Избранное

Мэн Ван

— Ху Мали! — крикнула Чжэн Бо, никто ей не ответил.

Они вошли в темную, сырую комнатку и увидели Ху Мали. Она лежала на кровати спиной к ним. Чжэн Бо снова окликнула Ху Мали, а Ли Чунь добавила:

— Смотри, учитель Юань пришел повидать тебя. — Ху Мали молча повернулась, встала и пристально оглядела гостей.

— Ху Мали, тебе нездоровится? — начал учитель Юань. — Сегодня ты не пришла в школу, все беспокоились…

Ху Мали не отвечала.

Молчание порой бывает невыносимым. Молчание Ху Мали тяготило всех присутствующих.

Ли Чунь подошла к Ху Мали и спросила:

— Что же ты не отвечаешь, Ху Мали?

— А что я должна

говорить? — ответила она хриплым голосом. — Я не буду ходить в школу. Сегодня не пошла, завтра не пойду и потом тоже не пойду…

— Ху Мали, ты переволновалась, мы знаем. Отдохни и завтра приходи в школу. Арест контрреволюционного элемента Ли Жоциня тебя не касается. Ты — хорошая, прилежная ученица, тебе скоро школу кончать, перед тобой лежит светлый путь…

— Учитель, вы считаете, что дела наставника Ли меня не касаются? Что это значит? Правительство хочет уничтожить христианство в нашей стране?

— Конечно, нет.

— Тогда зачем арестовывать моего духовного отца?

— Если он занимался контрреволюционной деятельностью, значит, он должен понести наказание. А ты очистишься от влияния Ли Жоциня и станешь счастливой…

— Счастливой? — вскричала Ху Мали. — Да откуда вам знать, в чем мое счастье! Вам не понять, что такое быть круглой сиротой, не знать даже имени своих отца и матери. Меня с пяти лет приставили к тяжелой работе, я руки в кровь обдирала, стирая белье. А потом меня в тринадцать лет хотели выдать замуж за какого-то урода. Кто меня спас? Мой духовник! Он один заботился обо мне, согревал меня светом царства божьего, давал мне силы жить.

Потрясенные страстной речью Ху Мали, учитель Юань и его спутницы молчали. Немного успокоившись, Ху Мали продолжала:

— Спасибо вам, учитель Юань, спасибо тебе, Чжэн Бо, спасибо, Ли Чунь. Прошу вас, пожалейте меня, пойдем вместе в Комитет общественной безопасности и попросим, чтобы моего духовного отца отпустили.

Чжэн Бо взяла Ху Мали за руку и стала гладить ее. В глазах у нее стояли слезы. Тихим голосом она сказала:

— Успокойся, пожалуйста… Ты ошибаешься… Подумай сама: разве в твоих прошлых мучениях виновата Коммунистическая партия? Я сама начала трудиться в пять лет, моего отца задавили пьяные американские солдаты… В старом обществе многие дети были несчастны, но теперь у нас началась новая, счастливая жизнь… А Ли Жоцинь не позволял тебе дружить с нами, жить полноценной жизнью, он калечил тебя духовно, он враг тебе…

Чжэн Бо по-дружески, но строго, без жалости смотрела на Ху Мали. Та бессильно опустилась на кровать.

— Чжэн Бо права, — сказал учитель Юань. — Я знаю, ты всем сердцем предана религии, но ты должна знать, что на свете есть и негодяи, которые только прикрываются именем веры. Мне доводилось встречать таких. Эти волки в овечьей шкуре без умолку твердят о боге, а сами не имеют ни чести, ни совести…

Огонь боли и гнева в глазах Ху Мали угас, в них осталась только безмерная усталость. Ху Мали положила голову на подушку, закрыла глаза и тут же впала в забытье.

Чжэн Бо подошла к ней, нагнулась и шепнула:

— Она спит.

Потом она накрыла Ху Мали одеялом.

…Ночью Ху Мали проснулась и увидела, что на полу у ее кровати кто-то спит.

— Это я, Чжэн Бо, — услышала она знакомый голос.

