Избранная для Волка

Добрая Вера

Чувство, что женщина мне давно знакома никогда не покидало меня, но я гнала его прочь, потому что моя голова была забита другими вещами. Теперь же я отчётливо осознаю, что непременно должна выяснить всю правду, а уж потом бежать. Часом раньше, часом позже роли не сыграет.

– Я твоя… ваша с Ией мать. – хрипло говорит Зара, и я на некоторое время теряю дар речи.

Я готова была услышать все что угодно, но такое принять и осознать очень сложно. Во мне начинают рождаться множество эмоций. Хочется обнять женщину, но в то же время я начинаю ненавидеть её, потому что понимаю, что она за все это время

не пошевелила и пальцем, чтобы спасти Ию, а она ведь видела, как та мучилась и страдала.

– Ты лжешь! Это не правда! – вскрикиваю я и собираюсь уйти, но женщина бросается ко мне и хватает за руку.

– Нет, это правда! Чистая правда. Прошу, прости меня и выслушай, раз уж мы начали этот разговор.

Зара плачет и целует мои руки, а мне противно, хочу оттолкнуть её, но почему то совершенно нет сил.

– Говори.

– Однажды ночью к нам в дверь постучался оборотень. Он был сильно ранен и родители думали, ему не выжить, но Анлаф оказался очень крепким и очень скоро пошёл на поправку. Сила его регенерации восхищала, моя семья чувствовала, что его кровь очень сильна, подобной обладают только род Акфондофф. – Зара замолкает и наливает себе воды. Заметно, что ей трудно говорить, но мне совершено не жаль её, я хочу как можно скорее узнать правду.

– Дальше! Что дальше? – не в силах уже терпеть молчание кухарки, нервно спрашиваю я.

– А дальше я влюбилась в этого волка по уши и мои чувства оказались взаимными. Анлаф предложил мне идти с ним на поиски колдуна, чтобы тот открыл для нас портал и мы смогли бы навсегда проститься с землями девятого мира, где в те времена ещё шла жесточайшая война между чистокровными и не покорными. Родители отпустили меня, дав свое благословение на соединение, к тому времени я уже носила вас под сердцем. Анлаф очень боялся, что я не смогу выносить, не смогу родить сохранив свою жизнь. Это сводило его с ума, он потратил все силы, чтобы найти колдуна, который мог помочь…

– Ну и?!? – сглотнув загустевшие слюни говорю, когда Зара снова замокает.

– Колдун обещал наделить меня и ребёнка нужной силой с одним условием…

– Святые небеса, почему ты опять молчишь? – я чувствую, что уже на грани нервного срыва.

– Ему нужна была кровь и жертва, принесенная по собственной воле. Ваш отец согласился и никакие мои отговоры и слезы не повлияли на его решение. Анлаф лишь просил после всего отправить меня в другой мир, чтобы я спокойно выносила и родила, но старый колдун обманул нас. Получив то, что ему нужно он выгнал меня прочь со словами, что его часть договора исполнена.

– Вот ведь скотина. – глотая слезы, рычу я.

Я уже оплакала своих родителей в прошлом, делать это ещё раз оказалось очень больно.

– Убитая горем я брела по дороге пока не наткнулась на какую-то людскую деревню. Там и прожила до родов, где после оставила вас с сестрой и сбежала. Не суди меня строго и прошу не спеши ненавидеть. Я от всего сердца хотела для своего ребёнка лучшего будущего, но когда узнала, что у меня родились две дочки, с ужасом поняла, что вас ждёт. Знала, что волки не особо рыщут среди людей своих избранных, да и рабыни из их не особо хорошие, поэтому надеялась, что таким образом обманываю судьбу и даю вам надежду на совершенно другое будущее.

– Но как ты оказалась здесь?

Как узнала, что мы твои дети? Почему не помогла Ие в конце концов?! Она так мучилась, так страдала, а ты просто смотрела! Ты не имеешь права называться матерью, Зара.

Гнев бурлит в моих жилах, заставляя кожу гореть огнём. Не понимаю, как принять все услышанное, как теперь себя вести по отношению к этой женщине, которая сдалась, бросила своих детей на произвол судьбы?

– Мать всегда узнает свое дитя Мия. – тихо отвечает Зара. – И я не могла помочь Ие. Она не смогла бы сбежать, не смогла бы долго скрываться. Альварс нашёл бы её и тогда все стало бы намного хуже.

– Это лишь отговорки, чтобы оправдать себя. – отталкиваю от себя женщину и вырываю из её рук свои ладони.

– Мия…

– Не надо, я не хочу ничего больше знать. У меня были родители и их убили оборотни, когда пришли за нами с сестрой.

Выбегаю из кухни, потому что не могу больше выносить всего этого. Слишком больно, слишком обидно и невыносимо печально. Мне срочно нужен глоток воздуха, и я, не обращая внимания на предостережения стражников, выскакивают на улицу. Оборотни бегут за мной, вероятно решив, что я решила сбежать, но я всего лишь хочу побыть одна не стиснутая ненавистными стенами замка. Во дворе так же мрачно как и внутри, воздух тяжёлый и пропитанный гнилью. Облегчение не наступает, и я облокачиваюсь лбом о каменную стену высоченного забора и громко плачу. Мне абсолютно все равно, что за спиной толпятся стражники и пока решают, что со мной делать.

– Госпожа, вам следует вернуться в замок пока Господин не вернулся. Вам запрещено выходить без его разрешения. – наконец решается со мной заговорить один из них, а я лишь начинаю истерично смеяться, словно лишилась рассудка.

Конечно, я ведь и забыла, что ничего не могу делать без разрешения Одена и всей его проклятой семейки!

– Что если я не пойду? Потащите меня силой?

– Да, таков приказ Господина.

– Да что б вы все провалились!!! – громко рычу и возвращаюсь назад в свою тюрьму.

Только идти в спальню больше не намерена, решаю дождаться мужа в зале, чтобы тот не смог меня проигнорировать в этот раз.

Мужчины возвращаются домой поздно уставшие и слегка потрёпанные. Видя меня они недовольно рыкают и спешно расходятся по своим спальням.

– Что ты здесь делаешь? Почему не спишь? – устало спрашивает Оден, и я чувствую на нем запах чужой крови.

– Где ты был? – спрашиваю, прогоняя непонятно откуда взявшуюся жалость.

– Что? – удивлённо поднимает одну бровь мужчина и лениво улыбается. – Разве я обязан перед тобой отчитываться?

– А разве нет? – так же удивлённо отвечаю.

– Ну я же не спрашиваю где ты была и чем занималась.

Оден скидывает рубашку и я вижу глубокие порезы на его плече и животе. Он берет графин с элем и плескает им на ещё кровоточащие раны, следом делает пару больших глотка, при этом совершенно не обращая на меня внимания.

– Тебе и не нужно спрашивать где я. Ты прекрасно знаешь, что без твоего позволения мне нельзя и шагу лишнего ступить.

– Однако ты все таки осмелилась пойти туда, куда совать свой нос тебе категорически запрещено! – рявкает Оден и отшвыривает кувшин в сторону, от чего тот разбивается вдребезги.