Избранники Милли
Шрифт:
Очень выгодно, однако, общаться со слугами — они знают все тайны. Но, когда попросила рассказать про жениха все как-то замолчали и начали отводить глаза. Мне конечно несложно сыграть роль невесты пока настоящая хозяйка тела отсутствует, но он что такой страшный? Садист, убийца, просто урод? Это немного настораживает, главное помнить правило: «Выжить в любых экстремальных условиях!». С женишком-то разберусь, он эту Миллиэн знает так же, как и я, а вот если упираться и остаться в этом доме, то точно поймут, что самозванка.
Да, так и поступлю! Выйду замуж и уже буду думать, как сюда попала и как вернутся
Тем временем кудесницы, вырядили меня как куклу Барби в пышное платье. Корсет расшит жемчугом и золотой нитью, что красиво сочетается с золотыми капельками в «моих» глазах. А на подоле целая куча драгоценных камней, что в виде языков пламени поднимается вверх по ткани и не позволяет платью торчать как балетная пачка. На спине вырез, почти до самого копчика, как-то не вяжется с целомудренным передом. Ну и пусть! Я всё равно никогда в жизни подобной роскоши не носила. Последним штрихом стала фата с камушками как на подоле платья и диадема. Волосы собраны в не сложную причёску, а макияж почти отсутствует.
В общем жаль, что хозяйка тела не видит, какая нежная и неотразимая из неё получилась невеста. Я лично — в восторге. И отражение в зеркале полное тому подтверждение.
— Госпожа, Вам так нравится? Вы раньше никогда так искренне не улыбались и так много. — стоило этому слететь с губ Таники и моя улыбка сползла.
Боже, бедная девушка! Она что всё время ходила с кислой миной и в жизни её совсем ничего не радовало? Даже слуги замечают, что жизнерадостная и всегда оптимистка я, в этом теле слишком выделяюсь. Хотя, чему я удивляюсь? Наверное, девушка после новостей, что станет лишь разменной монетой была своя не своя.
«Не переживай, Миллиэн! Я твоё тело в обиду не дам, но и ты про моё там позаботься!» — мысленно отправила я посыл и в дверь вошла «мама».
— Миллиэн, ты просто неотразима! — всплеснула она в ладоши и давай меня обхаживать со всех сторон, нахваливая гены и швею.
Ну да! Всё это только кондитер и создатель обёртки. Больше и комплимент некому отвесить. Может послать её? Обычным, понятным, матом. Хотя, нет! Тут может таких слов нет, а меня сразу на костёр в этом зашибенном платье. Да, всё ради тебя «обёртка» талантливой швеи. Я молчу, кусая нервно щеку изнутри.
— Вы, маменька, думаете жениху понравится? — выдавила я из себя вежливо, просто хотелось как-то перебить её кудахтанье, от которого уже голова порядком болеть начала.
— Ещё как! — вскрикнула она. — У этих драконов таких красоток в помине не было. Отец, когда твой портрет ему отправил с письмом о женитьбе, тот сразу согласился. Наверное, увидел и сразу влюбился.
Ага, как же! Скорей понял, что получит молодую, покорную мышку, которую воспитали как раз на такой случай — рожать и помалкивать. Но стоп! Она сказала дракон? Эээм… Вселенная, ты куда, твою вошь, меня отправила? А я-то думаю название королевства какое-то странное у женишка.
3
— Ну чего застыла, Миллиэн? Время пришло выдвигаться. Сейчас тебя всем городом проводим к порталу, а там быстрый переброс и ты уже возле храма. Мы с отцом тебя сопровождать не будем, ведь артефакт, позволяющий нарушить границу королевства, только один. — подхватила меня под руку «мать» и потащила к выходу.
Это как понимать? Они даже на свадьбе у собственной дочери не будут присутствовать? Что за родители так поступают? Эта девушка им точно дочь?
Я конечно стиснула зубы, злясь на женщину, но старалась внимать её словам. Тут новая инфа среди этого словесного потока всплывает. Артефакт? Значит я попала ещё и в мир с магией. Пффф! Ну ей-богу, что в сказку попала. Ещё бы знать название и ориентироваться по содержанию. Встречу эту пигалицу, что меня сюда отправила на ленточки порежу собственными коготками.
Пока меня вели на улицу успела заметить, что дом и правда огромный. Длинным коридорам всё нет конца и края, а портреты на стенах уже начали рябить в глазах, вперемешку с позолоченной лепниной. Наконец-то на горизонте замаячил выход из этого лабиринта со статным мужчиной. «Отец», я так полагаю?
Единственной фразой, что я услышала от этого мужчины, было: «Да прибудут с тобой боги!» и «Теперь-то ты нашла своё предназначение!». Аж рука зачесалась врезать ему. Как можно так с собственной дочерью? Ударюсь немного в веру во Всевышнего и мысленно отвечу ему тем же: «Кармический бумеранг на Вас, батенька!»
Я просто не пойму такого отношения к близкому человеку. У меня с мамой было всё по-другому. Она меня поддерживала и старалась отдать последнее, даже в сложные финансовые времена, компенсировала всё моральной поддержкой и заботой. А эти? Как не родные прям! Мама всегда увлекалась ботаникой и назвала меня Миленой, но сокращённо зава Мили. Говорила, что есть такой «Молочай Мили» с длинными ветками-колючками и невероятно красивыми цветочками, а мой характер идеально подходит под это описание. Я бываю колючей, вредной, даже агрессивной, но в то же время милой, отзывчивой и приносящей радость. Так что они ещё не поняли какая колючка с огромными шипами спрятана в этом хрупком тельце.
Тем временем за воспоминаниями я пропустила мимо ушей всю речь «папеньки» и под возгласы толпы была усажана в карету. Родители разместились на сидении напротив и сопроводили меня до площади, где народу было ещё больше, будто весь город пришел меня провожать. Потом меня поставили среди круга из кристаллов и ткнули в руку камень, сделав при этом несколько шагов назад. Приказали сжать этот кусок горной породы сильней в руках и толи сжала я слишком сильно, толи магия, но он рассыпался, превращаясь в песок.
Я опустила глаза на руки, а когда подняла, то оказалась уже совсем в другом месте. Как и говорила «мать», возле храма. Огромное здание, напомнило мне храм Олимпийских богов с огромными колонами и утопало в зелени вместо облаков.
Первым кого я увидела, был мужчина лет сорока в странном камзоле тёмно-коричневого цвета, отвесивший поклон, как только меня увидел.
— Пусть боги Вам благоволят, молодая Госпожа! — поприветствовал он меня и предложил опустить фату, чтобы прикрыть лицо.