Избранные работы
Шрифт:
Итак, рынок, в сравнении с которым европейское государство то же, что средневековый город и его территория в сравнении с последним. Характерное для всего капиталистического хозяйства стремление к безграничному расширению, – стремление, которому узкая Европа ставит препятствия на каждом шагу, для которого все теории свободы торговли и всякая торговая политика являются всегда лишь жалкими суррогатами, – здесь, в необозримых равнинах Северной Америки, может впервые проявиться свободно. Действительно, если захотели бы конструировать идеальную страну для капиталистического развития из потребностей этой системы хозяйства, то по размерам и свойствам получилась бы именно только форма Соединенных Штатов.
Народ: как бы специально подготовлялись в продолжение столетий люди, которые были предназначены в лице теперешних поколений проложить дорогу капитализму в первобытные леса. «Покончив с Европой», они переправились в «Новый Свет», с твердым намерением построить свою новую жизнь лишь из рациональных элементов: они оставили на старой родине весь балласт европейских нравов, всю излишнюю романтику и сентиментальность, все свойства феодально-ремесленного строя, всю «традиционность» и взяли с собой лишь нужное и полезное для развития капиталистического хозяйства: могучую работоспособность и мировоззрение, возводящее деятельность в капиталистическом духе в божественную заповедь. Макс Вебер в одной из своих
И, действительно, нигде на земле капиталистическое хозяйство не достигло такого высокого развития, как в Северной Америке. Нигде погоня за наживой не выступила с такой ясностью, нигде стремление к прибыли, добыча денег ради денег не представилась более ясно исходным и конечным пунктом хозяйственной деятельности, как именно здесь: каждая минута в жизни наполнена этим стремлением, и лишь смерть кладет конец этой ненасытной погоне за наживой. Некапиталистическое рантьерство (Rentnertum) решительно неизвестно в Соединенных Штатах. В связи с этим стремлением за прибылью стоит экономический рационализм такой чистоты, какого не знает ни одно европейское общество. И беспощадно идет капиталистический интерес к своей цели, хотя бы даже путь его лежал через трупы. Показателем этого могут послужить нам цифры, сообщающие о числе несчастных случаев на железных дорогах в Соединенных Штатах. «Evening-Post» вычислила, что число убитых на американских железных дорогах за промежуток времени с 1898–1900 гг. достигло 21847 человек, т. е. равняется числу погибших за это же время в войне с бурами англичан, включая сюда и тех, которые умерли от болезней в лазаретах. В 1903 г. на американских дорогах было убито 11006 человек, а в Австрии в том же году 172; таким образом, в Америке на 100 км приходится 3,4, на миллион пассажиров – 19 несчастных случаев, в Австрии на 100 км – 0,87, а на миллион пассажиров – 0,99 (цифры по Филипповичу). Без размышлений применяется та форма производства, та техника, которая обещает наивысшую прибыль. Тогда как мы видим нарушение общественных интересов в том, когда какое-нибудь угольное производство приостанавливает свою деятельность, управление американских трестов из года в год определяет в самом широком масштабе, какие предприятия будут работать, какие стоять. Так создает капитализм хозяйственную организацию прямо по своему плану: состояние индустрии, структура отдельных предприятий, размеры и формы производства, организация торговли и обмена, взаимоотношение между производством и сбытом товаров, – все это, как известно, построено на самых «рациональных» началах, лучше сказать: все это служит капиталистическим интересам.
Последствия не замедлили проявиться. По силе капитала, по степени капиталистического накопления Соединенные Штаты уже теперь, несмотря на свою «юность», далеко превосходят все другие страны. Указателем, по которому можно судить о высоте капиталистического прилива, является цифра банковских операций. В 1882 г. показано было в «Controller of the currency» 7302 банка, в 1904 г. их было 18 844. Первые обладали капиталом в 712100000 долл., вторые – в 1473904674 долл., в 1882 г. депозиты в банках исчислялись в 2785407000 долл., в 1904 г. – в 10448545990 долл. Вся сумма капитала («the banking power», «банковая сила») Соединенных Штатов (т. е. капитал, неприкосновенный капитал, депозиты и оборотный капитал), по исчислению того же докладчика, равнялась 13 826000000 долл., в то время как соответственные цифры для всех других стран вместе давали лишь 19 781 000 000 долл.
После этого нас не должны приводить в удивление те суммы капиталов, которые пошли на одну только промышленность в последние 20 лет. По статистическим данным, капитал, вложенный в «мануфактуры», равнялся:
1880 = 2790272606 долл.
