Избранник судьбы
Шрифт:
С того момента ребята не замышляли таких грандиозных планов, уделяли химическому баловству реже свободного времени, и причём втайне от родителей.
– Перекур! Миха, пошли микросхемы плавить, – Алексей подразумевал компьютерные стрелялки, причём очень горячие и садистские, каких Михаил не любил, и здесь вкусы друзей расходились. Но семикласснику наскучило целый час возиться с барахлом, и он направился в комнату Симакова.
На диване стояла хрустальная ваза с пирожными, шоколадная плитка и литровая коробка сока. Алхимики приступили к пиру,
Успеваемость Симакова балансировала между тройками и четвёрками, и в тонкостях химии и физики котелок восьмиклассника варил неважно. Но хобби имелось и у него. Гуманитарное. Он не по возрасту превосходно рисовал. Карандаш, ластик, набор кистей, гуашь и акварель составляли арсенал молодого художника. Алексей способен был отменно нарисовать что угодно: людей, здания, природу, натюрморты, но его страстью являлись монстры, которых он сам придумывал, давал имена и переводил на бумагу. Коллекция Симакова умещала в себе более сотни полотен с непостижимыми чудовищами, которых, слава Всевышнему, нет наяву.
– Кстати, Миха, – игроман отклеился от монитора, – я сегодня проснулся, и на меня вдруг такое вдохновение свалилось, как бочка мёда на медведя! Короче, спёк я одного страшилу. Хочешь, покажу?
Не дожидаясь ответа, он двинулся к шкафу. Порывшись немного в верхнем отделе, он вынул оттуда лист ватмана, свёрнутый в рулон.
– Во! – гордо произнёс Алексей и расстелил рисунок на диване. Михаил ни с того, ни с сего подавился и закашлял. Николай похлопал одноклассника по спине, однако напасть тянулась довольно долго. Когда приступ утихомирился, Облаков залпом поглотил стакан апельсинового сока. Раскрасневший, он глубоко и громко дышал, не смея задеть картину взглядом.
– Эй, Миха… Чего это с тобой? – Варанов пошевелил мальчика за плечи – тот испуганно таращился в неопределённое пространство. Но несмотря на оцепенение, Михаил всё же «вышел на связь»:
– А?.. Да нормально… Где-то я видел этого гражданина. Я сейчас.
Михаил заторопился в ванную. Там он пустил холодную воду из крана и ополоснул лицо. «По-моему, я схожу с ума,» – штамповалась строчка в голове мальчика нескончаемым тиражом. На картине он встретил рогатого монстра из сна. В нём была учтена каждая мелочь. Копия без изъян.
– Я схожу с ума, – хрипло повторил мальчик своему близнецу в зеркале.
– Мишка, дуй сюда быстрее! – разразился ор Симакова. Потрясённый увиденным Облаков, конечно, пулей не примчался, а лишь вяло проковылял в комнату. Он не знал, что побудило Алексея позвать его таким переполненным эмоциями тоном, но он не сомневался: после этого события его уже ничто не сможет поразить.
И он сильно ошибся.
За окном бесшумно падал дождь. Золотой дождь.
Приглашение во двор троице не потребовалось.
Задрав носы к небу, они наблюдали за мягким, невесомым приземлением водяных капелек, сияющих золотом, словно армада светлячков, у которых повернулся вспять биологический ритм. Соприкасаясь с кожей, капли
Они могли остаться в этих каменных позах до того времени, пока не пройдёт дождь. Их вывел из небытия гул пролетевшего очень низко над крышами домов кукурузника. Когда ребята пришли в себя, они глядели на то, как самолёт стремительно набирает высоту. «Пилота, видать, тоже хватило, – был уверен каждый из друзей. – Хорошо, хоть очухался.»
– Вы что-нибудь подобное видали? – зомбированным голосом спросил Михаил. Алексей с Николаем еле качнули головами. Да и Михаилу их ответ не был нужен, это звучало скорее удивление, нежели вопрос. Дождь выкинул рогатого монстра из памяти Михаила давным-давно. Мальчишки догадывались, что весь сельский люд вместе с ними пережил аналогичное помутнение рассудка.
– По новостям сообщали, будто она в темноте сверкает, – напомнил Николай. Троица переглянулась.
Они вломились обратно в квартиру, затем, пройдя по коридору, всем скопом протиснулись в ванную и закрыли дверь.
Надежда оправдалась. Все они стали лучиться ярким свечением. Мальчишки начали изучать себя вдоль и поперёк, с великим трудом сберегая веру во всё происходящее.
– Ребята, а вам не кажется, что эта красивая аномалия нежелательно может отразиться на нашем с вами здоровье, – поубавил Михаил заряд коллективного оптимизма, когда они мало-помалу привыкли к мерцающей оболочке.
– Но по телевизору же говорили об абсолютной безопасности, – защитился Алексей от подозрений друга. – В ней не обнаружили никаких вредных примесей или радиации.
– Ага. А это она просто так светится, от наскучившего внешнего облика, по-твоему. Из ничего и выйдет ничего. А тут, взгляни, горит ярче огня. Значит и причина должна быть.
– К чему ты клонишь? – не догонял Симаков.
– Да я убедить вас хочу, что зря мы из дома сунулись. Теперь неизвестно что с нами случится, – изъяснился Михаил.
– А где ж ты раньше был? Чего нас не предупредил, не пытался нам дорогу преградить, а полез вместе с нами под дождичек? – поинтересовался Алексей, хотя и сам знал ответ.
– Здесь действительно не всё чисто, – включился в обсуждение Николай. – Мы словно в гипнозе стояли, себя не контролировали, и не одни мы. Надеюсь, историю с кукурузником никому пересказывать не надо.
Всем внезапно стало очень скверно. Мальчики выбрались из ванны и прошли в комнату Алексея.
– Ну, уж если мы и влипли, то по крайней мере наряду со всей деревней и городом, – попробовал Николай развеселить присутствующих.
– Да, помирать будем не в одиночестве, – добавил совсем раскисший Михаил, с неохотой жуя остатки шоколада. Дождь за окном, плавно оседавший, точно перистый снег, не намеревался сдавать позиций, окутывал селение золотым покровом больше и больше.