Избранные сочинения в шести томах. Том 4-й
Шрифт:
и, к своему удивлению, убедилась, что вот-вот пробьет де¬ вять. Поэтому, не обращая внимания на укоризненный взгляд кузины, она встала и вышла из комнаты. Борроу- клиф поспешил открыть перед ней дверь, и, когда девушка кивком головы поблагодарила его за внимание, их взгляды еще раз встретились. Но она быстро скользнула мимо него и очутилась в галерее. Минуту Кэтрин оставалась в нере¬ шительности, ибо уловила во взоре капитана тень насмеш¬ ки, свидетельствовавшей о сознании им своего превосход¬ ства и некоем тайном умысле. Однако не в натуре ее было медлить, когда обстоятельства требовали быстрых и сме¬ лых действий, и поэтому, набросив на плечи приготовлен¬ ный заранее темный плащ, она осторожно вышла из зда¬ ния. Хотя Кэтрин и подозревала, что Борроуклиф распола¬ гает сведениями, способными причинить вред ее возлюб¬ ленному, она, выйдя в сад, напрасно пыталась обнару¬ жить какие-либо изменения в мерах для обороны мона¬ стыря, которые могли бы подтвердить ее подозрения и о которых ей следовало бы сообщить Барнстейблу, дабы он мог избежать тайной опасности. Однако вся диспозиция оставалась такой, какой она была и до пленения Гриффи¬ та и его* товарищей. Ее слух уловил тяжелую поступь ча¬ сового, который быстрыми шагами ходил под окнами аре¬ стованных, пытаясь согреться на посту, а когда она остановилась, то услышала и бряцание оружия солдата, охранявшего, как всегда, подход к той части здания, где квартировали его товарищи. Ночь была темная, а небо заволокло тучами, и, хотя к концу дня буря несколько утихла, все же ветер был довольно силен и временами за¬ вывал в стенах большого здания. Требовалась особая тон¬ кость слуха, чтобы среди такого шума различить даже знакомые звуки. Уверившись, что слух все же не обманул ее, Кэтрин обратила тревожный взгляд в ту сторону, где, по словам Борроуклифа, находились «казармы». Там все было темно и тихо, но само это спокойствие вызывало у нее новые опасения.
ва остановилась, прислушиваясь к печальным звукам ко¬ локола, которые донес до нее ветер, словно ожидала, что ближайший же новый удар окажется сигналом и от¬ кроет ей тайные намерения Борроуклифа. Наконец, когда замер последний звук, она открыла маленькую калитку и вышла на дорогу. Тотчас из-за угла к ней бросился чело¬ век. Сердце Кэтрин учащенно забилось при его внезапном появлении, и она очутилась в объятиях Барнстейбла. Ко¬ гда несколько утихла первая радость встречи, молодой мо¬ ряк рассказал возлюбленной о гибели шхуны и о тех, кто спасся от смерти. — А теперь, Кэтрин, — закончил он, — я надеюсь, вы пришли сюда € тем, чтобы никогда больше со мной пе расставаться. Если же вы вернетесь в старый дом, то лишь для того, чтобы помочь освободить Гриффита и потом со¬ единиться со мной навсегда! — Ну конечно! В том, что вы мне рассказали о вашем положении, столько соблазнительного для молодой девушки, что она не может не бросить дом и друзей. Я просто не знаю, как отказать вам в вашей просьбе, Барн¬ стейбл! Вы обзавелись весьма приличным жилищем; теперь нужен лишь небольшой грабеж, и тогда руины ста¬ нут вполне обитаемыми. Здесь есть много вещей, которые нам очень пригодятся. Одного только я не знаю: куда нас потом переведут — в Йоркский замок или в Ныокастлскую тюрьму? — Сейчас не время шутить, моя прекрасная насмеш¬ ница, — сказал Барнстейбл. — Время и обстоятельства заставляют нас быть серьезными. — На женщине лежат заботы о домашних удобст¬ вах, — ответила Кэтрин, — и я хотела бы добросовестно исполнять свои обязанности. Ночь так темна, что я не могу