Из внешнего мира
Шрифт:
Дракон рухнул в море, вверх ударил фонтан воды, брызги окатили шар. Зелгадис поспешил поднять их жалкое убежище еще выше, до самого раздутого брюха туч, и заставил его зависнуть на месте. Теперь было совершенно невозможно определить, в каком направлении лететь. Как будто дракон этого и добивался. Зелгадис выругался сквозь зубы, Амелия озадаченно посмотрела на него. Спросонья она плохо соображала.
– Все в порядке, спи, - проговорил Зелгадис, стараясь, чтобы голос звучал как можно увереннее.
Успокоенная Амелия снова свернулась
На самом деле Зелгадис совершенно не чувствовал той уверенности, которую усиленно имитировал. В какую сторону теперь лететь? Или стоит остаться на месте?
Зелгадис очень не хотел будить изможденную Амелию, но, поломав голову, он понял, что ничего не остается, как вновь положиться на ее слабые способности к предсказанию. Он слегка потряс ее за плечо, но Амелия лишь пробормотала что-то неразборчивое, вязкая паутина сна надежно окутала ее. Зелгадис тряхнул сильнее, позвал, только тогда Амелия открыла глаза.
– Нужно снова определить направление, - Зелгадис быстро рассказал о нападении дракона.
– Наверное, лететь куда-то с самого начала было плохой идеей.
Амелия старалась даже в самых тяжелых ситуациях сохранять бодрость духа, но, как оказалось, это было гораздо легче сделать в сражении, где твоя жизнь висит на волоске. А вот во время тягостного полета через черный шторм в никуда - необычайно сложно. Подспудно Амелию грызло чувство вины, отравляя, точно медленно действующий яд. Экспедицию доверили ей. Да, ее должность была во многом номинальной, и на самом деле всем руководил бы совет из нескольких магов и генералов. Но все-таки...
Амелия не смогла никого защитить.
Заметив ее отсутствующий взгляд и дрожащие губы, Зелгадис громко сказал:
– Надо двигаться. Ты найдешь верное направление. Давай.
И добавил, зная, что такая патетичная фраза произведет на Амелию впечатление.
– Мы должны обязательно продолжить исследование внешнего мира ради тех, кто погиб.
Амелия угрюмо кивнула и, сложив руки в молитвенном жесте, сосредоточилась на определении направления.
– Туда, - сказала она через минуту.
И они полетели дальше.
По подсчетам Зелгадиса прошло около трех суток. Трое суток в тесном шаре, на поддержание которого каждый раз, казалось, уходило все больше сил. Без еды. Сам Зелгадис голода пока не чувствовал, но вот Амелия такой выносливостью похвастаться не могла. Она не проронила ни слова жалобы. Одна из прекрасных черт Амелии, заставлявших Зелгадиса ее уважать - в ситуациях по-настоящему тяжелых - она никогда не позволяла себе ныть.
Но как Амелия ни бодрилась, Зелгадис прекрасно видел, насколько она истощена. Магия выпивала из нее силы, которые можно было восполнить только отдыхом и обильной едой. Не зря ведь Лина всегда жрала как не в себя.
Зелгадис старался дать Амелии больше времени на сон. Будь его воля, он бы управлял шаром один. Но даже ему требовался краткий отдых.
–
– Ничего подобного, - не моргнув глазом, соврал Зелгадис.
– Я рационально распределяю ресурсы.
Амелия нахмурилась, но у нее даже на споры не осталось сил. Она двигалась с трудом, тело одеревенело. Чтобы просто поднять руку требовалось прилагать немалые усилия.
"Ну, зато похудею", - кисло подумала она.
На четвертый день буря начала стихать. Дежурившая в это время Амелия поспешила растолкать Зелгадиса. Они оба напряженно наблюдали, как рассеиваются тучи. Чистое небо показалось неправдоподобно голубым, будто на детском рисунке. Успевшие отвыкнуть от солнца Зелгадис и Амелия щурились, утирая выступившие на глазах слезы. И поэтому не сразу смогли найти на горизонте столб света. Зелгадис заметил его первым и с трудом проглотил проклятие.
Столб света находился по левую руку и гораздо дальше, чем в тот день, когда эскадра покидала порт. Его даже видно было хуже, чем с побережья Полуострова.
– Я предупреждала, что не сильна в предсказаниях, - упавшим голосом проговорила Амелия.
– Я тебя ни в чем не обвиняю, - быстро сказал Зелгадис.
– Но от тебя исходят обвиняющие эмансации!
– попыталась неловко пошутить Амелия.
– Эманации, - педантично поправил Зелгадис.
Взбодриться не получилось: оба понимали, что впереди их опять ждут долгие дни полета. А силы на исходе. Но друзья были не из той породы людей, которые опускают руки, не поборовшись до конца.
– Вперед, - мрачно буркнул Зелгадис и уже собрался направить шар к столбу света, когда Амелия сдавленно вскрикнула.
– Зел, смотри! Там!
Она указывала пальцем на едва заметную темную полосу на горизонте. Зелгадис вгляделся пристальнее. Без сомнения это...
– Земля!
Все-таки у Амелии было чутье, которое спасло жизнь им обоим.
Надежда придала сил. Зелгадис и Амелия вместе погнали шар в нужном направлении и вскоре опустились на берег.
Кругом, куда ни кинь взгляд, простирались песчаные дюны. Но счастливая Амелия не обратила на местность особого внимания.
– И вот несгибаемые путешественники ступили на землю Внешнего Мира!
– браво объявила она и распласталась на песке.
Только затем, чтобы тут же вскочить и заплясать на месте.
– Горячо! Горячо!
Зелгадис, в отличие от Амелии, совершенно не радовался, догадываясь, что они попали из огня да в полымя.
– Даг Хог!
– крикнул он, хлопая раскрытой ладонью по земле.
Песок зашуршал, вздыбился, будто под ним ворочался гигантский червь - и ввысь поднялись три каменных конуса.
– В тень!
– скомандовал Зелгадис.
Амелия, уже сообразившая, в чем дело, поспешила укрыться в тени скалы. Но даже после пары минут на солнце, у нее на коже остались красные пятна.