Из записок районного опера

Куземко Владимир Валерьянович

Да, я тоже — не праведник, но есть некие общеустановленные моральные ценности, которых нельзя нарушать, и которые я стараюсь не нарушать… А они — нарушают их систематически и постоянно!.. Ну то есть и я регулярно кое-какие из них нарушаю… Но — по приказу государства, служащим которого являюсь. Оно за мои действия и отвечает.

А моя совесть — чиста.

6. МОЁ НАСТОЯЩЕЕ

Экономнее в последние годы стал я на действия. Избегаю всего нестандартного, требующего дополнительных напрягов ума и мускулов.

Что характерно: филонить и «химичить» сплошь и рядом — невыгоднее, чем

просто исполнять в «бездумном» варианте то, что тебе велят. Будет конечный результат или не будет, но железная отмазка тебе есть всегда: «Я же старался!» В самом худшем случае — сойдёшь за исполнительного идиота, а таковым в органах и больше доверяет… Умники в любой момент способны откинуть какой-нибудь фортель, болваны же — понятней, предсказуемей и удобней в управлении…

До генеральских лампасов при подобной манере поведения — не дорасти, но и в лейтенантах до старости не засидишься… Уйдёшь на пенсию честно отпахавшим своё капитаном-майором, с парочкой неярких медалек на груди… А из тех, кто был поумнее, кого — выгнали давно, кто — спился, а кто — поехал крышей и попал в «дурку»…

Работа лично для меня — как персональное место у конвейера. Стоишь у него, и собираешь свою детальку, передавая её затем по цепочке дальше… Не то чтоб работаешь совсем безмозгло, вовсе нет, какой-то мыслительный процесс обязателен… Но — в строго очерченных рамках. Выйти за них — значит нарушить технологическую цепочку. Появятся сбои в работе механизма, что быстро скажется на результатах… И потому мой принцип: никаких лишних телодвижений!..

…Раньше была у меня голубая мечта: получить «на лапу» от какого-нибудь жульмана огромную мзду — и свалить из «конторы»… Теперь — и не мечтаю, понял давно: никто мне, дешёвому районному оперу-«территориалу», о г р о м н у ю сумму не даст, а от мелких подачек разумней — отказаться… Не стоят те жалкие гроши возможных от них неприятностей!.. Сам же взяткодатель вполне способен побежать в прокуратуру и заявить, что это ты у него мзду вымогал… Много таких случаев уж было…

Поэтому советую имеющим со мною на допросе дело гражданам подозреваемым: и думать не могите предлогать мне бабки!.. Всё равно — не возьму, но в отношении себя вы мою настороженность вызовите капитально!.. Типа: раз даёт, значит — и впрямь виновен!.. А уверенность опера в виновности «клиента» порою стоит куда дороже многих весомых улик!.. Я уж с того человека до конца не слезу, и буду теребить до тех пор, пока он во всём не расколется…

Как же следует вести себя со мною?.. Очень просто: если есть за тобою хоть малейшая вина — немедленно колись, и сознавайся во всём, тогда мне меньше придётся с тобою возиться, пытаясь как-то уличить и что-либо доказать… Вот тогда только — не буду прессовать и кидать подлянок!.. И расстанемся — если и не друзьями (что мало вероятно — всё ж таки засуну тебя за решётку надолго!), то во всяком случае — добрыми знакомыми… Во всяком случае, я тебя буду вспоминать без матюков и с лёгким сердцем!..

Не желаешь колоться и за решётку попасть?.. А это уж не моя проблема… Я, может, тоже не стремлюсь в «зону», поэтому если когда-нибудь и нарушаю закон, то делаю это шито-крыто, и хрен меня поймаешь…

Почему мне можно нарушать закон, а тебе — нельзя?.. Да потому, что это я тебя допрашиваю, а не ты меня, хрен моржовый!.. А вот когда мы поменяемся местами — тогда сможешь и поумничать!..

7. ЖУРНАЛИСТКА

С представителями СМИ редко общаюсь. На допросах у меня

они в общем-то не мелькают, а мне самому по редакциям хаживать тоже резонов нет.

Но как-то пропал ребёнок (позднее нашли его труп), и меня послали в местную газету с объявлением: «Разыскивается…» Тогда и пообщался с репортёршей из отдела новостей. Узнав, в каком именно райотделе я работаю, она просекла, что может иметь с меня выгоду, спросила: «Можно, я иногда буду вам позванивать, если понадобится уточнение по криминальным новостям?.. А то ребята из центра общественных связей при горУВД вечно темнят, ничего толком от них не узнаешь…»

Покосился я на её мясистые сиськи в вырезе блузки, на ножки обалденные в модных колготах, и разрешил снисходительно: «Звоните…»

Хотя и помнил, что сие начальством категорически не рекомендуется. Общение с прессой — только через ЦОСы. А то ляпнешь что-нибудь э т а к о е, а начальникам потом — расхлёбывай…

В соседней области начальник тамошней милиции даже громыхнул откровенным приказом по личному составу: журналистам хоть словечко без санкции руководства — ни-ни!.. Но кончилось — скандалом: обидевшиеся журналисты накапали в столицу на зажим свободы прессы провинциальным ментярой, и злополучный приказ торжественно отменило министерство. Ринулись тогда обрадовавшиеся журналисты в райотделы, за информацией, а там — все от них носы воротят, и разбегаются как тараканы…»Подпольный обком действует!..»

У меня же на журналистку некоторые виды имелись не только ввиду её роскошных сисек… Мало ли что в будущем стрясётся… Прижмёт меня начальство за хреновину какую-нибудь, или зажмут зарплату за год-полтора, и откажутся отдавать вчистую, или ещё по какой-нибудь причине между мною и руководством начнётся война, — тогда и стану воевать посредством прессы!..

В парочке публикаций выставив краешек правды, намекну, что и остальное выложу, если от меня не отцепятся, либо же, другой случай — если не пойдут навстречу моим законным требованиям…

Никуда они не денутся. Если мои нервишки скрепчают до конца на своём стоять — пойдут навстречу… Пресса — великая сила, особенно если используется с умом и знанием реалий…

8. КУДА УЙТИ?.

Из тех, с кем несколько лет назад я начинал работу в уголовном розыске, ныне в органах только я и остался. Остальные — постепенно утопали на гражданку. Кто куда, но большинство — туда, где больше платят, и чтоб нервотрёпки — поменьше… Я же застрял в уголовке в основном — потому, что уйти некуда.

Недавно ещё один мой дружок, из нашего подотдела, уволился, — перешёл во вневедомственную охрану. Раньше он там и работал, в звании сержанта, потом — окончил школу милиции и заделался розыскником. Честно отпахал три года, а теперь запросился обратно, но уже — на офицерскую должность, инструктором… Так намного лучше…

Первое — сутки отработал и трое суток после сиди дома, делай что хошь… Красота!.. И второе — кроме официальных обязанностей есть ещё и возможность неофициальных приработков, скажем — во внеслужебное время охранять что-либо или кого-либо, за вполне приличную плату… За ночь, глядишь, десятка-другая лишних долларов и набежит, а нищему менту это — сумма!.. Все довольны: и получившие «левый» приработок охранники (только и всего, что не трое суток после официального дежурства они отдыхают, а двое), и клиенты, имеющие фактически «ментовскую крышу», и начальство охранников, с тех сделок негласно получающее свой «законный» процент…