Избранник из мечты [Невеста сердится]

Дайер Дебра

— Я слишком долго ждал, чтобы увидеть тебя мертвым, Саймон. Война подвела меня, Тренч — тоже. Но теперь все получится.

Саймон посмотрел на оружие, которое отец держал в своей руке, похожей на скелет. После того как он убьет его, он убьет и Эмилию. Никто не сможет остановить его.

— Оставайся на месте! — прокричал Блэкторн, когда Саймон сдвинулся с места. — Я выстрелю!

У Эмилии оставался только один шанс — Саймон должен остановить Блэкторна. Немедленно.

Металлический щелчок прорезал тишину. Саймон бросился к Блэкторну и Эмилии, надеясь, что успеет

увлечь отца с собой до того, как пуля лишит его самого жизни.

— Нет! — Эмилия резко ударила Блэкторна локтем в живот.

Блэкторн застонал, и в следующее мгновение тишину ночи разорвал выстрел. Саймон вздрогнул от неожиданной боли в боку. Он споткнулся — боль отняла у него силы. В нескольких шагах от него Эмилия боролась с Блэкторном, очень близко к краю. Слишком близко.

Эмилия ударила противника носком туфли в голень, и тот внезапно потерял равновесие, но успел схватить Эмилию, когда качался на самом краю.

— Помогите мне! — вскрикнул он, вцепившись в ее руку.

Саймон из последних сил рванулся вперед, схватил Эмилию за талию и прижал к стене, увидев замутившимся взглядом, как Блэкторн перевалился через край и с криком полетел вниз.

Не в силах отвернуться, Саймон наблюдал за последними мгновениями жизни этого человека. Блэкторн летел по воздуху, крича, пока его тело не ударилось о камни и звук удара зазвенел в ушах Саймона, вызывая в памяти слова: «брось этого ублюдка через перила». Эти слова молотом стучали в его висках, пока он смотрел через край стены вниз. Образ Блэкторна стерся в лунном свете. Саймон видел окровавленное юное тело, лежавшее на полу из черных и белых мраморных квадратов — образ из его ночных кошмаров.

— Саймон.

Голос прозвучал издалека, и тут Саймон узнал его.

— Саймон, не смотри вниз. Не смотри!

Он почувствовал прикосновение ее руки к своей щеке и ее пальцы, когда Эмилия пыталась повернуть его голову к себе. Она показалась ему незнакомкой, женщиной, стоявшей за чертой его воспоминаний.

Эмилия распахнула его сюртук и ахнула при виде пропитанной кровью рубашки.

— Пойдем вниз, мне нужно перевязать твою рану.

Он позволил ей взять себя под руку и повести вниз по узкому проходу. Только когда они достигли нижнего этажа, он отказался от ее помощи, отстранился и подошел к телу человека, лежавшего на камнях. Лунный свет с жуткой ясностью освещал тело Райндольфа Сент-Джеймса, маркиза Блэкторна. Он лежал, глядя в небо, его губы были приоткрыты в немом крике. Но Саймон по-прежнему слышал его — крик отзывался в его голове.

Он смотрел на человека, который дал ему жизнь. Он должен был что-то чувствовать. Сожаление, быть может, гнев. Боль. Но на самом деле смерть отца подействовала на Саймона, как снежинка, скользнувшая по замерзшему окну. Он не чувствовал ничего.

— Саймон, ты ранен, — Эмилия дотронулась до его руки. — Нам надо отправляться домой.

Он перевел свой взгляд с мертвого тела на женщину, стоявшую рядом. Она была так красива, словно видение из его снов.

— Домой?

— Саймон, пожалуйста, — шептала Эмилия, касаясь его руки. — Нам надо остановить кровотечение. Пойдем со мной, давай

перевяжем рану и поедем домой.

— У меня нет дома.

Она потянула его за руку ко входу в церковь, и Саймон последовал за нею, хотя ноги его тяжелели с каждым шагом. Эмилия привела его в церковь и сказала, указывая на груду одеял:

— Садись.

Он не хотел садиться. Он не хотел сдаваться слабости, проникшей в его мускулы. Вместо того чтобы сесть, Саймон прислонился к стене и посмотрел вверх на сводчатый потолок, в то время как Эмилия искала что-то в сумке. Онсмутно подумал о всех тех молитвах, которые были произнесены в этих стенах. Были ли хоть некоторые из них услышаны? Он дрожал, тепло покидало его тело.

Эмилия подвинулась к нему, держа белую льняную рубашку в руках.

— Этого хватит, пока мы доберемся до дома.

Она казалась похожей на ангела, смотревшего на него, в сиянии лунного света. Он ощущал ее тепло.

— Подними немного руки, так, чтобы я смогла перевязать твою рану. — Его руки были тяжелыми, как свинец, когда он поднял их. Боль пронзила Саймона как искра, промчавшаяся по нервам, и заставила застонать.

— Прошу прощения, — прошептала Эмилия, взглянув на него, — Я никогда не делала этого раньше. Нам нужно добраться до дома. И нужно вызвать доктора.

Саймон покачал головой:

— Не позволяй ему пускать мне кровь.

— Нет, я не разрешу ему сделать это. Обещаю. — Она прикоснулась теплой ладонью к его щеке.

Он устал. Очень устал. Он хотел лечь рядом с ней и заснуть в ее теплых объятиях. Но Эмилия снова потянула его за руку, увлекая к двери:

— Саймон, пожалуйста, пойдем со мной. Нам надо попасть домой.

Он постарался идти, но ноги уже не слушались его. В глазах потемнело. Казалось, что Эмилия стоит в конце длинного туннеля и вокруг нее сверкает ослепительно белый свет. Он хотел дотронуться до нее. Он должен дотронуться до нее в последний раз. Саймон поднял руку, потянулся к ней, и ноги его подкосились. На него обрушилась тьма, и он упал на камни древней церкви, не почувствовав ничего.

Глава 29

— Все, что молодому человеку сейчас нужно… — Доктор достал ланцет и серебряный кувшин из своего черного портфеля, лежавшего на кресле в спальне Эмилии. Он смотрел на Саймона с улыбкой на устах и с триумфом в глазах.

Эмилия преградила дорогу хирургу, едва тот сделал попытку приблизиться к постели.

— Я думаю, что ему не надо пускать кровь. Доктор Чисон удивленно вскинул бровь:

— Он вряд ли в…

Эмилия снова стала поперек дороги, когда доктор попытался обойти ее.

— Я не позволю этого, доктор. Старик обиженно поджал губы и посмотрел туда, где в дверях стоял Хью Мейтленд.

— Мистер Мейтленд, если мы не пустим кровь, то отравление организма продолжится и он умрет.

Мейтленд нахмурился:

— Молодой человек и так уже потерял достаточно много крови.

— Но яд остался в его организме. Нам надо пустить кровь сейчас, пока он не проснулся.

— Вы хотите сказать, пока он не сможет схватить у вас один из ваших ножей? — спросила Эмилия.