Избранница Звёздного лорда

Любимка Настя

Хотя к Дамиру подойти пришлось. И чтобы его успокоить, и себя заодно. Привыкнуть-то придется. Еще неоднократно за эту неделю, что осталось до посвящения я увижу превращение жениха.

— Смотрите внимательно, для того чтобы использовать настолько выдающиеся размеры, нужно иметь колоссальный запас энергии и силы. Мне такое не дано, — Велар комментировал, а может зубы заговаривал, пока я на брюхе ползла к ритасу. Да, ползла, ничего не могла с собой поделать. Ни гордо идти не получалось, ни просто идти, а вот ползти — самое то. — А вот тебе,

Сианета, после длительных тренировок длиной в пятьдесят — сто лет, точно удастся воссоздать форму не меньшего размера.

Когда я вплотную приблизилась к Дамиру, меня посетила дикая мысль. А ведь ритасы — это абсолютные убийцы и защитники. В зависимости от того, на какой стороне сражаться будут. Они как будто созданы для того, чтобы найти общий язык с любой формой жизни. Подстроиться под нее, выведать мысли, и понять, насколько полезной или бесполезной та является. Реальные боги, право слово! Но с такими диким традициями!

Дамир позволил себя рассмотреть, я даже оббегала вокруг него, мысленно порадовавшись, что мы в парке. Если бы он вот в такое превратился в доме, от дома бы и камня на камне не осталось. А вообще, как он собирается с нами заниматься?

Попробуй напади на него… Во-первых, страшно, инстинкты животного не дремлют, во-вторых, убьет и не заметит… В-третьих, полигон хоть и вмещает нас всех, да особо не разгуляешься. Впрочем, Дамир точно не идиот и прекрасно понимает, что его форма явно не для наших тренировок. Он словно выбрал ее, чтобы обозначить, кто здесь хозяин. А может просто разозлился из-за демонстративного раздевания Велара.

Я оказалась права, потому что после того, как я обследовала ритаса, меня мягко лапой подтолкнули к дядюшке.

Мол, иди давай, и не мешайся.

Второе преображение также произошло быстро. Я бы не сказала, что страх, который внушала большая ящерица, был меньше, чем при другой форме Дамира.

Еще один монстр, которого я точно никогда не видела. Огромная пасть радовала множеством острых зубов, гладкое гибкое тело не имело шерсти и еще отзеркаливало окружающее пространство. Смотрелось странно, но завораживающе.

Длинный хвост имел на конце острое жало, а лап было аж шесть.

Медок попыталась рассказать, что это за чудовище, но я отмахнулась от ее картинок. Вот мне сейчас на охоту этих страшилок смотреть осталось, ага. И так непонятно каким образом я еще в сознании нахожусь от всех перевоплощений и переживаний. А тут гадость гибкая, которую на родной планете называют чистильщиком.

Забавно другое — несмотря на то, что я боялась форм Дамира, при этом я точно знала, что меня не тронут. Нет даже не так, меня не просто не тронут, мне еще позволят с собой делать все, что пожелаю. Хоть хвост в узел завязать, хоть жало куда хочешь запихать…

— Сианета, Велар, вы пока наблюдаете, — пророкотал Дамир. — Корвин иди сюда.

Спорить никто не стал. Хотя наблюдать за тем, как братец пригибает обе башки к земле и на брюхе ползет к Дамиру было забавно. Я, наверно, также выглядела.

Я

села поближе к Тайре, а Велар устроился напротив, в метрах пятнадцати, но так, чтобы было видно всю площадку и всех, кто участвует в данном зрелище.

— Ты — нападаешь, я уклоняюсь. Твоя задача выяснить, где мое слабое место, если оно вообще есть. Задача ясна?

Корвин активно закивал. Мне же почему-то все это не нравилось. Нет, умом-то понятно, что нам нужно тренироваться, как нападать, так и защищаться. Но вот неприятно…

И внутри протест растет. Я даже головой покрутила, пытаясь выкинуть из нее глупые мысли. Ни Корвин, ни Дамир не пострадает. Брата учат анализировать новые хищные виды и способы их уничтожения. И меня, кстати, тоже…

Я держалась и кажется, даже в землю когти запустила, чтобы не вмешаться. Корвин примеривался, принюхивался, я следила за ним так, словно от этого зависела моя жизнь.

Когда двуглавый лев наконец совершил прыжок, я действовала на голых инстинктах. Это единственное мое оправдание — я не соображала. Но дать напасть на Дамира — не могла. Меня в такую пружину внутри скрутило, что не попытайся я его защитить, и выла бы на земле от боли.

Моя пасть сомкнулась на шкуре, прокусывая ее до боли, но за секунду до этого, шея льва, куда я целилась, была заменена лапой итраблиры дядюшки. Как он успел кинуться мне на перерез — загадка. Но успел, и пострадал. А я…

— Сианета, отпусти его, — Дамир превратился за считанные секунды, и пытался уговорить меня разжать пасть. Выпустить часть тела дядюшки, но я не могла.

У меня пелена перед глазами стояла, хотелось разодрать на части всех, кто попытался или попытается напасть на Дамира.

И радости не добавляла ревность, которая гневной волной вспыхнула в сознании. Он же голый, а тут чужая женщина!

Перед мордой прыгала какая-то блоха и что-то пищала, но ее слова вообще не откладывались у меня в голове.

— Сианета, я в порядке, мне ничто не угрожает, — прокричал Дамир, — отпусти его!

Приказ подействовал на меня, как ведро ледяной воды. Я разомкнула зубы и подползла к ритасу, виновато опуская окровавленную голову. Даже заметить успела, что Дамир не такой уж и голый, торс обнаженный, а сам он в штанах. И когда успел их натянуть?

— Давай, девочка, возвращайся, — осторожно коснувшись моего загривка, потребовал мужчина. — Давай, милая. Все хорошо, я здесь и живой. Ну же, Сианета.

Я не могла противиться ни его голосу, который звучал для меня так, как будто был самой любимой музыкой, ни его желаниям. Как будто он был всем: смыслом жизни, самой жизнью.

Когда я и трансформировалась, Дамир поднял меня на руки и понес прочь из парка. До портальной кабинки. Я отмечала все машинально, хотя в сознании творилась полная неразбериха. Единственное, что понимала сейчас, это то, что рядом тот, кто мне необходим. Что с ним все в порядке, и он никуда от меня не денется. Какое-то странное удовлетворение.