1890 = 6525050759 —»-
1900 = 9831486500 —»-
Известно также, что Соединенные Штаты являются той страной, в которой программа «теории развития» Маркса осуществилась во всей полноте, и что концентрация капитала в ней достигла уже степени, при которой, как указывал Маркс в известной предпоследней главе «Капитала», уже близки «сумерки богов» капиталистического мира. Новейшая статистика относительно числа и размеров трестов дает следующую поразительную картину [48] .
48
Moody J. The Truth about the Trusts. N.Y., 1904 (Правда о трестах). Книга очень полезна, так как содержит чрезвычайно богатый материал из первоисточников – объявлений, деловых отчетов, финансов и т. д.
Существует 7 «больших» промышленных трестов, которые заключают в себе 1528 ранее самостоятельных предприятий. Концентрированный в них капитал равняется 2662,7 млн. долл. Самым крупным из этих 7 великанов является «U.St. Steel Corporation» (Стальная корпорация Соединенных Штатов) с капиталом в 1370 млн. долл., вторым по величине – «Consolidated Tobacco Со» (табачная компания) – с 502,9 млн. долл. За ними следует 298 «меньших» промышленных трестов, которые «контролируют» 3426 предприятий и располагают вместе капиталом в 4055 млн. долл. 13 трестов с 334 предприятиями и 528 млн. долл. находятся теперь в периоде образования, так что общее число промышленных трестов равняется 318 с 5288 предприятиями и 7246 млн. долл. капитала. К ним присоединяются 111 «значительных» – «Franchise» – трестов (телефонных, телеграфных, газовых, электрических и трамвайных предприятий) с 1336 отдельными предприятиями и с капиталом в 3735 млн. долл. И лишь теперь главнейшее: группа железнодорожных трестов. Числом их 6, из которых ни одно не располагает менее чем миллиардом долларов. Общая сумма их капитала превосходит 9017 млн. долл., и они «контролируют» 790 учреждений. Наконец, следует упомянуть еще о «независимых» железнодорожных обществах с капиталом в 380 млн.
Если сосчитать вместе все эти исполинские предприятия, с которыми теперь связана большая часть хозяйственной жизни Америки, то получится колоссальная цифра 8664 «контролируемых» предприятий и 20379 млн. долл. номинального капитала. Подумайте, 85 млрд. марок в руках нескольких предпринимателей!
Как неограниченно господствует капиталистическая система, видно лучше всего, пожалуй, из самого строения общества, в котором вы не найдете ничего, что не было бы капиталистического происхождения. Нигде не встречаем мы пережитков докапиталистических классов, некоторая примесь которых сообщает каждому европейскому обществу свои характерные черты. Нет здесь феодальной аристократии, место которой всецело заняли магнаты капитала. Эпоха, которую Маркс мог лишь предвидеть, когда он писал свой «Капитал», настала теперь в Соединенных Штатах: здесь «eminent spinners» (выдающиеся прядильщики), «extensive sausage makers» (крупные колбасники) и «influential shoe black dealers» (влиятельные чистильщики сапог) наравне с «железнодорожными королями» властвуют над народом. «Когда владетель какой-нибудь большой западной железнодорожной линии проезжает в своем роскошном вагоне, то его путешествие похоже на триумфальное шествие короля. Правители штатов и областей склоняются перед ним; народные представители принимают его в торжественном заседании; города и поселения добиваются его благосклонности, так как, действительно, не в его ли власти принести счастье и гибель городу по своему благоусмотрению?» (J. Bryce).
Нет здесь старого феодального крестьянства и ремесленников. Вместо них сильное фермерство и очень немного мелкокапиталистических предпринимателей в торговле и индустрии; оба класса сильно пропитаны капиталистическим духом; охваченные стремлением к прибыли, они строят свое хозяйство на точных экономических рациональных основах. И группировка по профессиям этого по духу уже теперь вполне капиталистического народа с каждым годом все увеличивает количество капиталистически первенствующих групп: сельское хозяйство уже теперь в этой еще полуколониальной стране привлекает к себе меньше населения, чем в Германии, и быстро растет процент занятых торговлей и промышленностью, который уже и теперь значительно выше, чем у нас. С 1880–1890 гг. количество земледельческого населения в Соединенных Штатах упало с 44,3 до 35,7 % (в Германии процент земледельческого населения равен 36,12), а число лиц, занятых в промышленности и торговле, возросло с 10,8 до 16,4 % (в Германии 11,39 %).
