Избранница
Шрифт:
— А что с ними случилось? — спросила Ариэна, чувствуя нутром такой холод, словно её заставили проглотить кусок льда.
— Их нашли мёртвыми. В том доме, который для них строился.
— Когда?
— Сегодня. Рано утром… Не притворяйся, что ты об этом не знаешь!
— Я проснулась совсем недавно…
— И уже успела что-то сжечь. Дорогуша, я прекрасно знаю, как пахнет раскрашенная ткань, если попадает в огонь.
— Я разводила огонь в очаге и нечаянно запалила тряпку, которой вытираю кисти.
— А где полотно, которое ты расписываешь для этой несчастной пары? Почему ты не хочешь его показать?
— Потому
— Разумеется!
— Его нет, потому что я его и не начинала. Только сделала наброски с Хайры и Тваола.
— Но ведь они уже давно тебе его заказали.
— Я долго возилась с большой картиной для Меты и Крейна. К тому же мне в последнее время нездоровится. Послушай, Дaмapa, я сегодня еле встала с постели. У меня болит голова, и нет ни малейшего желания выслушивать всякие глупости.
— Ты забыла, как положено разговаривать со старшими, тем более со своими наставниками…
— Если меня кто-то чему-то и научил, то только не ты, которая вообще не хотела, чтобы я училась в школе при святилище. И я не обязана уважительно разговаривать с тем, кто постоянно возводит на меня нелепые обвинения.
— Ничего, я всё равно найду на тебя управу, — поо6ещала Дамара, прежде чем уйти.
"Похоже, мне придётся бежать на острова, к лиммеринам, — подумала Ариэна. — Служанку они из меня всё равно не сделают".
О том, что же именно произошло с Хайрой и Тваолом, она узнала у соседки, жены кожевника. По вечерам жених и невеста любили допоздна засиживаться в своём недостроенном доме. Когда вчера ни тот, ни другая не вернулись домой ночевать, никто не забеспокоился. Хайра и Тваол встречались уже давно. К тому же в этом месяце темнело только на три часа, и влюблённые парочки имели обыкновение гулять ночи напролёт. Утром Хайру и Тваола нашли мёртвыми. В том самом доме, где они собирались прожить долгую и счастливую жизнь. Одна из четырёх основных балок перекрытия оказалась плохо закреплена и свалилась прямо на них. Похоже, о6а поги6ли мгновенно, не успев ничего сообразить.
Через несколько дней после похорон мать Хайры Ламона окликнула Ариэну, когда та возилась в своём маленьком огороде.
— Дочка те6е полотно заказывала. Отдай мне то, что успела сделать. Я заплачу. Всё же ты работала.
— Я не успела ничего, кроме набросков, — сказала Ариэна. — Конечно, я отдам их тебе, госпожа, и не надо никакой платы. Это же сущий пустяк.
— Ты и правда даже не начинала картину? — спросила Ламона, когда Ариэна вынесла ей несколько плотных желтоватых листов, на которых чётко темнели сделанные углем рисунки.
— Ну а зачем мне тебя обманывать? — пожала плечами Ариэна.
Что она ещё могла сказать? Если бы Ламона увидела то полотно, которое Ариэна догадалась вовремя уничтожить, она бы, наверное, убила её на месте. Мать Хайры больше ничего не спросила, но по её взгляду Ариэна поняла, что та ей не верит. Разумеется, Дамара уже поделилась с ней своими соображениями. И не только с ней. Ариэна то и дело ловила на себе косые взгляды.
К счастью, у Меты и Крейна всё складывалось благополучно. В начале лета они сыграли свадьбу. Отец Меты, владелец посудной давки Арон, не поскупился. В гостиной его большого дома несколько дней подряд накрывали длинный стол, и все, кто там побывал, а побывали там почти все обитатели 3елёного Ура, видели расписанное Ариэной полотно,
— Картина и так чудесная. И мы с Крейном обязательно будем счастливы. Аранха знает, что мы её чтим.
В отличие от Меты Тенна считала просто необходимым завершить своё счастливое полотно. Она, можно сказать, только ради этого и ездила с отцом в Ур-Маттар. Покупок они привезли совсем немного. В столице всё было дороже, а эта семья и так еле наскребла дочери на приданое.
— У нас уже почти всё готово, — сказала Тенна Ариэне. — Осталось только дождаться жениха. Он сейчас в Ур-Давире. У него там дядя живёт. Хороший ювелир. Рауд заказал ему моё свадебное ожерелье. Уж со своих-то подешевле возьмёт. Рауд обещал вернуться к Большому Полнолунию. Осталось четыре дня.
Рауд вернулся, только гораздо позже, чем обещал. Большая луна была уже на ущербе, а Тенна вся извелась от дурных предчувствий. И, как оказалось, не зря. Рауд действительно привёз ей замечательное ожерелье. А ещё пару бриллиантовых серёжек, массивный золотой браслет с рубинами, диадему с сапфировой звездой и подвеску в виде паука, вырезанного из редкого и очень дорогого чёрного камня акхарилла. Этими подарками, которые стоили примерно столько же, сколько стадо комолов в дюжину голов, Рауд пытался хотя бы отчасти загладить свою вину перед Тенной. Он больше не хотел на ней жениться. Он не хотел обманывать её всю жизнь, делая при этом несчастными сразу троих — её, себя и ту, которую полюбил по-настоящему. До этого он просто не знал, что такое любовь. Он понял, что это такое, когда встретил Элу, дочь Ахена. Слуга Ахен работал в ювелирной мастерской Иллитема, дяди Рауда. Естественно, приданого у девушки не было, но Рауд твёрдо решил остаться с ней.
Скандал был большой. Рауд едва не порвал с семьёй. Тенна грозила покончить с собой и даже два раза при всём честном народе пыталась бежать к реке. Естественно, её останавливали. Потом она заболела, и её мать каждый день причитала, что 6едняжка Тенна при смерти. Похоже, врач Кмер был другого мнения на этот счёт, но спорить с матерью больной не решился.
— Думаю, тебе больше никто не закажет счастливое полотно, — убеждённо заявила 3ия, когда Ариэна вместе с другими девушками пришла мыть и украшать святилище Аранхи накануне Праздника Трёх Лун. — На тебе проклятие. Ты расписала полотно для Тенны и Рауда, и повторилась история двадцатилетней давности. Наверное, ты способна делать только несчастливые полотна.
Ариэна знала, какую историю имеет в виду Зия. Ту, которая до сих пор не давала покоя её матери Виане. И ещё Ариэна заметила, что Рауд после возвращения из Ур-Давира как-то странно на неё поглядывает. Однажды, когда она шла на охоту, он остановил её возле ворот.
— Я только сейчас поверил, что эти счастливые полотна действительно могут приносить счастье, — признался юноша. — И только сейчас понял, почему они все тебя ненавидят — этот лживый Лой и всё это злобное, завистливое ба6ьё. Ты можешь то, чего не могут другие. Ты и есть настоящая аранхина — вроде тех, которые были в древности и о которых сохранились предания. Возможно, именно тебе я и обязан своим счастьем…