Избранная грешником
Шрифт:
Как только я вылезаю из G-Wagon, Виктор приподнимает бровь.
— Я вижу, ты, блять, наконец-то проверил свои сообщения.
— Я был занят, — поддразниваю я его. — Брачная ночь с моей краснеющей невестой.
— Ты уверен, что лицо Марии не краснело от гнева?
Смеясь, мы заходим в здание, и только когда мы оказываемся в моем кабинете, Виктор говорит: — Скажи мне правду, потому что я ни за что не поверю в эту дерьмовую историю о том, что ты напился.
Я делаю глубокий вдох, надеясь,
— Я люблю Марию, — я раскрываю самую важную деталь.
Виктор скрещивает руки на груди.
— С каких это пор?
— Уже несколько лет. Мы были сосредоточены на работе, поэтому я держал это при себе, пока не смог предложить ей все, чего она заслуживает.
Он кивает.
— Что произошло в пятницу вечером?
— Мария напилась. — Я расправляю плечи. — Мы гуляли, когда она заметила часовню. Она хотела выйти замуж, и я воспользовался шансом. — Когда Виктор делает угрожающий шаг в мою сторону, я поднимаю руку. — Выслушай меня.
Гнев искажает его черты, когда он рычит:
— У тебя есть одна минута.
— Я люблю Марию. Я буду относиться к ней как к королеве, Виктор. Ты это знаешь. Кроме того, она призналась, что тоже любит меня.
Удивление мелькает на его лице.
— Призналась?
Я мудро опускаю ту часть, что она была пьяна, когда сказала это.
— Да. Мария любит меня.
Он смотрит на меня мгновение, затем качает головой.
— Ты можешь быть так чертовски рад, что мы лучшие друзья.
Увернувшись от пули, я выдыхаю с облегчением.
Виктор бросает на меня предупреждающий взгляд.
— Если ты когда-нибудь разобьешь сердце моей сестры, нашей дружбе конец. Я убью тебя.
— Тебе придется встать в очередь, — бормочу я.
— Отлично, — усмехается он. — Я прикончу все, что останется, после того, как дядя Алексей закончит с тобой.
Я протягиваю руку своему другу.
— У нас все хорошо?
Он принимает ее.
— Да, у нас все хорошо.
Дверь в мой кабинет открывается, и врывается Марко.
— Я собрал людей. Албанцы направляются в нашу сторону.
— Что? — Спрашивает Виктор. — Я думал, ты позаботился о них в Европе.
— Блять, — огрызаюсь я. — Мы тоже так думали. — Выбегая из офиса, я объясняю. — На прошлой неделе албанцы появились в Сан-Диего. Марко следил за их передвижениями. Я разберусь с ними со своими людьми.
Мой друг бросает на меня недоверчивый взгляд.
— Ты хочешь, чтобы я остался здесь и пропустил все события. Ты что, с ума сошел, блять?
— Верно, — усмехаюсь я. — Моя ошибка.
Выходя из лифта, Виктор спрашивает:
— Каково их последнее известное местоположение?
— Ирвайн. Они в часе езды отсюда, — отвечает Марко.
—
— Джон и Энди.
Я киваю.
— Проследи, что они не потеряли ублюдков из виду. — Прежде чем забраться в G-Wagon, я спрашиваю. — Где остальные мужчины нас встретят?
— На складе в Лонг-Бич.
Виктор садится со мной в G-Wagon, в то время как Марко следует за нами на внедорожнике.
— По крайней мере, сегодня я смогу кого-нибудь убить, раз ты отговорился от смерти, — шутит Виктор, протягивая руку за нашими сиденьями за бронежилетами, которые мы там держим.
Он надевает свой и ждет, пока я остановлюсь на красный свет, затем протягивает мне другой. Я быстро снимаю пиджак и бросаю его своему другу. Я как раз натягиваю бронежилет через голову, когда загорается зеленый. Виктор садится за руль, дав мне время застегнуть ремни по бокам.
Добравшись до Лонг-Бич, мы останавливаемся только для того, чтобы забрать оружие из потайного отсека в задней части G-Wagon, а затем отправляемся на встречу с албанцами.
Как всегда, Виктор проверяет обоймы каждого пистолета, прежде чем размять мышцы на шее, его правое колено подпрыгивает от возбуждения.
— Спасибо, что поехал с нами, — бормочу я.
— Ни за что на свете не пропустил бы это. — У него звонит телефон, и он быстро отвечает, переводя его на громкую связь.
На линии раздается голос Марко:
— Где твой телефон, Лука?
— В моем пиджаке на полу. Что случилось?
— Через десять минут. Мы встретимся с ними лоб в лоб. Белый GTR, пикап и внедорожник.
Марко называет номера, которые нам не нужно записывать, потому что у Виктора фотографическая память. Вот почему от этого человека ничего не ускользает.
Минуты тикают, и когда мы должны в любой момент столкнуться, Виктор опускает окно, говоря: — Ты знаешь правила. Резко налево.
— Понял.
— Приготовься, — бормочет он, его глаза прикованы к машинам впереди.
Внутри меня все замирает, поскольку расстояние между нами и албанцами быстро сокращается, затем Виктор рявкает: — Сейчас!
Я дергаю руль влево, шины визжат, и Виктор открывает огонь по GTR. G-Wagon внезапно останавливается, я выхватываю у Виктора пистолет-пулемет и распахиваю свою дверь. Выбираясь, я подхожу к передней части машины и открываю огонь, прикрывая Виктора, чтобы он мог вытащить свою задницу из G-Wagon.
Албанцы выскакивают из своих машин, затем начинается настоящий ад, когда мои люди вступают в бой.
Когда я впервые занял пост главы мафии, мое сердце бешено колотилось в груди, и я весь обливался потом, но со временем это прошло. Сейчас я почти ничего не чувствую. Это просто еще один рабочий день.