Вместе с тем, и весь образ жизни народа все больше приспособляется к капитализму.
Соединенные Штаты уже и теперь – опять-таки вопреки их «молодости» – являются страной городов, вернее: страной больших городов. И я подразумеваю под этим не только цифровые данные, хотя также и статистика ясно указывает на превосходство городов. Правда, считая весь Союз, количество городского населения еще не так велико, как, например, у нас (в 1900 г. в Соединенных Штатах в городах с населением свыше 2,5 тыс. человек жили 41,2 % всего населения, а в Германии в городах с населением свыше 2 тыс. человек – 54,4 %), зато, во-первых, число больших городов с населением свыше 100 тыс. человек уже теперь больше, чем где бы то ни было (за исключением Англии): почти пятая часть всего населения (18,7 %) живет в них; во-вторых, рост городского населения идет чрезвычайно быстрым темпом: с 1890–1900 гг. оно возросло с 29,2 до 41,2 %; в-третьих, эта низкая общая цифра находит себе объяснение в том, что юг сравнительно беден городами. Если же взять одни только восточные штаты Союза, то там мы найдем, что процент населения, живущего «на земле», равен лишь 31,8; наоборот, процент живущих в городах с 100 тыс. жителей равен 35,8 [49] . Но когда я говорю: Соединенные Штаты есть страна городов, то под этим я подразумеваю еще нечто другое, более глубокое, что, вместе с тем, показывает, почему я ставлю в связь города с капитализмом. Я разумею это в смысле такого характера поселения, который совершенно чужд всякому органическому росту, покоится на чисто рациональном базисе и руководится количественными точками зрения, который уже по идее вполне «городской». Европейский «город» лишь в самых редких случаях воплощает в себе эту идею целиком. Он вырос органически и в существе своем не более, как увеличенная деревня, главные черты которой сохранил и он. Что общего имеет Нюрнберг с Чикаго? Ничего, кроме внешних признаков, что много людей живут на улицах тесно друг подле друга и для своего прокормления нуждаются в подвозе извне. Но по духу между ними нет ничего общего. Ведь, первый есть лишь напоминающее деревню, органически выросшее образование, а второй – на «рациональных» основаниях искусственно построенный, действительный «город», в котором (сказал бы Тённис) истреблены все следы общины и выросло чистое общество. И, если в старой Европе «город» вырастает (скажем, лучше: вырастал до сих пор!) из деревни, заключая в себе все характерные черты последней, то в Соединенных Штатах, наоборот, вся прочая страна есть, в сущности, лишь городское поселение. Тот же рациональный ум, который создал квадратные, подобные ящикам, города, прошел с межевой цепью страну и по однообразному плану разделил ее, на всем ее огромном протяжении, на совершенно равные квадраты, которые при первом же на них взгляде отгоняют всякое предположение об «органическом» образовании поселений.
49
Все цифры, по отношению к которым нет особых указаний, взяты из официальных статистических источников (Census).
Нет также недостатка в Соединенных Штатах и в том, что всегда является отличительным признаком общества, покоящегося на капиталистических основах: я говорю о противоположности между богатством и бедностью. Точной статистики доходов и состояний в Соединенных Штатах нет. Но у нас есть некоторые попытки определить распределение богатств, правда, не безупречные, но все же имеющие некоторую ценность, так как они приняли во внимание все относящиеся сюда материалы [50] . Согласно этим исследованиям, из 60 млрд. долл. всего частного имущества (в 1890 г.) 33 млрд., или 54,8 %, находилось в руках 125 тыс. семейств, что составляет лишь один процент всех семейств, в то время, как 61/4 млн. семейств не имели никакой собственности. Но в каком бы виде ни находилось распределение всего количества имущества, не подлежит никакому сомнению, что нигде на свете абсолютная противоположность между бедностью и богатством не бывает даже приблизительно так колоссальна, как в Соединенных Штатах. Во-первых, уже потому, что «богатые» там гораздо «богаче», чему нас. В Америке, наверное, больше людей, обладающих 1000 млн. марок, чем в Германии, обладающих 100 млн.
50
Ср. Spahr Ch. В. The distribution of wealth in the United States (Распределение богатств в Соединенных Штатах), а также BrooksJ. Or. The social unrest и Hunter R. Poverty (Бедность).