Избранница колдуна
Шрифт:
Мое тело еще не полностью восстановилось, физически противостоять высокой крепкой служанке я не могу. И, как оказалось, доводы рассудка на нее тоже не действуют. Фрира с упорством горного барана волочит меня в сторону замка.
– Не выдумываете глупостей, – резко одергивает меня. – Никто вас не собирается убивать…
Но, несмотря на эти слова, она ощутимо начинает замедляться.
– А даже если и так, – тихо продолжает. – Мой сын… Мой мальчик гораздо важнее.
Затем резко останавливается и смотрит мне в глаза.
– Вы
Опускаю голову. Что тут сказать. Любовь матери безгранична. Я бы тоже, думаю, смогла убить ради Жорика и Влада, хотя они не мои дети.
– Я уйду, Фрира… Далеко… – делаю последнюю попытку. – Дождусь двадцати одного года и только тогда вернусь. Я не хочу никому зла. Но и жить хочу!
Не знаю. Может девушка видит искренность в моих глазах, может мои отчаянные объяснения ее убеждают, или совесть не позволяет обрекать другое существо на погибель, но хватка на запястье слабеет.
Облегченно перевожу дух и легко выворачиваю руку из ее сомкнутых пальцев.
– Спасибо Фрира, – тихо шепчу и разворачиваюсь спиной.
Калитка близко. Мы не успели и нескольких метров пройти. Еще минута, и я буду на свободе.
Где только силы берутся бежать. Ноги так и мелькают… Похрустывает гравий. Только… Только резкий толчок между лопаток заставляет споткнуться и замедлить шаг.
В спину будто плеснули кипятком, острое жжение разливается пульсирующими потоками. И земля становится близко-близко. В щеку впиваются острые камешки тропинки. А затем наступает темнота.
Глава 21
Я то прихожу в себя, то вновь проваливаюсь в забытье. Путешествую между реальностью и бредовыми видениями, словно неупокоенных дух. Иногда ощущаю, как в горло льется бульон или молоко, чувствую, что меня переворачивают, обмывают, делают что-то с моим безвольным телом, словно я большая кукла в руках великана.
Желание проснуться невыносимо жжет внутри, да только лихорадочные видения слишком плотно окутывают мое сознание. Прорваться через их заслон мне не хватает сил. После каждой такой попытки, я вновь проваливаюсь в густую, как кисель темноту.
– Леди Кассия, просыпайтесь! – ледяная ладошка прижимается к щеке.
Неосознанно льну к отрезвляющей прохладе и медленно, с трудом распахиваю веки.
Вокруг витают размытые пятна, неясные образы, расплывчатые видения.
– Кто здесь? – напряженно вглядываюсь в очертания фигуры, склонившейся ко мне.
– Это я, Тента, – тихо отвечают.
К губам прижимается кружка с водой. Освежающая жидкость тонкой струйкой льется в горло.
– Спасибо, – хриплю осипшим голосом.
– Вам нужно подняться, – служанка ставит чашку на тумбочку и просовывает руку под мою спину.
– Почему? – непонимающе хмурюсь, но покорно сажусь.
Взгляд
Не может быть, чтоб побег мне только приснился? Ужас охватывает от макушки и до кончиков пальцев – я упустила время, проспала и потеряла шанс на спасение…
Осторожно спускаю ноги на пол. Непрогретые доски щиплют холодом босые ступни. От неприятных ощущений зябко передергиваю плечами. Но они же и развеивает туман в голове. Медленно встаю на ноги, опираясь одной рукой на плечо служанки, а второй – на прикроватную тумбу.
– Через четверть часа ваше свадьба! – огорошивает заявлением Тента.
Опускаю вниз глаза и замечаю на себе снежно-белое, изящное, кружевное платье. Полупрозрачная верхняя юбка струится по шелковой нижней. Перевожу взгляд на руки. Предплечья обхватывают такие же кружевные рукава. Свадьба? На мне подвенечный наряд! Как?
Едва не оседаю на пол. Колени в мгновение подкашивается и я, словно мешок с мукой, тяжело наваливаюсь на девушку.
– Как свадьба? Почему так быстро?
– Леди, вы… – Тента мнется, не знает, как ответить.
А у меня возникают смутные подозрения. И между лопаток начинает снова жечь.
– Что со мной сделали? Кто? Фрира?
– Нет, леди. Лорд Каор… – виновато отводит глаза. – Он заметил… Заметил, что вы… э-э-э… ушли. Догнал у самой калитки. И...
– Ударил… – подсказываю я.
Память возвращается. Жжение становится острее, напоминая о произошедшем.
Тента кивает.
– Сколько я провела в беспамятстве? Удар был настолько сильным? – нахожу в себе силы выпрямиться.
– Нет.. не совсем. Вам настойку давали… из ягод оницы...
– Чтоб я не бузила? – проницательно уточняю.
Служанка не отвечает, лишь нервно мнет подол платья.
В этот момент в комнату влетает Фрира.
– Ну, что готово? – смотрит на нас всполошенная рыжуха.
Окидываю ее злобным взглядом. К моему глубокому удивления девушка виновато краснеет и плотно прикрывает дверь за собой.
– Леди Кассия, – кусает губы Фрира. – Я не хотела. Простите. Вы же видели… Я отпустила вас, – моляще смотрит на меня.
Молчу. Лишь брови иронично вздергиваю.
– Мне жаль, – только и добавляет она.
Девушки помогают мне умыться, заплетают красиво косы и прикалывают на макушку фату, которой закрывают мое лицо.
Становится все равно. Шанс, что колдун явится и спасет в последний момент, ничтожно мал. Эмоции покрываются пеленой безразличия. Я словно и чувствую их, и понимаю, что происходит. Но все настолько кажется отдаленным, неважным, будто за толстым бронированным стеклом.
Мои реакции слишком заторможены, слишком отрешенны, чтобы быть естественными. Видимо, эта оница имеет не только снотворный, но и успокаивающий эффект. Но и этот факт не вызывает особо острых чувств. Оцепенение охватывает сознание, позволяет покорно идти за служанками и даже не пытаться вырваться.