Избавитель. Том 1
Шрифт:
Купец улыбнулся.
— Даже если бы я ошибся, вряд ли бы ты вернулся и потребовал деньги назад.
Оба расхохотались.
— Эверам великий! Пар’чин, твоя история поистине хороша, — похвалил Аббан, когда Арлен рассказал ему о своих приключениях в затерянном городе. — Но если тебе дорога твоя жизнь, не говори Дамаджи, что ограбил священный город Анох-Сан.
— Не скажу, — пообещал Арлен, — но уверен, что дама все равно поймут ценность копья.
Аббан покачал головой:
— Даже если ты удостоишься чести предстать перед Дамаджи, Пар’чин, а я в этом сомневаюсь,
— Возможно, ты прав, — признал Арлен, — но я должен хотя бы попробовать. В любом случае мне надо отнести письма во дворец Андраха. Идем вместе.
Аббан показал на свою палку:
— Пар’чин, до дворца долгий путь.
— Я пойду медленно, — пообещал Арлен, зная, что палка тут ни при чем.
— Друг мой, не стоит показываться в моем обществе за пределами рынка, — предупредил Аббан. — Одного этого достаточно, чтобы утратить уважение, которое ты заслужил в Лабиринте.
— Заслужу снова, — отмахнулся Арлен. — К чему уважение, если я не могу пройтись с другом?
Аббан низко поклонился:
— Хотелось бы мне в один прекрасный день увидеть землю, которая рождает столь благородных людей, как сын Джефа.
Арлен улыбнулся:
— Когда этот день настанет, Аббан, я сам проведу тебя через пустыню.
* * *
Аббан схватил Арлена за руку.
— Стой, — приказал он.
Арлен повиновался, хотя не увидел ничего необычного. По улице шли женщины с тяжелым грузом, а перед ними шествовал отряд даль’шарумов. Навстречу ему двигался другой. Оба отряда возглавляли дама в белых одеяниях.
— Племя Каджи. — Аббан указал подбородком на воинов впереди. — А те, другие, — Маджахи. Лучше обождем здесь.
Арлен сощурился на два отряда. Оба были одеты в черное и несли простые копья без узоров.
— Как ты их различаешь? — удивился он.
Аббан пожал плечами:
— Как ты их не различаешь?
Пока они наблюдали, один дама что-то крикнул другому. Они встали друг против друга и заспорили.
— Как ты думаешь, о чем они спорят? — спросил Арлен.
— Всегда об одном и том же. Дама Каджи верит, что песчаные демоны обитают в третьем круге Недр, а воздушные — в четвертом. Маджах считает наоборот. В Эведжахе точно не сказано, — добавил он, имея в виду красийскую священную книгу.
— Какая разница?
— Те, что обитают ниже, находятся дальше от взора Эверама, и их должно убивать первыми, — пояснил Аббан.
Дама визгливо пререкались, и даль’шарумы в ярости скрестили копья, готовясь защищать своих предводителей.
— Они станут сражаться друг с другом из-за того, каких демонов убивать первыми? — недоверчиво спросил Арлен.
Аббан сплюнул в пыль:
— Пар’чин, Каджи сцепятся с Маджахами и по менее весомому поводу.
— Но на закате поднимутся настоящие враги! — возмутился Арлен.
— Тогда Каджи и Маджахи встанут бок о бок, — кивнул Аббан. — Как говорится, ночью все враги — братья. Но до заката еще несколько часов.
Один из даль’шарумов Каджи ударил воина Маджахов в лицо тупым концом копья и сбил на землю. Через мгновение закипела
— Как вы это терпите? — спросил Арлен. — Почему Андрах это не запретит?
Аббан покачал головой:
— Андрах должен принадлежать ко всем племенам и ни к одному в отдельности, но в действительности всегда благоволит племени, в котором вырос. А если бы и не благоволил, то даже он не может положить конец кровавым междоусобицам в Красии. Нельзя запретить мужчинам быть мужчинами.
— Они больше похожи на малых детей.
— Даль’шарумы не видят дальше копья, а дама — дальше Эведжаха, — печально согласился Аббан.
Мужчины сражались тупыми концами копий… пока что, но схватка становилась все более ожесточенной. Если никто не вмешается, смертоубийства не миновать.
— Даже не думай! — Аббан схватил Арлена за руку, когда тот бросился вперед.
Арлен в гневе обернулся, но его друг ахнул и упал на одно колено, глядя ему через плечо. Аббан дернул Арлена за руку, побуждая сделать то же самое.
— На колени, если тебе дорога твоя шкура, — прошипел он.
Арлен огляделся и увидел то, что так напугало Аббана. По улице шла женщина, закутанная в священное белое одеяние.
— Дама’тинг, — пробормотал он. Загадочные красийские травницы редко показывались на людях.
Он опустил глаза, когда та проходила мимо, но на колени не встал. Впрочем, она все равно не обратила внимания на Арлена и Аббана и невозмутимо направилась к сражающимся, которые заметили ее, только когда она подошла вплотную. Дама побледнели и что-то крикнули своим людям. Схватка немедленно прекратилась, и воины поспешили освободить путь дама’тинг. Когда она прошла, воины и дама бросились врассыпную, и привычная суета возобновилась, как будто ничего не произошло.
— Пар’чин, ты храбрец или безумец? — спросил Аббан, когда дама’тинг удалилась.
— С каких это пор мужчины встают на колени перед женщинами? — озадаченно переспросил Арлен.
— Мужчины не встают на колени перед дама’тинг, а хаффиты и чины встают, если им хватает ума, — ответил Аббан. — Даже дама и даль’шарумы боятся их. Говорят, они видят будущее и знают, кто из воинов переживет ночь, а кто погибнет.
Арлен пожал плечами.
— Ну и что, если знают? — с явным сомнением откликнулся он.
Дама’тинг погадала ему, когда он впервые отправился в Лабиринт, и оснований считать, что она действительно узрела его будущее, не было.
— Оскорбить дама’тинг — значит оскорбить судьбу, — пояснил Аббан, как будто Арлен был дурачком.
Арлен покачал головой.
— Мы сами творим свою судьбу, — ответил он, — даже если дама’тинг могут бросить кости и узнать ее заранее.
— Не завидую судьбе, которую ты сотворишь, если оскорбишь дама’тинг.
Они пошли дальше и вскоре добрались до величественного дворца Андраха из белого камня, увенчанного куполом и бывшего, вероятно, одной из первых построек в городе. Позолоченные метки сверкали в ярком солнечном свете, который падал на высокие шпили.