Избранная для проклятого
Шрифт:
— Прости, кхорунг, больше этого не повторится, — он смотрел, опустив голову, словно провинившийся щенок, чем еще больше раздражал. В качестве наказания Арес прикрепил к нему руну боли, от которой парень взвыл. Через несколько секунд руна распалась, а Эндо тяжело дышал, пытаясь удержаться на дрожащих ногах.
Будь он бдительней, не пришлось бы им сейчас тратить время на поимку девчонки. И на один день они оказались бы ближе к дому. Не говоря уже о том, что в случае опасности предупредить было бы некому. Так что о наказании Арес не жалел.
Анара пошевелилась. С ее губ вырвался
4 глава
Я проснулась от неожиданного толчка. Разлепив тяжелые веки, наткнулась взглядом на квадратный подбородок огненного и отпрянула, чуть не полетев под ноги коню. Райкхер успел поймать меня за талию и потянул к себе. Я тут же оказалась прижатой к нему спиной, а затылком приложилась о твёрдое, словно камень, плечо.
Совсем голову потеряла! Как я позволила себе заснуть в его объятиях? И это после попытки сбежать.
— Если хочешь умереть, просто так и скажи, — послышался голос над ухом. — Не надо травмировать моего коня.
Я кинула на него яростный взгляд, а затем сделала глубокий вдох, пытаясь успокоиться, и оглянулась. Впредь нужно быть предельно осторожной и не позволять себе так расслабляться. Неизвестно, что можно ожидать от райкхеров. И в первую очередь от их предводителя, который при первом же удачном случае напоминает о своей ненависти к моему народу.
Пока спала, мы успели дойти до места привала. Уже виднелись вдалеке лошади, оставшиеся с вещами огненные от безделья дрались на огненных мечах. На голом торсе у обоих в области сердца был выжжен знак в виде языков пламени.
Я поежилась, представив какую боль принесла такая метка. Самые настоящие варвары. Им не страшны ни боль, ни смерть, ни война. В чем же их слабость?
— Собирайтесь, — произнес Арес, подъезжая к своим. — Мы должны хоть немного продвинуться вперед.
— Ты же говорил, завтра…
— Передумал. Чем быстрей доберемся до Венилы, тем лучше, — в его голосе звучала сталь, от которой по телу прошлись мурашки. Кажется, не одной мне стало не по себе, так как райкхеры тут же начали собирать пожитки и седлать лошадей. И старались не смотреть на злого предводителя.
Ехали мы быстрым шагом. Конь под нами иногда фыркал и недовольно посматривал краем янтарного глаза. Видно, дополнительная ноша его не устраивала, но предводитель игнорировал все намеки животного.
Чем ближе мы продвигались к озеру, тем тише становилось в округе. Лошади перешли на спокойный шаг, райкхеры начали оглядываться. И без того скудная растительность в какой-то момент пропала, деревья выглядели устрашающе, небо будто стало ниже, а между темными тяжелыми облаками сверкали яркими вспышками молнии.
Черная земля местами покрылась трещинами, а впереди я увидела его — мертвое озеро. Темная, густая как кровь вода, берега усыпаны скелетами, а вокруг гнетущая, заставляющая сердце тревожно биться тишина.
Озеро было огромным, идеально круглым. От одного взгляда на него по спине пробежался холодок. Иногда казалось,
Я вцепилась в уздечку с такой силой, что костяшки пальцев побелели. Моя аневра внутри рвалась наружу, хотела защитить от тьмы, чуждой мне силы. Я бы с радостью пустила ее, наполнилась бы изнутри, но возможно, тогда навлекла бы беду. Прежде всего на себя.
Спустя несколько часов езды с прямой спиной, тело нещадно болело. Несколько раз я порывалась попросить небольшую остановку, но взгляд каждый раз натыкался на черную, едва колышущуюся воду, и я молча терпела.
Когда же Арес наконец объявил привал и спешился, я с тихим стоном сползла следом и улеглась на холодную землю.
Как же хорошо.
Глаза начали закрываться, и я бы непременно заснула, если бы меня резко не подняли с земли. Я оказалась прижатой к горячей мужской груди с такой силой, что стало тяжело дышать.
— Никогда больше не ложись на голую землю, идиотка! — Арес кипел от злости. Я подняла на него уставший взгляд и промолчала. Сил не было. Просто ни на что. — Еще немного, и из тебя высосали бы всю жизнь.
Он тряхнул меня. Сон как рукой сняло. Я уперлась ладонями в его грудь и попыталась оттолкнуть.
— Так оставил бы меня умирать, — раздраженно ответила я. — Все лучше, чем находиться рядом с тобой.
Он разжал руки, и я упала на землю, ударившись многострадальной спиной. Из груди вырвался вздох, на миг я забыла, как дышать, но все же заставила себя подняться на ноги и тут же схватилась за голову руками. Все плыло перед глазами, тело охватила слабость, стало холодно. Обняла себя за плечи, пытаясь согреться и досадливо поморщилась. Горячая грудь огненного на секунду показалась мне не такой уж плохой. Я тут же одернула себя. И сама согреюсь.
— Как себя чувствуешь? — спросил подошедший лекарь. Попытался взять меня за руку, но я отшатнулась. — Мне нужно понять, сколько из тебя высосала тьма.
Ханс раскрыл ладонь и терпеливо смотрел на меня. Но я все также стояла, не двигаясь, и недоверчиво смотрела на огненного. Не смотря на свой неприкрытый интерес и дружелюбную улыбку, он был тем же захватчиком, что и остальные. Спокойно смотрел на грубое поведение своих сородичей, и после этого ждал, что при первых же проявлениях доброты я поверю, что он хочет помочь? Черта с два они ко мне прикоснуться по моей воле. Не верю ни единому их слову.
— Хорошо, — спокойным тоном произнес он, указал на спальное место для меня и ушел.
Медленно, тяжело перебирая ногами, я дошла до него и рухнула с тихим вздохом. Взглянула на огненного с подозрением. Ханс подошел к костру, где сидели остальные, взял там теплый плед и поджаренное мясо и принес мне.
— Держи.
Он положил все на спальник, а затем окинул меня странным взглядом и ушел. Удивительно, но от него не исходило ни ненависти, ни ярости. Он изучал меня, словно я неопознанный зверек, диковинное создание, которое он не встречал прежде. Передернула плечами и качнула головой. Ужасное сравнение. А ведь наверняка они не воспринимали меня всерьез. Всего лишь слабая девушка из вражеского народа, которую собираются отдать в рабство.