рассмотреть ваше загорелое лицо, но я чувствую, что вы сердитесь. Когда же мы начнем вести хозяйство, если я соглашусь на ваши предложения? — Я еще не изложил своих планов, и ваши насмешки мне очень неприятны. Судно, которое я захватил, разу¬ меется, подойдет к берегу, как только утихнет шторм, и мы уйдем на нем после того, как разобьем этого англи¬ чанина и освободим вас и мисс Говард... Кстати, покидая скалы, я разглядел в открытом море каш фрегат. — Вот это действительно приятная новость! — обра¬ довалась Кэтрин, и видно было, что она полна мыслей о (393
будущем. — Все же могут возникнуть такие затруднения, о которых вы и не догадываетесь. — Затруднений нет и быть не может! — Не говорите так легко о препятствиях на путях любви, мистер Барнстейбл! Когда это было, чтобы любовь существовала без цепей и без преград? Даже я должна потребовать у вас объяснения, хотя мне совсем не хочется об этом вспоминать. — У меня? Спрашивайте о чем и сколько хотите! Я беззаботный, легкомысленный человек, мисс Плауден, но перед вами я ни в чем не виноват... если только вы не считаете оскорблением мою преданную любовь к вам. Барнстейбл почувствовал, что маленькая рука сжала его руку, и Кэтрин заговорила тоном столь отличным от ее прежнего шутливого тона, что он невольно вздрогнул, услышав первые слова. — Мерри принес нам ужасное известие, — сказала она. — Я не хотела этому верить, но выражение лица юноши и отсутствие Диллона подтверждают его сл;©ва. — Бедный Мерри! Итак, он тоже попал в западню! Но им еще предстоит побороться с человеком, который умнее их!.. Так вы спрашиваете об участи этого не?одяя Диллона? — Он был негодяем, — тем же тоном продолжала Кэтрин, — и заслуживал наказание, так кай бйл о>чень виновен перед вами, Барнстейбл! Но жизнь — дар божий, и ее нельзя отнять даже тогда, когда мстительность чело¬ веческая требует жертвы. — Жизнь у него отнял тот, кто ему ее дал:! — ответил моряк. — Неужели Кэтрин Плауден подозревает меня в столь бесчестном поступке? — Нет, нет, я не подозреваю вас, — восюткнула Кэт¬ рин, — и я никогда не поверю, чтобы вы моют поступить недостойно! Не сердитесь! Вы не должны сердиться на меня, Барнстейбл! Если бы вы слышали жестокие подо¬ зрения кузины Сесилии и зпали, как воображение рисо¬ вало мне ваши обиды и искушение отбросить милосердие, в то время как я решительно отрицала ваше участие в этом деянии, вы бы... вы бы, по крайней мере, поняли, чгго гораздо легче защищать того, кого любишь, от открытых нападок' других, чем от собственного ревнивого чувства. — Эти слова о любви и ревности оправдывают вас! — вскричал Барнстейбл.. 694
Он как мог утешил Кэтрин, возбуждение которой на¬ шло себе исход в слезах, а потом коротко поведал ей об обстоятельствах смерти Диллона. — Я надеялся, что мисс Говард лучшего мнения обо мне и не способна на подобные подозрения, — в заключе¬ ние сказал он. — Гриффит оказался плохим представите¬ лем нашего ремесла, если~он не сумел изобразить его в лучшем свете. — Не знаю, избег бы подобных подозрений с моей сто¬ роны мистер Гриффит, будь он командиром погибшей шхуны, а вы пленником, — ответила Кэтрин. — Вы и пред¬ ставить себе не можете, сколько нам пришлось слышать о военных обычаях, о заложниках? о карательных экспе¬ дициях и казнях! Но теперь у меня словно гора с плеч свалилась, и я почти готова сказать, что согласна^ пройти жизнь рука об руку с вами. — Вот мудрое решение, милая моя Кэтрин, да благо¬ словит вас за него бог! Быть может, спутник ваш и ие так хорош, как вы заслуживаете, но вы увидите, что он будет стремиться заслужить ваше