Избранное
Шрифт:
— Хэ-хэ-хэ, Василек. Наконец-то мы слышим признание насчет темечка. Кстати, состоять с ним в браке — это значит состоять на учете в психиатрическом диспансере.
— Состоять в браке, сын, это значит интеллигентному человеку беседовать с дружинниками по поводу разбитой тарелки в собственной квартире.
— Интеллигентный человек, Василек, не будет бить тарелку из сервиза, а разобьет тарелку подешевле.
— Интеллигентный человек, сын мой, будет бить именно ту тарелку, которую ему наденут на голову.
— Ни
— А мужчина, сын мой, обязан их жевать, хотя второй год просит испечь блинов.
— В былые времена, Василек, если мужчина хотел блинов, то ехал на мельницу за мукой.
— У меня, сын мой, нет лошади, чтобы поехать на мельницу…
Длинный звонок прекратил нарастающий распад семейных альфа- и бета-частиц. Папа открыл дверь. На пороге стоял Вася.
— Как?! Разве ты вышел? — удивился папа, судорожно завязывая галстук.
— Куда ты выбегал? — спросила мама, надевая шляпку.
— Я из школы — четыре урока было. Мам, обедать будем?
Молодые супруги Теперины прожили два года, но детей не имели по той причине, что от них много пыли.
Однажды они заскучали. В кино уже ходили, телевизор показывал симфонии, а ужинать было еще рано. В общем, заскучали. Грибов замариновали, из них банку съедобных, челышей. Впереди было два выходных. Капусты нашинковали бочонок и под камень положили, и на камне написали «Капуста кислая». Какое-то межсезонье: в футбол уже не играют, в хоккей еще не начали — вот симфонии и показывают. Варенья плодоовощного сварили три пуда, правда один пуд прокис — сахару пожалели.
По всему по этому Лариса (жена) включила третью программу и начала смотреть передачу для домохозяек «Как варить шелкоперых рыб, двоякодышащих». А Те-перин подошел к окну и посмотрел туда. Оттуда, с панели, на него глядел шерстистый пес. Он заинтересованно вилял хвостом, словно Теперин был не молодой мужчина, всего насоливший и насушивший, а его знакомый кот.
— Лара, — радостно ожил Теперин, — нам надо завести собаку.
Жена выключила шелкоперых рыб, двоякодышащих.
***
Супруги Теперины вошли в Клуб собаководства, весело подталкивая друг друга.
— Садитесь, — строго предложила старая женщина в очках и закрыла иллюстрированный журнал «Собачья жизнь».
— Да нам только собачку купить, — сказал Теперин, усаживаясь из вежливости.
Женщина усмехнулась, и ее громоздкие очки встали на переносице дыбом.
— Держание собаки, молодые люди, ответственное дело. Мы еще не каждому продаем. Это не коровой обзавестись.
— Да нам не корову, — разъяснила Лариса. — Нам собачку.
— Корову и ставить некуда, — поддержал супругу Теперин. — А вы разве коровами торгуете?
— Мы заинтересованы, чтобы собака попала
— Нас только двое, — сообщила Лариса. — Квартира двухкомнатная, отдельная, с санузлом.
— Учтите, что на кухне собаке жить нельзя, — предупредила женщина.
— Не беспокойтесь, — заверил ее Теперин. — Да и кухня занята.
— Чем занята? — подозрительно спросила женщина.
— Там теща живет, — сообщил Теперин.
Видимо, в таких случаях и говорят, что у человека
глаза долезли на лоб, — только у женщины полезли на лоб очки.
— Вы же говорили, что вас двое? — удивилась женщина.
— Двое и есть, — подтвердил он, ничего не понимая. — Два человека и теща. Да вы не беспокойтесь. Где оно захочет, там и будет жить.
— Кто… оно? — еще подозрительнее спросила женщина.
— Псина, — объяснил Теперин.
— А теща животных любит? — мрачновато поинтересовалась собаковедка.
— Кто ее знает, — неопределенно ответил Теперин.
— Конечно, любит, — заступилась за мать Лариса.
— А помнишь, как она меня бидоном огрела? — не согласился муж.
— Так ты же человек, — резонно возразила жена. — А животных она уважает.
— Ну, хорошо, — перебила их спор женщина. — Какие у вас материальные условия?
Теперин приосанился и набрал в грудь воздуха ровно столько, чтобы он вытолкнул из-под расстегнутого пиджака десятирублевый яично-широченный галстук. Лариса скрипнула кримпленовым платьем.
— Хватает. Капусты насолили и под камень положили, — сообщил Теперин.
— Телек цветной, — дополнила жена общую картину.
— Вашу псину будем кормить одними люля-кебабами, — заверил он.
— Острое собакам нельзя, — испугалась женщина.
— Мы ей супу наварим, — поспешила Лариса сгладить оплошность мужа.
— Харчо, — тоже поспешил вставить он, чтобы строгая женщина не подумала, что они будут морить собаку какими-нибудь комплексными обедами.
— Вам необходимо прочесть специальную литературу. Вы еще не готовы теоретически, — заметила женщина.
Она достала с полки громадную стопку книг и книжиц. Сверху лежала толстая монография «Щенок (детство, отрочество, юность)». Внизу покоился двухтомник «Психология болонки».
Теперины переглянулись. Столько книг они видели только в бухгалтерии — подшитые отчеты.
— Какую вы хотите породу?
— Нам бы кобелька, — сразу высказал свое желание Теперин.
— Только не мордатого… не этого… не бульдозера, — попросила Лариса. — И чтобы хвост был, как у всех добрых людей.
— Знаете, — объяснил муж, — есть такие волосатые псинки, что рожи не видать. Из них еще шерсть выщипывают на оренбургские платки.