Из записок районного опера
Шрифт:
«Да, мои гопы…» — после долгой паузы со вздохом («прощай, воля!») признался Колос.
Всё, он — мой!
«Ромео и Джульетта» — вот они, перед нами!.. И такая меня радость охватила… Честно, без балды, — столько нервов они нам истрепали за последнее время, столько мы из-за них набегались, наслушались всякого, натерпелись, что казалось раньше: поймаем гадов — разорвём на кусочки!.. А поймали — и на душе лишь радость!.. Наконец-то всё закончилось, и можно сбавить темп, отдохнуть, вкусить заслуженные плоды победы…
Ещё бы: около 60-ти квартирных краж, и более десяти квартирных
Так была поймана эта парочка. Ну а после — началось следствие, вся эта кропотливая работа по оформлению уголовного дела, и дальнейшей передачи его в суд.
9. СЛЕДСТВИЕ
Только теперь мы пробили личность «Джульетты» — Юрченко Елена Осиповна, 19 лет, наркоманка, в картотеке районного угрозыска ранее не фиксировалась.
Из показаний обоих (многословных, хотя и не всегда искренних) эта история теперь раскрывалось нам другой, ранее неведомой стороной…
…Итак, жил на свете парень Витя. Не дурней многих, хоть и не шибко умный. Стоек в жизненных передрягах, твёрд характером (отцовские гены!)…Жить хотел хорошо, но вкалывать не любил, вот и подался в воры. Сперва — с коллективом подельников, затем, ожёгшись несколько раз — волком-одиночкой, надеющимся только на себя, ни от кого не зависящим (во всяком случае, он сам так считал), никому ничего не должным…
Но, при всех ощутимых плюсах одиночества, оно ж и утомляет с годами… Хочется понимания и сочувствия, требуются восхищённо пялящиеся на тебя глаза… Короче, — любому, даже и самому матёрому, волку нужна волчица…
Не отцу же в жилетку плакаться — другого поколения человек, да и слишком уж крутым себя перед ним не поставишь… Было в жизни Колоса немало и женщин, можно даже сказать, что липли они к нему, на одной из них в молодости — женился. Пожили пару лет, родился сыночек, но потом Колоса посадили, а жена тотчас с ним развелась, даже не подав на алименты. (Да и какие алименты — с вора?!). Уехала в другой город… Колос её никогда не пытался найти, может — уже и забыл про неё, про своего сына…
Все другие бабы в его жизни — из «одноразовок». Мелочь, шалашовки, употребил и выкинул, перед такою душу не раскроешь…
И тут появилась ОНА… Если спросите моё, опера, личное мнения о ней, то, на мой придирчивый взгляд, в свои 18 лет и 10 месяцев была Ленка Юрченко заурядной халявой. С 14-ти лет водилась со взрослыми мужиками, в 16-ть — сделала аборт, тогда же начала ш и р я т ь с я… Мужики шли в её жизни косяками, но всё — не то и не так, — хиляки, мелочники, без бабла и серьёзного авторитета…
Но однажды на притоне в толпе гнилушных шустряков она увидела ЕГО. Дерзкий, уверенный, бесстрашный, с орлиным взором и острым ножиком в кармане… Так вот же ОН, сказочный принц из её полудетских мечтаний!..
О, и у халявы есть свои мечты и идеалы, в этом смысле ничуть не отличается шалава от любой порядочной девушки. Но если всяких породистых леди тянет к спортсменам, эстрадным звёздам, дипломатам или, на худой конец, к брюхатым и уродливым,
Она мгновенно влюбилась в НЕГО, а он — в НЕЁ!.. Так они и снюхались, сошлись, слились в одну семейно-бандитскую ячейку…
По-своему оба — сильные, незаурядные, хоть и изрядно траченные жизнью натуры… Понятно, что теперь ш и р я л и с ь — совместно. Витя благородно угощал ш и р л о м даму. А чтоб хватало на «дурь» — привычно домушничал.
Но занятие это хлопотно. Беготня с утра и до вечера, суетиловка сплошная… Домой порою забегаешь лишь поспать и перекусить, а потом снова — на д е л о!.. Лена же не могла без него и минуты, ей хотелось быть с ним постоянно, 24 часа в сутки, и её первое соучастие в квартирных кражах состоялось естественно и оправданно…
Сперва она ш у х е р и л а, но деятельный характер требовал большего. Тем более, что рядом с НИМ она чувствовала себя Амазонкой, и ей так хотелось быть д о с т о й н о й!.. Вместе они начали залазить на чужие адреса, именно её волнительное присутствие вдохновило его на первый грабёж, ну а там до совместно осуществлённого разбоя оставался только шажок… Завершающим штришком стало, когда нож у горла жертв держала уж она, пока он собирал добычу… И её не смущала собственная беременность… Она считала, что будущий ребёнок может только гордиться такой бесстрашной матерью!.. Ну и — ИМ, разумеется, своим неуловимым и мужественным как Штирлиц папаней!..
Что любопытно где-то она прочла, что у беременных женская плацента не пропускает вредных веществ в кровь вынашиваемого ребёнка, следовательно — если беременна наркоманка, то на ребёнке это не отразится… Но если наркотики не принимать вовсе, и довести себя до л о м к и, то будущий ребёнок начнёт мучиться вместе с матерью!.. Так вот, она вполне сознательно и расчётливо решила до родов регулярно ш и р я т ь с я, чтоб дитя чувствовало себя хорошо!.. Ну а сразу после родов — немедленно бросить наркоту, чтобы через грудное молоко она не поступала в детский организм… Не хотела, чтобы её дитя стало наркоманом… Хитрая!..
План у них был просто как всё гениальное: наворовать вагон с маленькой тележкой в придачу, потом — уехать в деревню, купить там дом и, родив ребёнка, зажить честной жизнью сельских тружеников. Тем более, что по поднятому уголовкой в районе кипежу они уж прекрасно чувствовали, с какой неутомимостью их ищут, и понимали, что не долго музыке играть…
Каждый божий день говорили себе: ещё одна разбомблённая хата — и финиш, всего не украдёшь, пора и честь знать… Но потом она (если не он) начинала стонать: «Ой, что-то мне плохо сегодня… Надо купить лекарства!» Ну а на лечение — нужны деньги. И три-четыре хаты бомбились исключительно с благородной целью лечения своих столь бесценных для человечества организмов… Хвори проходили (наркоманы сплошь и рядом — твари исключительной живучести!), и тогда говорилось другое: «Ладно, ещё немножко поработаем… Надо же на приличный домик в деревне накопить, да и ш и р к а в нычке кончилась!..