одобрение. А теперь давайте подумаем, как нам достигнуть наших целей. — Вот тут и скрыто одно из препятствий. Боюсь, Гриффит не убедит Сесилию следовать за ним против ее... ее... — как это назвать, Барнстейбл?.. — против ее ка¬ приза шги убеждения. Она не оставит дядюшку, а я не смогу собраться с духом, чтобы покинуть бедную кузину на произвол судьбы даже ради мистера Ричарда Барнстей¬ бла! — Вы говорите сейчас от чистого сердца, Кэтрин? — Почти, если не совсем. — Значит, я жестоко обманут! Легче найти дорогу без карты и компаса в огромном океане, нежели в лабиринте женского сердца! — Нет, нет, безумец! Вы забываете, что я мала рос¬ том и, значит, сердце у меня близко от головы. Слишком близко, боюсь я, для благополучия их владелицы! Но неужели нет способа заставить Гриффита и Сесилию сде¬ лать то, к чему они оба давно стремятся, не применяя, конечно, излишнего насилия? — Такого способа нет. Он старше меня по чину и в ту же минуту, как я его освобожу, заявит о своих правах командира. В досужее время можно было бы поднять во¬ прос, обоснованны ли такие права, но сейчас мои люди 695
бы знаете, это лишь часть экипажа фрегата,— не колеб¬ лясь, подчинятся приказаниям первого лейтенанта, кото¬ рый не любит шутить там, где дело касается службы. — Досадно, право, — сказала Кэтрин, — что все мои так славно задуманные планы должны рухнуть из-за уп¬ рямства этой своенравной пары. Но прежде всего, Барн¬ стейбл: правильно ли вы оценили свои силы? Уверены ли вы, что вас ждет успех, что вам не грозит опасность, если вы рискиете осуществить свое предприятие. — Я совершенно уверен в воинском духе и в силах моих матросов. Они спрятаны поблизости, в таком месте, где никто не вздумает искать неприятеля, и с нетерпением ждут той минуты, когда смогут начать действия. Внезап¬ ная атака не только обеспечит победу, но и даст нам ее без кровопролития. Вы поможете нам проникнуть в здание, Кэтрин! Сначала я постараюсь захватить этого офицера- вербовщика, и тогда весь его отряд сдастся без выстрела. Быть может, после этого Гриффит не будет упрямиться. А если нет, я не уступлю командования освобожденному пленнику без борьбы! — Дай бог, чтобы дело обошлось без кровопроли¬ тия! — прошептала Кэтрин, немного встревоженная той картиной, которая возникла в ее воображении во время речи моряка. — И я торжественно заклинаю вас, Барн¬ стейбл, именем вашей любви ко мне и всем, что для вас священно, защитить от опасности полковника Говарда! Я не прощу даже оскорбления моему горячему, упрямому, но вместе с тем доброму опекуну. Мне кажется, я и без того доставила ему много хлопот, и боже избави, чтобы я оказалась для него причиной серьезного несчастья! — Не только он сам, но и все вокруг него будут вне опасности, Кэтрин! Вы в этом убедитесь, когда услышите мой план. Не пройдет и трех часов, как я стану хозяином старого монастыря. И Гриффиту... да, Гриффиту... при¬ дется подчиняться мне до тех пор, пока мы снова не вый¬ дем в море. — Не предпринимайте ничего, покуда не будете окон¬ чательно уверены, что сумеете взять верх не только над врагами, но и над друзьями, — заметила встревоженная Кэтрин. — Помните, и Гриффит и Сесилия так носятся со своими тонкими чувствами, что ни тот ни другая не бу¬ дут вашими союзниками. — Вот что значит провести лучшие годы жизни в че¬ 696
тырех стенах, корпя над латинской грамматикой и тому подобной чепухой! Лучше бы он провел их на борту слав¬ ного корабля и учился самое большее тому, как состав¬ лять отчет о дневной работе да определять, где находится корабль после шторма. Обучение в колледже годится лишь для человека, который должен как-то изворачивать¬ ся, но оно не приносит большой пользы тому, кто не бо¬ ится изучать
