Избранное

Авиценна Ибн Сина Абу

На твое лишь милосердье уповаем мы, аллах,

Нерадивые в молитвах, неповинные в грехах.

Твоя воля беспредельна, потому смогли возникнуть:

В сердце грешника — надежда, а в душе святоши — страх.

20

Отлетела моя юность — ненаглядная весна,

Стал похож я на вершину — это времени вина,

И меня, раз белоглав я, жизнь-кормилица по праву

Из сосков надежды черным молоком поить вольна.

21

Когда

создан был влюбленный небесами в честь земли

И хмельную чашу страсти ему выпить поднесли.

Словно мед смешав янтарный с молоком, о Бу Али,

Не твою ли душу с телом влили в этого Али?

22

Эй, кравчий, соскучился я о вине!

Вновь выпью и бога увижу на дне.

Хочу совершить омовенье души я,

Кувшинчик безносый подай-ка ты мне!

23

Твоя коса, как эфа, опасна, говорят.

Но заглянуть боится в твой изумрудный взгляд,

И по спине сползает до самых пят и вьется

Дорогами земными твоей походке в лад.

24

Не всякая красотка, что нас пьянить вольна,

Свой нрав у золотого переняла вина,

Но потому подобна сама вину бывает,

Что часто повергает, как недруг, нас она.

25

О солнце-странник, ты одно такое в вышине,

Из мрака ночи возвратись с подарками ко мне.

Как я влюбленного, едва ль встречало ты хоть раз,

Пыль на лице моем лежит, в душе моей — печаль.

26

Мир — это тело мирозданья, душа которого — господь,

И люди с ангелами вместе даруют чувственностью плоть,

Огонь и прах, вода и воздух — из их частиц мир создан сплошь.

Единство в этом, совершенство, все остальное в мире — ложь.

27

Каждый образ и каждый исчезнувший след

В усыпальницу времени лягут на тысячи лет.

И на круги своя наши годы когда возвратятся,

Сохраненное бережно явит всевышний на свет.

28

Бог звездное ожерелье успел к утру разорвать

И в синюю чашу звезды швырнул, жемчугам подстать.

Он накануне ночи бывает, как я, влюбленным,

И поступать, как безумец, готов на заре опять.

29

Чару полную любви, сердце, пей до дна, как роза,

И в одежду облачись, чтоб была красна, как роза.

У любви, что у свечи, золотой язык багрится,

И грешна твоя вина, если глух пред ним, как роза.

30

Кустистая роза. И несколько рук

К подолу ее потянулись вокруг.

Влюбленные жадно

цветы обрывали

И разорвался подол ее вдруг.

31

Огненным ветром роза, как девушка, обнажена.

Нам в честь ее целомудрия, кравчий, налей вина!

Пусть дочка лозы походит цветом на эту розу,

За непорочность которой осушим чаши до дна.

32

Я — плач, что в смехе всех времен порой сокрыт, как роза.

Одним дыханьем воскрешен или убит, как роза.

И в середину брошен я на всех пирах, как роза.

И вновь не кровь моя ль горит на всех устах, как роза?

33

Какое сердце познает тайны ее хоть часть?

Какое ухо сумеет к слову ее припасть?

Светит луна иль солнце — возлюбленная прекрасна,

Но разве ее красою мой взор насладится всласть?

34

Суть в существе твоем отражена,

Не сможет долго тайной быть она,

Не потому ль, что суть любой натуры

В поступке, словно в зеркале, видна.

35

О боже, твои совершенны творенья,

Почто угрожаешь нам за прегрешенья?

Мы разве вольны в своих грешных поступках?

Когда мы грешны — ниспошли нам прощенье!

36

Из блаженств носил я пояс. Не осталось ничего.

Жил, о деле беспокоясь. Не осталось ничего.

Будь свечою — изошел бы я слезами от тоски,

Выл бы чашею Джамшида [10] — разлетелся б на куски.

37

Жемчуг с губ ее сорву не за тем, чтоб класть в карман,

Все фальшиво наяву, что ложится нам в карман.

Я решил зашить карман. И любимая сквозь смех

Мне сказала:— Много ль тех, кто, как ты, зашил карман?

38

Из дома чуть свет я уйду за высокой звездой,

Уйду от сует, что меня окружают ордой.

Оставив одежду в руках материнских, уйду я,

Чтоб, как Иесусу, омыться святою водой.

39

Поступку, чтобы пользу произвел,

Дан смысл, как подлежащему глагол,

Творца деянье в том и этом мире

Не замысла ль венчает ореол?

40

Основа двух начал — дыханье: вздох и выдох,

И жизнь на том стоит в многообразных видах.

Но вечна ли ее воздушная основа?

На это даст ответ, кто был на панихидах.

41

Огнем и влагой тела, второй душой его

Зовется кровь, но только в темницу отчего

Заточена на годы, отпущенные нам?