Избранная 147/2

Китра-Л

Характерные щелчки подтвердили, что Избранные отключились от общего канала. То есть, отстегнули значки от платьев или сняли их, отправившись спать или в ванную. Я осталась наедине с собственным страхом, свихнувшейся статуей и бесконечной сетью туннелей.

— 18 —

Странно.

Пугающе. И опять же странно.

Выбивает из колеи и напрягает похлеще спинного плавника акулы в ванной.

Когда убегаешь от опасного монстра, превосходящего тебя в силе и скорости, а он тебя не догоняет первые полминуты и в последующие пять,

потихоньку закрадываются подозрительные мысли, а что же здесь не так? После них приходят мысли осуждающие: зачем я ела на ночь; почему не пошла на легкую атлетику во втором классе; чертовы гены; зря ленилась на вчерашнем кроссе; карма — стерва.

— Атрос, — вновь позвала я. Бессистемная беготня по каменному лабиринту выжала из меня последние силы. Удары сердца соревновались с отдышкой в скорости. Я выжала из себя больше, чем на всех тренировках Клода вместе взятых. Пот струился градом, стекая по спине и лицу. Глаза обжигало солью. — Пожалуйста, услышь. Без тебя мне не выбраться.

Я утерла рукавом лицо.

— Атрос, — взмолилась я на очередном перекрестке. Низкие потолки давили, пробуждая первые признаки клаустрофобии. Узкие извилистые коридоры сжимались за спиной подобно кишкам огромного земляного червя. — Проснись же! Выведи меня наружу.

«Мысли материальны, — напоминала я себе, мысленно обращаясь к спящему богу. — Если очень-очень сильно захотеть, Атрос меня услышит. Нужно только сильно сосредоточиться и поймать его волну. Или как-то так».

Я остановилась. Все равно бежать не осталось сил. Прислонилась к скользкому камню, сбивая жар холодом неживой природы. Закрыла глаза.

Я представила яму. Представила, как чернота кристаллов постепенно наполняется светом, и голубые огоньки взбегают вверх. Как спросонья зевает мерцающая пропасть. Как просыпается Атрос и слышит мои мольбы о помощи. Он удивлен, но привычно благосклонен. Он дотягивается до тех участков туннелей, где я застряла и меняет их. Выстраивает таким образом, чтобы вывести меня наружу в целостности и сохранности.

Может позитивное мышление не сработает (а оно не сработает, я уровень своей удачливости двадцать девять лет отслеживала), но хоть дыхалку восстановила.

Дальше я шла спокойней.

То ли Атрос меня услышал, то ли сработала мантра расслабления и полной релаксации (единственное, что я унесла с восьми занятий по танцам Мандала стоимостью в половину моей зарплаты), которую я тихо напевала под нос, но туннель вывернул в нужную сторону.

Я вернулась обратно в ясли.

Лёша нас не ждал. Он сидел на полу, укачивая кокон, ставши камнем преткновения двух богов. Золотые молнии рассекали антрацитовую скорлупку. Не рожденное существо предчувствовало опасность и не желало успокаиваться под нервными поглаживаниями горе-няньки. Парень выглядел потерянно.

— Лёша!

Пальцы молодого божества непроизвольно сжались. Юный бог опасливо заглянул мне за спину.

— Где Клод?

— Пытается меня убить.

— Разве тренировки не закончились?

— Ох, да прекращайте! — воскликнула я. Цветные коконы запульсировали, реагируя на громкий голос. Пришлось снизить

тон. — У Клода съехала крыша. Он считает, что я Дубль. Схватился за меч и гоняется за мной.

Лёша недоверчиво приподнял бровь. В ясных глазах безоблачного неба читались сомнения.

— Наверное, ты не правильно оценила ситуацию.

— Я очень, очень правильно ее оценила!

Тяжелые шаги загрохотали по залу.

— Дробь?

По залу эхом прошелся громогласный рокот. Коконы замерцали радугой. Я нырнула Лёше за спину. Если статуе захочется поупражняться с оружием, пусть сначала блондин оценит ситуацию.

— Что случилось?

— У Избранной сто сорок семь дробь два случилась прискорбная истерика от переизбытка чувств. Она разбросала мои ящики с артефактами и сломя голову бросилась в подземелье. Я почти час искал ее в лабиринте, пока не принял решение пойти к тебе за помощью.

— Ты собирался меня убить! — ткнула я пальцем в сторону Клода.

— Что за абсурд?

— Ты вытащил меч! — указала я на обнаженное оружие в его руках, цепляясь за Лёшину рубашку. Потом вспомнила про спящие коконы и повторила уже шепотом, но со зловещим видом. — Ты вытащил меч.

— И?

— Ты вытащил его, чтобы меня убить!

— Ты разве мертва?

— Я сбежала.

— Твои нормативы стометровки уровня пятиклассницы, — напомнил он.

Я задохнулась от возмущения.

— В пятом классе я была в отличной физической форме! Жизнь у меня подкосилась после встречи с вами, а не после первого вдоха.

Лёша поморщился от моего громкого возгласа, но ничего не сказал.

— Безумная девчонка, — пробормотала статуя мгновенной смерти. — Я отцепил меч, потому что занятия закончились. Я собирался повесить его на стеллаж, который ты перевернула. А бросился за тобой, потому что опасался, что ты заблудишься в лабиринте.

Моя подозрительность сдаваться не собиралась.

— Что ж ты не обратился за помощью к Атросу?

— Время его пробуждения еще не настало.

— Как же, — фыркнула я. — А кто же вывел меня сюда?

Клод и Лёша переглянулись. Это было похоже на «мне это не нравится» и «а выбора все равно нет».

— Я не считаю тебя Врагом, — наконец заговорила глыба металла. — Но я не могу отрицать происходящего вокруг. Тяжело идти против инстинктов. Ты в большей опасности, чем остальные Избранные. Ты попалась в поле зрения Врага, а он такие мелочи не упускает. Я не хотел тебя напугать, но ты слишком несерьезно отнеслась к своей судьбе. Враг уже предпринял попытки посеять в тебе сомнения. Я должен был что-то сделать.

Это было похоже на извинение. Почти. Поэтому когда Лёша попытался отодвинуться от меня из-за постоянных выкриков рядом с его ухом, ухватилась за парня еще сильней.

— Почему я в большей опасности? — любопытство взяло вверх, хотя внутренний комиссар Коломбо утверждал, что я в большей опасности как раз таки из-за Клода.

— Атрос полагает, что знает, какой мир ты должна спасать.

Я хлопнула Лёшу по спине и выскользнула из-за его спины.

Здра-а-асьте, я ваша Избранная! Приехали, родные.