расстаться. И, только когда Кэтрин напомнила молодому лейтенанту о том, как быстро летит время и как много еще нужно сделать, он не очень охотно согласился закон¬ чить свидание и проводил ее до калитки. Мисс Плауден на обратном пути соблюдала те же меры предосторожности, что и тогда, когда покидала его. И она уже поздравила себя с успехом, как вдруг заметила, что на некотором расстоянии за ней идет человек, повторяю¬ щий все ее движения. Она остановилась, чтобы бросить опасливый взгляд на незнакомца, который тоже остано¬ вился, а затем медленно возвратился на край луга. Решив, что это был Барнстейбл, пожелавший убедиться в ее без¬ опасности, Кэтрин вошла в дом, забыв все свои опасения, в приятных мыслях о заботливости возлюбленного. Глава XXVIII Глядит он — взвился флаг летучий, И копья поднялися тучей Над Хорнклифским холмом. Вальтер Скотт, «Мармион» Резкий звон колокола, созывавшего к ужину, прозву¬ чал в галерее как раз в ту минуту, когда мисс Плауден вошла туда, и ей пришлось поспешить к подругам, чтобы ее отсутствие не вызвало новых подозрений. Когда Кэтрин переступила порог гостиной, Элис Данскомб уже вышла в столовую, но мисс Говард замешкалась, и Кэтрин застала ее одну. — Ты все-таки осмелилась сделать по-своему, Кэт¬ рин!—воскликнула Сесилия. — Конечно, — подтвердила Кэтрин, опускаясь в крес¬ ло, чтобы хоть немного успокоиться. — Конечно, осмели¬ лась, Сесилия, и видела Барнстейбла, который очень скоро завладеет этим домом. Кровь, которая прихлынула к лицу Сесилии, когда она увидела кузину, теперь снова отхлынула к сердцу, и лицо ее стало белым, как алебастр. — Значит, нам суждено пережить в эту ночь кровопро¬ литие! = воскликнула она. 098
— Нам суждено пережить в эту ночь освобождение, мисс Говард! Все вы будете свободны: ты, я, Эндрю Мер- ри, Гриффит и его товарищи! — Какая еще свобода, помимо той, которой мы поль¬ зуемся сейчас, Кэтрин, нужна двум молодым девушкам? Неужели ты думаешь, что я стану молчать, когда на моих глазах предают моего дядю! Может быть, и жизнь его под¬ вергается опасности! — Ты сама, Сесилия Говард, и жизнь твоя не более священны для этих людей, чем жизнь твоего дяди. Если ты хочешь отправить Гриффита в тюрьму, а то и на висе¬ лицу, выполни свою угрозу и предай Барнстейбла. Это легко сделать за ужином. А поскольку хозяйка дома за¬ была о своих обязанностях, я сама пойду в столовую. Кэтрин встала и твердым шагом, с гордо поднятой головой направилась по галерее в комнату, где уже собра¬ лись остальные обитатели дома. Сесилия молча последо¬ вала за ней, и все сели за стол, заняв обычные места. Первые несколько минут ушли на обычные учтивости джентльменов в отношении дам и любезности, принятые за столом. За это время Кэтрин настолько овладела со¬ бой, что начала пристально наблюдать за поведением своего опекуна и Борроуклифа, решив не ослаблять вни¬ мания, пока не наступит тот решающий час, когда она ожидала появления Барнстейбла. Полковник Говард, одна¬ ко, настолько успокоился, что даже утратил присущую ему рассеянность. Со своего места Кэтрии иногда каза¬ лось, что она встречает его твердый и суровый взгляд, которого еще в детстве привыкла бояться, считая его при¬ знаком справедливого негодования. Борроуклиф, напро¬ тив, был спокоен, вежлив и, как всегда, отдавал должное различным яствам. Единственной внушавшей тревогу особенностью его поведения было то, что он не так усерд¬ но поглощал свой излюбленный напиток. Так прошел ужин, и уже убрали скатерть, хотя дамы, по-видимому, склонны были задержаться дольше обычного. Полковник Говард, наполнив бокалы себе и Элис Данскомб, передал бутылку офицеру и бодрым голосом, желая пробудить среди окружающих более веселый дух, воскликнул: — Как вы думаете, Борроуклиф, не стали бы алые губки наших соседок еще ярче, если бы они омочили их в этом чудесном напитке да произнесли тост за здоровье короля? Мисс Элис всегда готова высказать чувства пре-< 699
