Избранная грешником
Шрифт:
— Мы наймем няню. Давай просто обдумаем новости, а потом все спланируем.
В отличие от меня, Луке нужно время, чтобы усвоить нашу новую реальность.
— Хорошо, — бормочу я, моя правая рука касается детского бугорка.
Внутри меня есть два маленьких бьющихся сердца.
Мои губы изгибаются.
— Если они оба мальчики, мы можем назвать их Люциан и Алексей.
— Что, если они девочки?
Я на мгновение задумываюсь.
— Алексис и... черт, что звучит как Люциан?
— Люсинда?
—
— Люси?
— Неа. — Достав телефон, я начинаю гуглить имена. — Оооо, Люсьен – это женская форма Люциана. Означает свет. Также, Люсьенна.
Лука не выглядит впечатленным, затем он спрашивает: — А как насчет Елены и Изабеллы? Мы назовем мальчиков в честь наших отцов, а девочек – в честь наших матерей.
Улыбка расплывается на моем лице.
— Да! Это будет идеально.
— Жаль, что мы не смогли выяснить пол сегодня, — упоминает Лука.
— Я не возражаю. Я оформлю детскую в белых и желтых тонах. Нейтральные цвета.
Лука загоняет G-Wagon на парковку, затем выключает двигатель. Минуту спустя, когда мы входим в нашу квартиру, он спрашивает: — Что ты хочешь на обед, детка?
— Глупый вопрос, — усмехаюсь я.
— Точно. Овощная запеканка.
В данный момент я не перевариваю мясо и безумно хочу овощей.
Я занимаю свое обычное место у стойки и наблюдаю, как мой мужчина готовит нам еду.
Наблюдать за тем, как он готовит, – одно из моих любимых занятий. И, конечно, когда он в режиме атаки. Такой крутой и безжалостный.
Дыши.
— Мне нужна нежная, любящая забота.
Лука роняет нож и стаскивает меня со стула. Моя задница ударяется о стойку, и мои ноги раздвигаются.
— Чего хочет моя жена, то моя жена и получает.
_______________________________
ЛУКА
Шесть месяцев спустя…
Мария сильно удивляла меня за последний год, когда мы были женаты, но то, что она выносила наших детей и родила их... У меня нет слов.
Мы оба смотрим на наших маленьких мальчиков. Люциан Виктор Котрони и Алексей Дмитрий Котрони. Очевидно, что мы назвали их в честь самых важных мужчин в нашей жизни.
Наблюдая за тем, как наши мальчики спят, я наполняюсь настолько сильными эмоциями, что все, что я могу сделать, это плыть по волнам, постоянно бьющимся в моей груди.
Теперь я знаю, что чувствовал мой отец, когда впервые посмотрел на меня.
Безусловная любовь.
— Я не могу отличить их друг от друга, — бормочу я. — Я так и буду путать их имена.
Мария указывает на кроватку слева.
— Люциан, а это Алексей.
— Откуда ты знаешь?
— Родимое пятно Люциана круглее, чем у Алексея.
Я смотрю на коричневую отметину на предплечье каждого из них, а потом вижу небольшую разницу.
— Спасибо,
Дверь в частную больничную палату открывается, и входят наши родители. Наши матери направляются прямо к спящим малышам, в то время как мой отец подходит, чтобы обнять меня.
Дядя Алексей заключает Марию в свои объятия.
— Поздравляю, сынок, — бормочет папа, отстраняясь и глядя на меня с гордостью.
Я провожу рукой по груди, острая боль любви снова пронзает меня, в то время как мой взгляд продолжает метаться между моими сыновьями.
— Поначалу это ошеломляет, — говорит папа.
— Да.
— Сначала ты присматриваешь за ними, чтобы им не причинили вреда. Затем ты с благоговением наблюдаешь, как они развиваются. Когда они становятся взрослыми, ты с уважением наблюдаешь, как они становятся мужчинами, которыми им предназначено быть.
Я встречаюсь взглядом с папой, прежде чем заключить его в еще одно объятие.
— Как вы их назвали? — Спрашивает моя мать.
Я подхожу ближе, чтобы увидеть их родимые пятна, затем указываю на каждого из своих сыновей.
— Это Люциан, а это Алексей.
Обоих мужчин мгновенно переполняют эмоции, они с гордостью смотрят на своих внуков.
Мы все с удовольствием смотрим на наших новорожденных, пока не приходит время первого кормления.
Я вывожу всех из палаты, пообещав, что они смогут прийти позже.
— Кого мне накормить в первую очередь? — Мария спрашивает медсестру, которая пришла помочь.
— Вы кормите их обоих сразу, — смеется медсестра, поднимая Люциана, чтобы вложить в правую руку Марии. Когда и Алексей тоже оказывается рядом с ней, медсестра помогает мальчикам прижаться к матери.
— Вот так, — говорит медсестра, прежде чем перевести взгляд на меня. — Убедитесь, что ваша жена пьет много жидкости во время кормления грудью. Она почувствует сильную жажду.
Я киваю и подхожу ближе к прикроватному столику, чтобы налить Марии стакан воды.
— Просто скажи, когда захочешь сделать глоток, детка.
— Угу. — Она прерывисто вздыхает, ее глаза мечутся между нашими сыновьями, пока они пьют из нее.
— Ты в порядке?
— Просто эмоциональна.
Наклоняясь к ней, я целую ее в висок, затем подношу стакан к ее губам.
— Пей. Я не хочу, чтобы они высосали тебя досуха.
Она издает тихий смешок.
— Почти уверена, что это невозможно.
Я смотрю, как она выпивает половину стакана, затем ставлю его на стол. Я провожу рукой по крошечным головкам моих сыновей и, присев на край кровати, встречаюсь взглядом со своей женой.
— Благодарю тебя.
— За что?
— За то, что исполнила все мои мечты. — Я заправляю пару непослушных прядей ей за ухо. — За то, что выбрала меня.
— Не было особого выбора, который нужно было сделать. Ты всегда был им для меня.