничтожение мирняка абсолютно неприемлемыми, но, пожри его Бездна, не своего, лояльного населения!

Нетрудно догадаться, что (или правильней кто?) несло ответственность за такие выверты восприятия. Яцуфуса. Вредный артефакт всё также стремился поменять местами связку хозяин-инструмент. Да… в такие моменты скачок синхронизации совсем не радовал. Не сказать, что воздействие было особо хитрым или выбивалось из общего ряда, но оно крайне неудачно наложилось на мои собственные желания и, срезонировав с ними, толкнуло на сомнительный шаг. Ещё одна причина для злости и стыда. Проиграть своему тейгу, какой позор!

Встав из постели, недовольно поморщившись от витающего в воздухе запаха перегара, открываю окно, чтобы проветрить комнату. Воображение, услужливо подбросившее несколько картин развития плохих исходов вчерашней авантюры, заставило поморщиться ещё раз. В случае провала мою жизнь захотели бы забрать не только мятежники, но и представители власти Империи. Тут бы и телепорт не помог, разве что для побега за границу. Да и ребята бы не поняли

такого «предательства». С хмурым выражением на лице потопал в ванную комнату.

«Срамота! Пойти на поводу у безмозглого артефакта и даже не понять этого!»

Напившись и умывшись, смотрю на своё недовольное отражение.

— Надо с этим что-то делать. В конце концов, кто в голове хозяин — я или тараканы? Ну, Яцу! Ну, погоди! Доберусь до тебя, — посулив зеркалу пальцем, фыркаю над всплывшей аналогией с советским мультсериалом про Волка и Зайца. Хотелось бы верить, что я удачливее Волка.

Увы, имперские книжные лавки не полнились изданиями вроде какой-нибудь «Окклюменции для начинающих», «Демонологии для чайников» или, тем более «Магии Душ», в общем-то, даже труды по алхимии недоступны к свободному распространению. Да и психологи в нашем мире как-то не завелись. А раз нет возможности перемещаться по иным измерениям, то придётся решать вопрос своими силами. Хм, интересно, а способен ли артефакт Сюры на такие фокусы? Неплохо бы сгонять в один из техно-миров за плеером и другими полезностями. Не говоря уж о магических знаниях.

Мечты-мечты.

Закончив с утренним моционом и сочтя небольшой «грибной» дождик за достаточный повод чтобы не идти тренироваться на улицу, я принялся за урезанную версию упражнений для ограниченного пространства номера. После, настал черёд попыткам подключиться к органам восприятия безжалостно разбуженного некропушистика, которые сменились новыми упражнениями, а затем медитацией. На медитации делаю особый упор. Жизненно важно, суметь, если не заблокировать постороннее влияние, то научиться быстро и точно его определять.

Когда дождь закончился, ненадолго выскочил на соседнюю крышу, чтобы, переместившись в укромный уголок соседнего квартала, призвать миньонов и, выдав им ЦУ, направить завершать дела в городе. Счетовод и Кента, который, к моему удивлению, неплохо поладил с бывшим бандитом, обещали порадовать меня бравостью бойцов нашей охраны.

Вскоре наступило время завтрака.

— А вот и наша доблестная повергательница злого алкогольного божества и его неисчислимых бутылочных орд! — поприветствовал моё появление Кей Ли. Наверное, не стоило вчера шутить на эту тему, в эпическом стиле рассказывая о святой войне с необоримым Бахусом.

Правда, к тому времени изрядное количество крепкого алкоголя уже смогло пробить сопротивляемость изменённого духовной силой и влиянием тейгу организма. Местная зверская вариация сливочного ликёра являлась неплохим выбором для желающей выпить повелительницы мёртвых. Сладкая жидкость отлично пилась, если делать это маленькими глоточками, но меж тем, градусов в ней было ого-го. Привычка к влиянию наркотиков позволила удержаться от особых глупостей, но пьяное добродушие и некоторая словоохотливость меня не миновали. А Кей эти речи запомнил и не преминул подколоть «ораторшу».

Но вообще, неплохо посидели. Кроме ребят из группы и Эрис присутствовало с десяток артистов: её дядя Хантер, юморист Робби, южанка с братом, близняшки — танцовщицы и ещё несколько незнакомых лиц. Все пребывали в приподнятом настроении, шутили, выпивали, танцевали под музыку ресторанного мини-оркестра. Даже я, прибыв в не слишком радужном расположении духа, и Натал, посмурневший после моего отчёта о произошедшем, не смогли долго прикидываться грозовыми тучками. Но сейчас вызванное ликёром благодушие исчезло, а мрачность и несколько повышенная раздражительность остались.