Избранное
Шрифт:
Еще один шарик спорхнул с самой дальней верхней полки и занял место пророчества о Поттере и Темном лорде. Марина Николаевна сдула с него большую часть пыли, а то он выглядел почти непрозрачным, и на скорую руку установила сигнальные чары. Потом усадила спящего Деллса и сняла сонные чары…
— Что это с вами, Деллс? — нарочито громко спросила Марина Николаевна, похлопав его по щекам. — Уснули стоя? Еще немного, и вы бы стеллаж снесли!
— Серьезно? — поразился он, потерев затылок. — Да нет, вроде задумался на минуту, а тут вы меня за руку хватаете. Ух, если б я тут что разбил,
— Еще бы. Я, главное, заканчиваю работу, зову вас, а вы не откликаетесь. За рукав тронула, а вы этак всхрапнули смачно и оседать начали, хорошо еще, я успела перехватить! Не ушиблись?
— Нет, спасибо, — вздохнул Деллс. — Видно, переработал малость. С этими мерами безопасности мы здесь которые сутки безвылазно… А тут тихо так, спокойно, вот, видно, я и отключился!
— Так, идите-ка домой и отоспитесь, — велела Марина Николаевна. — А вашему начальству я поставлю на вид: что это за безобразие, сотрудники с ног валятся! Как можно настолько безотвественно относиться к личному составу и так бездарно организовывать работу? Ведь не в обычном архиве служите, в Отделе тайн… Так вот рухнули бы прямо на то самое пророчество, и что бы мы делали?!
— Ох, и не говорите, — поежился он и встал, отряхивая брюки. — Пойду, правда, отпрошусь.
— Скажите, мое распоряжение, — велела Марина Николаевна. — А теперь выведите меня из этого лабиринта, а то, боюсь, сама я дорогу не найду…
Часть 28
— Вижу, вам удалось? — встретила ее тем же вечером Ингибьёрг и жестом пригласила проходить и располагаться.
— Да. И это было до неприличия просто, — честно ответила Марина Николаевна и села в кресло, накрытое чьей-то пушистой шкурой. — Особенно если задействовать административный ресурс…
— Ну так выкладывайте, что там, в этом пророчестве!
— Сейчас, воспроизведу дословно… — она сосредоточилась и повторила: — Грядёт тот, у кого хватит могущества победить Тёмного лорда, рождённый теми, кто трижды бросал ему вызов, рождённый на исходе седьмого месяца… И Тёмный лорд отметит его как равного себе, но не будет знать всей его силы… И один из них должен погибнуть от руки другого, ибо ни один не может жить спокойно, пока жив другой…
— Ого-о… — протянула Ингибьёрг после долгой паузы. — Однако и подложил же себе свинью этот Волдеморт!
— Я правильно понимаю, что он уже отметил Поттера как равного себе? Этот шрам…
— Да. И он не знает всей силы Поттера.
— В каком смысле?
— Долорес, вы же сами говорили о связи Поттера с Волдемортом, — Ингибьёрг выразительно постучала себя по лбу. — Он отмечен. Он встретился с Волдемортом снова и снова выжил.
— Да, тогда случилось что-то непонятное… — Марина Николаевна знала эту историю частично от Фаджа, частично в пересказе Снейпа, который слышал всё это от Дамблдора и кое-что видел в воспоминаниях Поттера. — Когда Волдеморт устроил с Поттером дуэль, их палочки повели себя странно. Они будто соединились, а потом палочка Волдеморта начала выдавать заклинания в обратном порядке, как бывает под Приори Инкантатем. Было сказано, это потому, что у них палочки-сестры, с
— Вон как сошлось-то, — довольно сказала прорицательница. — Говорила же я — Волдеморт сам выбрал путь исполнения пророчества. Не смог победить мальчишку, потому что не знает всей его силы. Собственной силы.
— То есть… — Марина Николаевна помолчала. — Тогда, много лет назад, вместо того, чтобы убить Поттера, Волдеморт передал ему часть своей силы? И, выходит… выходит, Поттер — тоже крестраж?!
— Да, выходит, так, — ответила Ингибьёрг. — Теперь, когда это ясно, можно толковать и последние слова пророчества.
— Поттер должен убить Волдеморта? Или наоборот? Должен остаться только один из них?
— Это было бы так, если бы не крестраж… — сказала та, потерев подбородок. — Пока жив Поттер, будет жить Волдеморт. Погибнет Поттер с крестражем вместе — получится убить Волдеморта, если до того уничтожить другие крестражи. А вот убивать Волдеморта, пока жив мальчишка, смысла нет.
— То есть, получается, «один из них должен погибнуть от руки другого» — это однозначно о Поттере?
— Может, так, а может, и нет… — задумчиво произнесла Ингибьёрг. — Слишком много в этом пророчестве понапутано.
— Ингибьёрг, я сейчас еще вводную добавлю, — сообразила вдруг Марина Николаевна. — В прошлом году, когда Волдеморт обрел тело, он не воспользовался крестражем, он провел другой ритуал. И для него он взял… сейчас… кость отца, плоть слуги и кровь врага, то есть Поттера… Что смешного я сказала?
— Да то, что этот ваш Волдеморт совсем на голову слаб! — сквозь хохот проговорила старуха. — Кровь врага, ха! Волдеморт взял его кровь, веря, что это добавит ему силы, и, думая о могуществе, принял в себя часть тех чар, которыми защитила сына мать, умерев за него! Его тело хранит память о её самопожертвовании, и пока существуют эти чары, живёт и Поттер!
— Погодите, я совершенно запуталась… — Марина Николаевна взялась за голову. — То есть… если убить Поттера, то умрет крестраж, а не он сам? Потому что связь с Волдемортом обеспечивает не только крестраж, но и кровь? И раз жив Волдеморт, то и Поттер выживет?
— Грубо говоря, да, хотя возможны нюансы, — серьезно ответила Ингибьёрг. — Но я пока не стала бы ломать Поттеру шею, он это и сам превосходно проделает. Хотя имейте в виду, Долорес, если другого выхода не будет, вероятно… придется.
— Будем надеяться, до этого не дойдет, — тяжело вздохнула она. — Какой-то у меня сумбур в голове…
— Ничего, за ночь уляжется, — заверила старуха. — Утро вечера мудренее. Кстати, утром вы обещали мне лыжную пробежку.
— Да, я помню, просто сегодня пришлось сорваться по делам. Завтра в семь.
— Отлично!
Распрощавшись с Ингибьёрг, Марина Николаевна отправилась к себе, думая о том, что некоторые моменты удалось прояснить, но вот рассказывать об этом Снейпу нельзя, он Пожиратель, как-никак. И дело не в том, что он может донести полный текст пророчества Волдеморту, вряд ли это в его интересах… Нет, просто его могут и допросить, пускай даже по любому другому поводу. Он ведь сам говорил, что Волдеморт — очень сильный легилимент!