Из века в век, страны в страну. Весело и грустно
Шрифт:
Кого-то (что за чудеса) сооблазнила «колбаса».
Промчались месяцы и годы, и через труд, через невзгоды,
Но как-то наша эмиграция прошла период адаптации.
Кто вверх полез, кто опустился, а кто чего-то там добился.
Кто денег заработал много, кто для детей открыл дорогу,
Но и немало между тем, кто кем-то был, а стал никем.
И далее в рассказе этом я нарисую ряд портретов:
Жить
Он любит выпить, кушать всласть и где-то что-нибудь украсть.
Легка, воздушна и прелестна… Она летит весенней песней.
В улыбках лица расцветают, к ее ногам цветы бросают,
Восторг, наряды, деньги, лесть… чтобы затем вернее съесть.
С улыбкой нежной любит кушать жуков, и бабочек, и мушек.
Ткет паутину сладких слов, затем прыжок – клиент готов.
Трудился до изнеможенья он за почет и уваженье.
Теперь опять одни труды, но ради денег и еды.
Привык работать он везде и overtime и night и day,
И ждать, подохнет он когда от непосильного труда.
Жужжат открыто и свободно среди своих и всенародно.
У многих дикция, амбиция, у некоторых эрудиция.
Где воду льют, где правду режут, чего не знают – там «добрешут».
И любят как родную маму ее величество рекламу.
Чтобы набить полнее глотку, он кровь сосёт, как пьяный водку.
Разбух, но всё же вновь и вновь он пьёт у подчинённых кровь.
Пристроенный и безработный, всегда весёлый, беззаботный.
Поел, поспал – и вот опять готов он прыгать и скакать.
А трутень спит, не ищет славу, а любит velfer и халяву.
Ему бы лишь нектар сосать и ждать тихонько SSI.
Считает, у нее отныне home attendant как рабыня
И что дарована ей власть пить кровь и издеваться всласть.
....................................................................................................
Средь иммигрантов много что-то великих ультрапатриотов.
Все
В них ненависть ко всем пылает, кто их восторг не разделяет.
На деле лишь крадут безбожно везде, где им украсть возможно.
Конечно, есть немало прочих: ученых, медиков, рабочих…
Но, что поделаешь, друзья, всех описать не в силах я.
Но постарался, тем не менее, свои поведать наблюдения.
Кому-то замысел мой ясен, со мною кто-то не согласен.
Возможно, кто-то возмущался, а кто-то просто посмеялся.
Мне ваше мненье не известно. Надеюсь, было интересно.
Традиционный процесс совместного поглощения алкоголя имеет обязательный атрибут беседы: «Ты меня уважаешь?».
Я уж готов. Я робкий. Глянь на бутылок рать!
Я собираю пробки – душу мою затыкать.
Сергей Есенин
Прохожий добрый, меня послушай. Тебе открою свою я душу.
Терплю я муки, терплю невзгоды. А человек я и царь природы.
Везде презренье и униженья. Мне нужно капельку уваженья.
Подай на бутылку, накипело, Богом зачтется доброе дело.
А мы с друзьями пойдём в пивнушку. Возьмём по пиву и по чекушке.
Выпьем по кружке, а дальше сам знаешь…
Мы спросим друг дружку: «Ты меня уважаешь?»
Хотя бы в пивнушке мы всё-таки будем «Уважаемые люди».
Тружусь я честно, в труде зверею, Никто не хвалит и не согреет.
Только и слышишь: «Что за скотина, мятый костюм, на морде щетина.
Опять с похмелья опухла рожа, уволю к чёрту, живи как можешь.
Ты мне, бездельник, сердце не трогай, не то без денег протянешь ноги».
Зато с друзьями пойдём в пивнушку. Возьмём по пиву и по чекушке.
Выпьем по кружке, а дальше сам знаешь…
Мы спросим друг дружку: «Ты меня уважаешь?»
Хотя бы в пивнушке мы всё-таки будем «Уважаемые люди».
Когда домой приношу получку, то получаю одну лишь взбучку.
«И это деньги? Пьяная рожа. Твоя бутылка стоит дороже».
Теща встревает: «Я говорила, кому ты молодость подарила,
Свои таланты, душу бесценную и красоту свою несравненную».
Что делать? Снова пойдём в пивнушку.
Возьмём по пиву и по чекушке.
Выпьем по кружке, а дальше сам знаешь…
Мы спросим друг дружку: «Ты меня уважаешь?»
Хотя бы в пивнушке мы всё-таки будем «Уважаемые люди».
Дочка гуляет с каким-то бандитом и говорит совершенно открыто: