Избранные произведения в одном томе

Гарднер Лиза

Гриффин пробежался пятерней по волосам.

— Дьявол!

— Это не Эдди Комо, — пробормотал Фитц. — Не может это быть гребаный Эдди Комо!

— Хорошо, хорошо, все верно. — Гриффин поднял руку. — Давайте рассуждать логично. Допустим, что ДНК с места изнасилования Блэр действительно соответствует образцу, взятому у Эдди Комо. Что, если кто-то сохранил сперму Эдди Комо и размазал ее на новом месте преступления?

Они с Фитцем уставились на Наполеона, который делал вид, что старается рассмотреть такую возможность.

—

Прежде всего на наличие спермы анализируются мазки с тела жертвы, чтобы определить, есть ли вообще материал для анализа ДНК, — вслух рассуждал Наполеон. — Теперь смотрите: тест на наличие сперматозоидов дает положительную реакцию только в течение семидесяти двух часов. Так что если кто-то, так сказать, достал «пробу» Эдди Комо, она должна была быть свежей. Иначе сперматозоиды погибли бы, анализ мазков на наличие спермы дал бы отрицательный результат, и больше ничего не стали бы делать.

— Человек находился за решеткой, — проворчал Фитц. — Как можно получить свежую сперму от того, кто сидит в тюрьме?

Гриффин выразительно уставился на него.

— Эй, успокойтесь, — бросил Фитц. — Я знаю, что в тюрьме больше секса, чем в борделях. Но мы толкуем не о том, что кто-то контрабандой вынес из тюрьмы запачканные простыни и подбросил их на место преступления. Совпадение составило семь случаев из семи, а это означает, что совпадают образчики с простыней, с ночной рубашки, с вагинальных мазков и т. д. и т. п. Как вы объясните этот расклад?

— Да, картина все более и более запутывается, — согласился Гриффин. — Эдди, очевидно, мог заранее сохранить образчик своей спермы. Я уж не знаю… может, спустил в тюремную кружку и потом отослал на волю?

Фитц вылупился на него:

— Интересно, с какой чертовой стати ему было это делать? Парень клялся всем и каждому, божился любому типу с микрофоном, что он невиновен. Разве бы он, мягко говоря, не удивился, если бы кто-то попросил его… э… выслать немного семенной жидкости?

— Визит супруги? — подал мысль Наполеон.

— Только не в следственном изоляторе.

— Это безумие, — пробормотал Фитц.

— Полная чушь, — подтвердил Гриффин — О'кей, что, если нам вернуться немного назад? Что, если подмена была сделана не на месте преступления? Что, если подмена произошла с пробой, взятой у Эдди Комо?

— Что вы хотите сказать?

— Я хочу сказать, пробы с мест преступлений всего-навсего показывают совпадение с некоей другой пробой, имеющей бирку «Эдди Комо». Но что, если ошибка произошла именно в том месте?

— Ни в коем случае, — отрезал Фитц.

— Такого не могло случиться, — покачал головой Наполеон. — Вот как выглядит стандартная процедура выполнения предписаний ордера на получение проб ДНК: детектив Фитцпатрик и детектив Маккарти подхватили Эдди Комо и привезли его в «Рейган билдинг» [234] , где ожидали мы с двумя клиницистами.

Клиницисты нацедили у Комо два пузырька крови, выщипали несколько волос с его головы, затем, с помощью гребня, — некоторое количества растительности с лобка. Я лично упаковал каждый образец и снабдил его ярлыком, обозначающим улику, предназначенную для содержания под охраной. Так что вот вам пять человек, готовые поручиться, что в комнате был именно Эдди Комо…

234

Многофункциональное офисное здание в Вашингтоне.

— Я не о том, что ваши парни возились не с тем человеком, — перебил его Гриффин.

— А четыре пробы, — неумолимо продолжал сержант следственного отдела, — были все надлежащим образом запечатаны и с этикетками, которые в этом случае пришлось бы подменить. Какова вероятность всего этого?

— Это было бы нелегко, — нехотя согласился Гриффин.

— Скорее невозможно, — горячо возразил Фитц. — Чертовски невозможно! Мы умеем делать свою работу. Уж будьте спокойны!

— Тогда откуда взялись эти последние результаты? — тоже повысил голос Гриффин.

— Не знаю я! Может, это и был Эдди Комо. Мы не видели его тела.

— Эдди Комо мертв! Отдел судмедэкспертизы только что подтвердил идентичность отпечатков пальцев. Парень мертв, мертвее не бывает. Поэтому спрашиваю еще раз: каким образом, черт подери, его ДНК выскочила на месте нового изнасилования?

— Не знаю!

— Кто-то дурачит нас, потешается над нами, — сказал Гриффин. — Кто-то играет с нами. Черт!

— Что такое? — свирепо воскликнул Фитц.

— Черт! Черт! Черт! Я должен позвонить.

— Сейчас?

— Да, сейчас! Проклятие, где тут линия? Как, черт возьми, мне позвонить в город?

— Кому вы собираетесь звонить?

— Пасхальному кролику, кому бы вы думали? — Гриффин нетерпеливо тыкал в кнопки телефона.

— Детектив Уотерс, — через полминуты ответил Майк.

— Майк, это Гриффин. Ты поговорил с тюремным начальством? Что он там сказал?

— Прайс сказал… Прайс сказал, будто уже говорил тебе об этом и что по-прежнему ждет твоего визита.

Уже говорил тебе об этом… «Кто убил Сильвию Блэр, Дэвид?» — «Эдди Комо».

А, дьявол! Голова Гриффина поникла. Комната, в которой он находился, надвинулась на него и исчезла. Полтора года прошло. Восемнадцать месяцев, наполненных болью, усердными стараниями, осмотрительностью, работой над собой, пошли прахом, и он снова оказался там же, где и был. По колено увязнув в очередной запутанной и извращенной игре Дэвида Прайса. Гриффин сделал глубокий вдох, стремясь собраться с мыслями, встряхнуться. Мертвец не мог убить Сильвию Блэр. Тут произошло что-то другое. Нечто такое, благодаря чему на месте преступления оказалась ДНК Эдди Комо.