Избранница колдуна
Шрифт:
Неужели я настолько привыкла винить себя и оправдываться?
Резко сажусь на лежанке. Подобное открытие заставляет почувствовать к себе невольное отторжение.
Нет. Не может быть. Отгриф уж точно я для себя пытаюсь восстановить. Мне он нравится до безумия. И прекрасный Моренай. Уезжать отсюда я не хочу. С другой стороны, путешествовать тоже ведь можно, столько неизведанных краев интересных…
Заботится о близких — это тоже в природе человека. В разумных рамках, естественно. Человек вообще существо социальное. Нам нужна семья.
А вот замуж… Замуж
Да, пожалуй, я знаю, чего хочу. Раз уж мне подарила судьба вторую жизнь, то я хочу ее прожить и для себя, и с тем, с кем хочу.
Успокоившись, наконец, сладко засыпаю, предвкушая завтрашний день. Первый день Большой ярмарки. Надеюсь, он будет для нас удачным.
Глава 56
Казалось только на миг прикрыла глаза, а уже за плечо тормошит Тента, и пора раскладывать наш товар на прилавке. Скоро набегут первые покупатели — они ведь тоже ждали открытия ярмарки с не меньшим нетерпением.
Сонно тру покрасневшие воспаленные веки и бреду к ручью. Прохладная вода бодрит и прогоняет остатки дремы. И я, на ходу перекусив хлебом и сыром, уже с завидной энергией берусь за дело.
Доски прилавка застилаем красивым бархатным сукном. На нем раскладываем мотки разноцветной пряжи, чтоб не казался пустым и голым, крючки, ленты и яркие картины с нарисованными эскизами будущих изделий. А сами ковры развешиваем на боковых и задней стенках нашего небольшого ларька. Как раз места хватает аккурат на четыре штуки.
Ворс немного свалялся. И я прохожусь мягкой щеточкой по нитям, стараясь осторожно их выровнять и распушить. Особенно тщательно расправляю эмблемку в углу — переплетенные буковки “К” и “О”? Кассия Отгриф. Помню, как долго корпела над ней? каллиграфия у меня с детства хромает на обе ноги. Красиво и одновременно понятно написать собственные инициалы получалось с трудом.
С теплотой обвожу пальцем родные буквы. Мне нравится, что в двух мирах мои инициалы совпадают, это делает мое теперешнее имя роднее. Да и все тут теперь родное. Близкое. Мое… А Земля… Земля тоже родная… Ее не выкинешь, не вырвешь из сердца. Это моя Родина. Но и Саратун уже тоже дом. Его я не могу не любить.
Встряхиваю головой, отгоняя неуместную сентиментальность, и прячу щетку под прилавок. Кажется, готово.
Внутри все дрожит от волнения и нетерпения. Это сладкое предчувствие не дает стоять на месте. Ноги буквально притопывают от возбуждения. Рядом беспокойно суетится Тента, уже в который раз поправляя сукно на столешнице и разглаживая невидимые складочки. С двух сторон в одинаковых позах, сложив руки на груди, замерли Кадир и Сивард. Охраняют. Будто, нам что-то угрожает… Но, пускай. С ними действительно спокойнее. Лишь бы своими угрюмыми лицами клиентов не распугали…
Украдкой осматриваюсь вокруг. Новички, как и мы, волнуются и трепещут перед неизведанным. А матерые опытные участники лишь снисходительно поглядывают на зеленых коллег и невозмутимо посмеиваются, продолжая спокойно раскладывать товар.
— Леди, мне страшно, — шепчет Тента. — Кажется, меня вот-вот стошнит от волнения.
— Главное не на прилавок, — едва слышно отвечаю. — Если что беги к ручью…
А сама чувствую, что и у меня липкий комок подкатывает к горлу.
Делаю несколько глубоких вдохов. Это не дело, так переживать. Не выйдет — придумаю еще что-нибудь. На этом жизнь не заканчивается. Нужно нервы беречь. Я у себя одна. Только головой-то понимать — это одно… А вот как обуздать разбушевавшиеся не на шутку эмоции?
Рядом подпрыгивает Тента и рысцой припускает в сторону вышеупомянутого водоема, а мне на плечи ложатся теплые ладони.
— Кас, — в голосе Сиварда едва заметная успокаивающая хрипотца. — Выдохни. Расслабься. Все будет хорошо.
Невольно отклоняюсь спиной ему на грудь и прикрываю глаза.
— Это легче сказать чем сделать, — устало говорю. — Подобную истину я твержу себе с самого утра.
— Ты талантлива, и ковры у тебя просто потрясающие. Король от подарка был в восторге. Неужели ты думаешь другие не оценят?
— А вдруг, у меня лишь тот, единственный, такой удачный получился, — в волнении принимаюсь кусать губы.
— Нет, не единственный. Я же вижу, — склоняется к моему уху.
Горячее дыхание шевелит завиток, выбившийся из прически. По коже бегут колючие мурашки.
— Все будет хорошо! Я знаю.
Едва заметно киваю и распахиваю веки, заслышав гомон толпы. Ярмарка началась.
Гам, шум и мракобесие. Вот как можно описать первые полчаса после открытия. К нам подходят многие: и простые граждане — те в основном восхищаются коврами, некоторые покупают пряжу; и богатые горожане — вот на них я и делаю ставку.
Один ковер приобретает приезжий купец. Он торгуется буквально за каждый золотой, и, в конце концов, я немного уступаю. Знаю, мой товар эксклюзивный, и другого такого нет, но это первый клиент, и я очень рассчитываю на его рекламу. Второй, с беседкой в саду, забирают, не торгуясь, в качестве свадебного подарка. И еще долго восхищаются изделием, обещая всем на торжестве рассказать о рукодельницах Отгрифа. Еще один покупают свои же коллеги по ярмарке, а мы у них чудесные заморские нити, в которые магическим образом вплетены мелкие едва заметные бусины из драгоценных камней. Такого чуда я нигде не встречала, и хочу попробовать их в каком-то узоре.
В итоге, к концу дня у нас не остается ни одного ковра, а кошель пополняется весьма солидной суммой. Более того, воочию увидев нашу работу, посыпались заказы, и теперь у меня есть небольшой график, с помощью которого я тоже рассчитываю немного увеличить семейный бюджет. Об отгрифовских коврах узнало множество людей, а узнает еще больше. Ну, как тут не радоваться?
И хоть вечером я с ног валюсь от усталости, и едва нахожу силы, чтобы поесть и ополоснуться у ручья перед сном, но засыпаю с улыбкой на губах, крепко прижимая к себе листы со списком заказов. Кажется леди Фортуна мне, наконец, улыбнулась.