Избранница последнего из темных
Шрифт:
По бегающему взгляду рыжей пышечки было понятно, что она очень волновалась и о чем-то хотела поговорить.
— Передай тене Облэйн, что мы ненадолго прогуляемся с теной Тианой, — кивнула я горничной и, взяв рыжую под руку, потащила ее на выход. — Что случилось? — спросила, когда мы быстро зашагали по широкому коридору.
— Тена Виола прислала записку с просьбой о встрече. Со всеми нами, — добавила она. — Я должна зайти за тобой, а темная разыщет оборотницу.
— С просьбой? — усмехнулась я.
— С очень похожей
Встреча была назначена в одной из беседок в центральном дворцовом парке. Как выяснилось, дворец окружало три таких. Тот, в котором я гуляла вчера, был западным, и доступ к нему был только с того крыла, в котором мы жили. Ну и у короля. «Как-то же он оказался в той самой беседке», — усмехнулась я про себя.
На вид парк ничем не отличался: узкие дорожки и обилие цветов. Более многолюдно да беседок больше, они выглядели точно так же, как и та, в которой мы встретились с королем, но ни одна из этих беседок не могла похвастаться перламутровой стеной на входе.
Очень скоро мы нашли Виолу с Региной, оборотница сидела с прямой, как палка, спиной и сжатыми на коленях ладонями, тогда как Виола сидела рядом с ней и расслабленно смотрела вдаль. Ну тургеневская барышня прямо, ни дать ни взять.
— Тены, — поприветствовала она нас кивком головы, словно мы за сегодня не виделись уже несколько раз. — Вы, должно быть, знаете о происшествии с остальными конкурсантками, все они оказались…
— Вы правда верите в слова тены Альтеро? — перебила я ее.
— А ты что, хочешь сказать, что все мы… — Она махнула рукой, повысив голос. Регина всхлипнула и опустила взгляд вниз, видимо собственные колени, спрятанные под платьем, были намного интереснее.
— Я ничего не хочу сказать, — с вызовом посмотрела на Виолу. Уж не знаю, чего она хотела услышать, но эта дамочка восьмидесяти лет от роду явно не чиста и невинна.
— Тена Альтеро сказала правду, — тихо шепнула рыжая дочь советника, но услышали все и перевели удивленные взгляды на девушку, даже Регина. — Ну почти, — скривилась Тиана. Одна четверка и правда вся оказалось испорченной. Все четыре девушки были не невинны. Остальные восемь были девственницами.
В беседке воцарилась недолгая тишина, первой собралась Виола. Она, сглотнув, спросила:
— Но огонь погас все равно?
— Да, — закивала Тиана. — Со мной отец поделился. Они теперь очень опасаются скандала, потому и решили прикрыть оставшихся четверых.
— Тогда, я полагаю, вы все понимаете, что о происшествии с темным огнем нашего храма нужно молчать. Иначе из отбора нас исключат, — деловито произнесла Виола, а на дне ее глаз плескалось удовлетворение.
— А может?.. — слабо пискнула Регина.
— Не может, — осекла ее Виола, и Тиана в такт ей закивала, — ты и так не пройдешь следующие испытания, так что успокойся. Оборотница всхлипнула, подскочила со скамьи и убежала.
— Мы тоже пойдем, —
А вечером меня ждало еще одно испытание — встреча с Кирианом и ужин с самыми сливками высшего общества этого мира. Когда мы с бабулей вошли в обеденный зал, я вздохнула от облегчения: было человек двадцать, не больше. Даже стол не был настолько огромным, каким я его представляла. Во главе стола сидел король, напротив него, на другом конце, его тетка. Справа от короля — привлекательный брюнет, а рядом с ним не кто иной, как Регина. Слева от короля сидела женщина с пышными формами в великолепном персиковом платье, а рядом с ней пустовали два стула. Видимо, дожидались только нас.
Я слегка застопорилась и не сразу пошла за бабулей, не понимая, чему больше удивилась — тому, что сестра бабули не такая же худая и подтянутая, как и она, или тому, что за столом присутствовала Регина. И судя по тому, что она сидела рядом с правителем двуликих, девушка она была непростая. Очень. В том, что смуглый брюнет был правителем оборотней, я не сомневалась, ведь это было абсолютно логично, раз с другой стороны от короля в непосредственной близости сидела сестра моей бабушки.
Мы быстро подошли к своим местам, Анетти произнесла приветственную речь, кто-то — кажется, даже король — что-то ей ответил, но я больше не слышала и не видела ничего вокруг. Потому что, увидев сестру своей бабули вблизи, я не то что дар речи потеряла — я мыслить разучилась.
Если с ее Величества Аланы снять все драгоценные украшения, высокую прическу распустить и подстричь под каре, а пышное королевское платье поменять на брючный костюм свободного кроя, то передо мной предстанет мама. Моя любимая и дорогая мамочка.
Не знаю, чего я ожидала, но уж точно не того, что она натянуто улыбнется мне и скажет:
— Присаживайся, Кати.
Я как подкошенная рухнула на предложенный мне стул и, сжав тканевую салфетку в ладонях, часто-часто заморгала, чтобы прогнать непрошеные слезы.
Почему они каждый раз грозят сорваться с моих глаз именно в самые что ни на есть неподходящие моменты? Почему не тогда, когда я одна в своей комнате спрятана от чужих взглядов? Почему все случается именно тогда, когда я меньше всего к этому готова?
Как же заставить себя не думать о мамочке, о том, что она теперь там без меня? Как же она, должно быть, переживает…
— Кати, — шепнула мне на ухо Алана, и я только сейчас поняла, что голос другой, не мамин. — Веди себя прилично. Что с тобой?