Избранники Небес
Шрифт:
– Ты сделал правильный выбор, - силясь встать с
койки, подбодрил того Гатеридж.
– Надеюсь.
Врач помог юноше встать и, положив его руку на свое плечо, вывел из комнаты заточения. Дэниел еле стоял на ногах, его качало из стороны в сторону. Действие бромидов лишило его твердой походки. На ступеньках он споткнулся и чуть было не свернул себе шею, но доктор вовремя поддержал его за талию. Поставил на ноги и повел за собой.
– Какая материнская забота, - подшутил больной.
Ахмед
– Был бы у меня такой сын, как ты, давно бы при
душил его.
– За что?!
– За чрезмерную болтливость и неуместные шутки.
Шагай, больной, нам надо успеть на суд до вынесения приговора!
Гатеридж больше не обронил ни слова. Они добрались до нужного отсека в самый раз. Присяжные уже вынесли вердикт. Оставалось только оговорить меру наказания.
– Этот человек невиновен!
– послышался голос с
другого конца большого помещения.
Взоры присутствующих обратились на человека, посмевшего прервать судебное заседание. Каково же было удивление людей, когда они узнали в защитнике подсудимого бывшего капитана. Голова Дэниела была забинтована, после недавнего самоистязания, лицо осунулось от голодания, а глаза опухли от чрезмерной дозы успокоительного. На корабле давно прошел слух о его душевном состоянии, и все прекрасно знали о причинах недуга. Злые языки болтали, что Гатеридж
безнадежен, и безумство его неизлечимо. Его появле
ние в зале суда ошеломило всех.
– Кен Каваи невиновен!
– повторил Дэниел, при
близившись к судье.
Обязанности судьи на этом разбирательстве исполнял новый капитан "Сфинкса" - Джеффри Коллинз.
– Что это значит, доктор ибн Салим?
– призвал он
лечащего врача к ответу за такое своеволие душевнобольного.
– У мистера Гатериджа важное сообщение суду.
– Какое?
– Спросите об этом лучше его, - устав волочить
пациента на себе, Ахмед Али опустил его на свободный стул.
– Какую информацию вы собираетесь сообщить
нам, мистер Гатеридж?
– Я намереваюсь выступить в защиту подсудимого.
Это заявление, будь оно высказано даже здоровым человеком, воспринялось бы как недоразумение или помутнение рассудка. Однако, когда его сделал психически неуравновешенное лицо, присяжные и присутствующие зрители не удержались от хохота.
– Зачем вы привели его сюда?
– недовольно обра
тился Коллинз к египтянину.
– Поверьте, капитан, его стоит выслушать.
Наконец, после нескольких замечаний судьи, в зале удалось восстановить тишину.
"Смейтесь-смейтесь, недоумки, сейчас и я посмеюсь над вами", обиженно, подумал Гатеридж.
– Сперва уточним имеющиеся у суда улики
подсудимого. Рубашка со следами крови, принадлежащей убитым, последнее слово защитник произнес с трудом.
– Вам никогда не приходило в голову, что
эту одежду подкинули в рюкзак Каваи?
Сидящие в зале переглянулись.
– Кто-то, вернее, истинный виновник этого прес
тупления, желал отвести от себя подозрения. Он знал об отношениях подсудимого с пострадавшим, и воспользовался этим в своих корыстных целях. Подумайте, стал бы Каваи хранить у себя окровавленную одежду, зная, что подозрения в первую очередь падут на него. Конечно же, нет! Он безотлагательно избавился бы от улики. А возможность сделать это у него была, если бы, конечно, он совершил эти преступления. Вспомните, где обнаружили вторую жертву? В одном из мусорных баков исследовательского отсека. В одном! А их там было два. И как вы думаете, не избавился бы преступник от следов, когда этот контейнер был у него под рукой?
Речь защитника поколебала уверенность присяжных.
– Но ведь Каваи ненавидел Орнего. И у нас есть
свидетели, подтверждающие это.
– Да, он невзлюбил Сэмюэла Орнего. Однако не
каждый, кто ненавидит, способен перерезать другому горло. Истинный убийца знал, что у Каваи был мотив для совершения этого убийства. Но у того, кто совершил это злодеяние, не было намерений убить профессора.
Последнее высказывание Гатериджа заинтриговало присутствующих.
– Нидл! Вот что привлекло в отсек преступника. Он
вознамерился украсть одного из этих инопланетных существ. Вор, уверенный, что в отсеке безлюдно, прокрался внутрь, однако ошибся в своих расчетах. Орнего попытался воспротивиться хищению насекомого и был убит в борьбе. Что конкретно желал предпринять преступник, похитив нидла, мне неведомо, - Дэниел сделал паузу. От передозировки успокоительных средств его клонило ко сну. Веки были тяжелыми, мысли окутывал туман, но он силился не погружаться в сон, чтобы завершить судебный процесс.
– Элинор Браун стала второй случайной жертвой
этой злополучной кражи. Появившись не вовремя в отсеке, она наткнулась на убийцу, который впоследствии разделался и с ней, - защитник начал растягивать слова.
Он с трудом удерживался на стуле. За счет бромидов в организме Дэниела усилился процесс торможе
ния, и это не ускользнуло от глаз лечащего врача.
– Кончай свою теорию, не то уснешь прежде, чем
успеешь высказать ее, - шепнул он Гатериджу.
– Полагаю, мы прояснили ситуацию, господа при
сяжные: подкинутая окровавленная одежда, обычная ненависть, а не мотив для убийства, и хищение нидла...