— Ты почему спишь тут?

— Мне показалось, тебе нездоровится, может что-нибудь случиться. На вот, поешь, это учитель Юань купил тебе…

Ху Мали покачала головой, дотронулась горячей ладонью до руки Чжэн Бо, но

вдруг резко вскочила, крикнула: «Что там?» — и опять бессильно упала на кровать.

Чжэн Бо посмотрела по сторонам, но ничего не увидела.

— Уходи отсюда, уходи, — сказала ей Ху Мали. — Ах, за что же мне такие мучения?.. — Она обхватила руками голову и отвернулась.

— Спи, спи. — Чжэн Бо чуть коснулась рукой Ху Мали. — Не бойся, твои дурные сны пройдут, все будет хорошо…

Ху Мали снова уснула. А Чжэн Бо лежала рядом на неровном сыром полу и вслушивалась в ее дыхание…

На следующий день Ху Мали пришла в школу вместе с Чжэн Бо. А еще через несколько дней она переехала в школьное общежитие.

18

Во дворе школы раздался звонкий, как колокольчик, смех У Чанфу. Вслед за ним послышался голос Ху Мали.

Ху Мали изумленно смотрела на одноклассниц, которые дружно выбежали встречать ее.

— Дорогие одноклассницы… — начала она дрожащим от волнения голосом, но больше не смогла выговорить ни слова.

— Говори, Мали!

— Не бойся, говори, как умеешь.

— Спасибо вам, друзья, — продолжала Ху Мали, — спасибо тебе, У Чанфу, ты и вправду умеешь шутить, в вашем, нет, в нашем общежитии всегда весело, и, хотя я переехала в него только десять дней тому назад, я очень изменилась, для меня как будто началась новая жизнь. А ведь было время, когда я, дура, сама себя мучила и мир казался мне мрачным и страшным… Но все это прошло, и я могу вам только одно сказать: друзья, у меня есть силы жить, и я хочу жить!

Чжэн Бо подбежала к Ху Мали и обняла ее. Школьницы плотным кольцом окружили Ху Мали, весело шутили и смеялись.

А потом начался выпускной вечер. И учитель Юань сказал им:

— Мои ученицы, — тут учитель Юань от волнения снял очки, повертел их в руках и опять водрузил на нос. — Минуты убегают одна за другой, и через тридцать дней — а это значит, что у вас есть еще в запасе больше сорока тысяч минут, — закончится ваша учеба в школе. Честно говоря, в этом году не столько я учил вас, сколько вы учили меня. Я уже много лет преподаю в школе, но еще никогда не видел такого счастливого класса, как ваш. Вам выпало жить в такое славное, героическое время. На ваших глазах рухнул старый мир, и теперь вы собственными глазами видите, как наш народ строит новую жизнь. Мы радостно приветствуем в этих стенах нашего общего друга Ху Мали, и не потому, что она переселилась в школьное общежитие — тут нет ничего необычного, — а потому, что она добилась большой победы в своей жизни. Хотя мы только начали строить новое общество, но мы полны энтузиазма и веры в свои силы. Победа Ху Мали — это часть нашей общей победы… Ну а теперь за нашу дружбу, за наши успехи, за нашу победу поднимем бокалы…

Не успел он договорить, как Ли Чунь встала и тоже попросила слова.

— Мне стыдно сейчас поднимать эту чашку лимонада, потому что я ничего не сделала для нашей дружбы и наших успехов. Раньше я считала себя умнее всех, потому что я думала только о себе и хотела, чтобы все преклонялись передо мной, слушались меня. Конечно, я кое-чего добилась в учебе, но я не знала, что такое быть человеком, или, как сказал учитель Юань, я совсем не знала жизни. А в наше время нельзя быть заносчивым и не считаться с коллективом. Узнав, как тяжело жилось Ху Мали, я стала внимательнее относиться к другим, еще лучше понимать подруг. Теперь я хочу идти вперед вместе со всеми, хочу идти рука об руку с ругавшей меня больше всех Ян Сэюнь…