Избранные произведения. Том 2
Шрифт:
— Кыш отсюда! — рявкнул Иван, тыкая стержнем в массу пауков и ожидая сопротивления. Те замерли, разглядывая непрошеных гостей, потом мгновенно расчистили угол кабины.
Тая было уперлась, с ужасом глядя на скопище неприятных созданий, но Иван потянул ее за собой. Гул в зале слышался все отчетливей, да и пол здесь трясся сильней.
— Восемнадцать, семнадцать, шестнадцать… — размеренно считал равнодушный металлический баритон.
Иван поискал глазами панель управления лифтом, протянул было руку к ряду окошечек-кнопок, но его опередил один из пауков, ткнув суставчатой лапой в середину
Дверь лифта проявилась из ниоткуда, словно загустел сам воздух, ударило в ноги, еще и еще раз. Кабину стало раскачивать и трясти, она то падала свободно вниз, то тормозила, то начинала вибрировать так, что в голове и позвоночнике отдавало болью.
Тая села на пол. Иван тоже был вынужден опуститься рядом.
Сколько времени они так мчались — не мог потом вспомнить никто. Кабина внезапно остановилась, будто наткнулась на препятствие. Дверь растаяла, и пауки посыпались вон, сразу исчезнув в темноте: в помещении, куда их доставил лифт, было темно хоть глаз выколи.
Иван посмотрел на панель с окошечками, в одном из них светились буквы ВЮ и рубиновые цифры: — 150 000 000.
— Прибыли,- сказал эксперт. — Если не ошибаюсь, мы попали куда-то в юрский период — как раз сто пятьдесят миллионов лет назад. Или около того.
Он взял Таю за руку и вывел из освещенной кабины. Дверь лифта тотчас же закрылась — стала плотной и непроницаемой, свет померк. Люди остались в полной темноте.
В помещении стоял запах плесени, сырости, где-то звонко цвинькали в пол капли воды. Издалека доносился приглушенный рокот и буханье, от которых еле заметно вздрагивал пол.
Иван подумал, достал резиновую перчатку, насадил на стержень и поджег. Чадящее пламя выхватило из тьмы мохнатые от белесого слоя плесени стены и мокрый, серый, в зеленых и синих пятнах пол зала.
Тая передернула плечами.
— Как в погребе… Мне кажется, мы уже здесь были.
— Нет, — отрицательно качнул головой Иван. — Похоже, но не то. Грязи меньше и следов нет.
Он прошелся по залу, вспугивая дребезжащее эхо.
В зал выходили три коридора, как и на других этажах. Один из них вел на лестничную клетку, лестница была цела и уходила в неведомые глубины и высоты. Второй коридор был залит водой и походил на трубу канализации. В третьем слабо фосфоресцировал потолок, вернее — пятна какой-то нитевидной плесени, и вдоль стен были проложены пучки труб разной толщины.
— А все-таки странно, что нет людей! — сказала Тая. — Одни пауки, «черепахи»… и черные нелюди…
Иван не ответил. Он не верил, что в здании больше никого нет. Но сомнение уже начало свою работу, и бороться с ним было все трудней. Более четырех суток прошло со времени падения вертолета, и за все это время они ни разу не встретили людей. Куда подевались хозяева этого неимоверного, ужасающего размерами здания?! Ради чего оно построено? И главное — где?
Нет ответа!
А лифт? Что это за лифт, который никуда не везет, то есть остается на поверхности земли, но зато меняет эпохи? Пресловутая «машина времени»? Или нечто вроде кабины пневмотранспорта, доставляющей пассажиров в разные сектора какого-то гигантского «заповедника истории Земли»?…
Нет ответа!
А золотистое марево «во дворе» здания, вечно
Нет ответа!
Что же делать? Куда идти? Вверх? Вниз? Сколько они продержатся? Как велики у них запасы терпения, позволяющие поддерживать в себе уверенность в благополучном исходе путешествия и не опускаться до тезиса: выжить любой ценой?…
— Охотно бы сейчас проснулся, — сказал Иван, поднимая повыше свой «факел». — А ты?
Тая улыбнулась в ответ бледной улыбкой.
— И я! Твержу как заклинание: пусть это будет сон!
Они взялись за руки и вошли в коридор, не зная, куда он выведет их на этот раз.
Выбрались из здания через громадный пролом: здесь обрушилась часть стены высотой примерно до восьмого этажа.
Тот же «двор»: золотое сияние за лесом, зеленоватое небо, бесконечная стена здания, плотная и осязаемая до высоты в двести метров и зыбкая, расплывающаяся в туманно-серую пелену выше двухсот. Но лес был другой, и ландшафт тоже.
Справа и слева от пролома в стене вставали заросли высоких папоротников и хвощей, каких-то чешуйчатых деревьев, похожих на пальмы, и длинноствольных, с нежной розовой корой сосен. В просвет между зелеными купами виднелось озерцо с голубой водой. Ближний берег озерца был пологим и песчаным, а дальний, каменистый и крутой, порос теми же «пальмами» и древовидными папоротниками. За лесом из «пальм» вырастал переливающийся желтым сиянием туманный столб, истаивающий где-то на десятикилометровой высоте багровыми струйками и плоскими облаками.
В кустах слева что-то зашуршало, и на прогалину с шумом выпрыгнула странная птица с отливающим металлической синевой оперением, с длинным хвостом и зубастой пастью вместо клюва. Размером птица была с крупного орла. Она заметила людей, растопырила крылья, зашипела, показав длинный красный язык, и поскакала прочь.
— Археоптерикс? — ахнула Тая, прятавшаяся за спиной Ивана. Тот поднял палец к губам.
— Тише.
Сквозь шорохи леса донеслись далекие визгливые крики, шлепанье и тупые удары, от которых вздрагивала почва.
Иван жестом показал Тае, чтобы она осталась на месте, не замечая мольбы в ее глазах, и быстро перебежал на берег озерца. Он увидел, что озерцо — на самом деле язык залива, уходящего вправо до горизонта. Слева залив переходил в цепочку мелких, но широких луж, по которым бродили туши на слоновьих ногах, с длинными хвостами, с осклизлой серо-фиолетовой кожей, длинными и тонкими шеями, напоминавшими змеиные тела, которые венчали крохотные головки. Длина этих громадин достигала метров тридцати. При каждом шаге раздавалось гулкое «тумм», от которого вздрагивала земля.
— Бронтозавры! — прошептала над ухом Тая.
Иван оглянулся. Девушка стояла рядом и смотрела на тяжеловесных созданий круглыми глазами.
— Это диплодоки, — поправил Иван. — Бронтозавры короче, да и шея у них была потолще.
Диплодоки окунали головы в лужи, потом по-куриному вздергивали их вверх, жуя зеленые плети водорослей. На людей они не обращали внимания, постепенно удаляясь по низине в редколесье папоротников.
— Они нам не опасны, — пробормотал Иван. — Диплодоки были растительноядными.