Избавь меня от сомнений
Шрифт:
— Слышите? — на бегу крикнул Фор.
Сердце билось так сильно, что из-за его грохота в ушах было трудно уловить хоть что-то, но я прислушалась и поняла, о чем он говорил.
— Поезд, — это было нашим спасением. Только бы успеть…
Лес закончился, и мы оказались на открытой местности, где тут же стали отличными мишенями. Фор остановился, пропуская нас вперед, а затем скомандовал, когда мы пересекли рельсы:
— Прикрой! — и бросился к нам.
Почти моментально мои глаза нашарили Эрика. Он стоял у самой кромки леса и целился прямо в нас. Но выстрелить я не могла — только не в него. На сомнения не было времени:
***
Вокруг меня было больше десятка тел. Я коснулась собственного плеча, в котором торчала капсула. В ноге девушки возле меня обнаружила такую же, а потому выдохнула с облегчением. Видимо, это средство вроде снотворного и не действует на дивергентов.
— Мама! Мама! — я резко обернулась, когда услышала детский голос. Девочка, вряд ли старше пяти, стояла выше и казалась такой испуганной, что моё сердце невольно сжалось. Не только из-за того, что ей пришлось пережить и увидеть. В её ключице я заметила такой же маленький шарик, как и в моем плече, что значило лишь одно — она тоже дивергент. Такая маленькая, но в куда большей опасности, чем любой из тех, кто сейчас неподвижно лежит на лестнице. Понадобилось все моё самообладание, чтобы приветливо улыбнуться и успокоить её, а главное — убедить спрятаться и не показываться, чтобы ни произошло. Глядя ей вслед, я на миг представила, что она — это я. И мне хотелось так же скользнуть за дверь и отсидеться, молясь, чтобы меня не нашли.
У меня такого права не было.
Внизу было еще больше тел. Я слышала крики и видела бегущих людей, но о них было некогда беспокоиться — не в тот миг, когда я безоружная и одинокая. И если вторую проблему я решить не могла, то с первой могла постараться справиться.
Арсенал был закрыт, и я едва сдержалась, чтобы не зарычать от злости. Не время позволять себе лишние эмоции, надо любым способом взломать этот чертов замок. Помощь пришла совершенно неожиданно — Юрайя вырос за моей спиной, в полном недоумении оттого, что мы оба не спим, как все остальные.
— Мы дивергенты, — бросила я и вновь обернулась к двери. Если у него и были вопросы, то он явно решил оставить их на потом. Юрайя схватил огнетушитель и ударил по замку.
— Ну надо же, какая встреча! — в тот миг моё сердце замерло на мгновение. Я не хотела поворачиваться, но это не спасало — я знала, кто стоит за моей спиной. Почему именно он, почему не любой другой бесстрашный?
Эрик шел ко мне, улыбаясь. На Юрайю он бросил короткий взгляд и вновь уставился на меня. Я не видела никого вокруг — только его лицо, всё ближе и ближе, пока между нами не осталось меньше метра.
— Рад тебя видеть, — в нем не было ненависти или гнева. Скорее, торжество, что он обыграл меня. Я столько раз сбегала, что теперь, когда я была загнана в угол, он наконец чувствовал, что победил.
Я не отводила взгляда и молилась про себя: «Отпусти, дай нам уйти, ты не хочешь причинять мне вред». Но это было ложью. Он хотел бы прижать меня к решетке прямо сейчас, вновь доказать свою власть — и не меньше хотел бы ударить за все то, что происходило в последние дни. Эрик мог быть чувственным и страстным, но в нем не было жалости. Он был монстром — монстром, которого я так и не смогла убить, хотя уже не раз предоставлялся
Эрик не поцеловал меня и не ударил; он позволил себе лишние несколько секунд, пока всматривался в мои глаза, прежде подошел настолько близко, что меня окутал его аромат. И связал мне руки.
В зале, куда привели нас с Юрайей, уже была знакомая мне девочка. Я почти рухнула, когда увидела её. Она должна была спрятаться, её не должны были увидеть… Но реальность была такова, что мы трое стояли на коленях, а Эрик равнодушно говорил о том, что нас ждет проверка. Говорил так, словно сообщал о погоде за окном, хотя я понимала — для того, кто окажется им нужен, кошмар только начинается.
Эрик склонился над Юрайей, и я обернулась, чтобы заметить странный аппарат в руках мужчины. Десять процентов, так мало. Лучше бы мой друг сейчас, как и все, лежал в отключке и безопасности, лучше бы не пытался выяснить, почему бодрствует, и прятался. Но мы, бесстрашные, не умеем тихо отсиживаться в стороне. Мы стремимся в самое пекло, наплевав, что это может закончиться для нас смертью.
В конце концов, все умирают.
Но всё равно я едва сдержала крик, когда услышала звук выстрела. Эрик убил его, не сомневаясь.
Я больше не искала ему оправданий. Не лелеяла внутри надежду, что он проявит хоть капельку человечности. Не видела в нем того, в чьих объятьях не раз терялась, ради кого трижды предавала Фора. Он был убийцей, и впервые за всё время я была действительно готова покончить с ним.
Он понял это, едва взглянув мне в лицо. Я почти ждала, что он наставит свой аппарат на меня, который подсчитает, насколько я другая. Но Эрик лишь ухмыльнулся и двинулся влево, где на коленях стояла маленькая девочка.
Его голос звучал участливо и даже почти ласково. Я невольно обернулась, наблюдая, как он склонился над ребенком. Сорок пять процентов. Больше, чем у Юрайи, но, видимо, недостаточно. Я поняла это в тот миг, когда он выпрямился. Остальные в зале замерли, видимо, всё еще не веря, что он выстрелит и в этот раз. Только не тогда, когда напротив эти заплаканные глаза.
Дуло пистолета остановилось напротив детского лба.
Мне нужно было мгновение — то самое, за которое он не выстрелил, чтобы сбить его с ног. Мои руки были связаны, а у Эрика было больше опыта и сил, так что спустя секунду я оказалась на полу, не переставая драться. Мы оба знали, что это был заведомо проигрышный бой, но о девчонке забыли. Руки Эрика нашли мое горло и вцепились в него.
Он вновь прижимался ко мне всем телом, но впервые между нами не было искр — только всепоглощающая ярость. Я задыхалась, глядя ему в лицо, и ни на миг не прекращала сопротивляться. Но это был момент моей смерти — и она сверкала на меня своими серыми глазами с расширившимися от злости зрачками. Эрик презирал меня, хотел, может быть, даже немного любил — но сейчас он впервые ненавидел меня.
Кровь оглушала, потому я не сразу поняла, что кто-то сказал ему прекратить. Несколько мгновений я не могла отдышаться, прежде чем не получила ногой по ребрам. Всё еще не восстановившееся дыхание вновь перехватило, и я скрючилась на полу от боли. «Не кричи, не доставляй ему удовольствия», — единственная разумная мысль не покидала мою голову, пока я пыталась избавиться от противных мушек перед глазами.