данности своему государю. От ее имени я предлагаю тост за здоровье его священного величества и за поражение и смерть всех изменников! — Если молитвы скромной подданной, которой как женщине подобает держаться в стороне от суеты мирской и которая ныне должна делать вид, будто она разбирается в государственных делах, могут как-либо помочь высокому и могущественному монарху, сидящему на троне Велико¬ британии, никакие бедствия не коснутся его, — кротко ответила Эдис. — Но я никому не могу желать смерти, даже врагам моим, если есть такие, а тем более сынам народа, к которому принадлежу и я! — Народа... — медленно повторил полковник с такой горечыо в голосе, что она не могла не привлечь болезнен¬ ного внимания Кэтрин, — сыны той же семьи! Да! Авес¬ салом тоже был сыном Давида, а Иуда принадлежал к семье святых апостолов... Что ж, не будем пить за это, не будем! Проклятый дух мятежа проник в мой дом, и я не знаю, кого из членов моей семьи еще не коснулось его зло¬ вещее дыхание! — Может быть, оно коснулось и меня, — сказала Элис, — но я ничем не нарушила своего верноподданниче¬ ского долга и... — Что это? — вдруг перебил ее полковник. — Слыши¬ те, капитан Борроуклиф, к нам кто-то ломится? — Должно быть, это кто-нибудь из моих солдат. На¬ верно, упал, негодяй, по дороге от стола к своему тюфяку. Вы ведь знаете, я приказал угостить их на славу в честь наших успехов, — с великолепным равнодушием ответил капитан. — А может, явился тот самый дух, о котором вы так смело говорили, мой почтенный хозяин? Он обиделся на ваши замечания и теперь хочет выбраться из этих го¬ степриимных стен на вольный воздух, не потрудившись выяснить, где находятся двери. В таком случае утром придется кое-где починить стены. Полковник встал, бросая беспокойные взгляды то на Борроуклифа, то на дверь и явно не желая разделять шут¬ ки своего гостя. — Что-то уж очень шумят, капитан Борроуклиф, в саду, если не в самом здании, — сказал он, выходя из-за стола и твердым, воинским шагом направляясь к двери. — Как хозяин усадьбы, я должен узнать, кто в такое позднее время нарушает покой моей семьи. Если это друзья, мы 700
примем их с радостью, хотя появление их несколько не¬ ожиданно; если же это враги, я встречу их так, как подо¬ бает старому солдату! — Нет, нет! — воскликнула Сесилия, которая при этих словах забыла об осторожности и бросилась в объятия старика. — Не ходите, дядя, не ходите туда, где дерутся, мой добрый, мой милый дядя! Вы уже немолоды, вы уже сделали все то, что требовал от вас долг. К чему вам под¬ вергать жизнь опасности? — Бедняжка с ума сошла от страха, Борроуклиф, — сказал полковник, с любовью глядя на племянницу. — Вам придется дать ни на что не способному старому по¬ дагрику охрану с капралом во главе, чтобы они караулили его ночной колпак, иначе это глупое дитя не заснет до восхода солнца. Но вы не встанете, сэр? — А зачем? — ответил капитан. — Мисс Плауден все ещё оказывает мне честь своим присутствием, да и не в моем характере покидать одновременно бутылку вина и знамя. Для настоящего солдата улыбка женщины в гос¬ тиной — все равно что знамя на поле сражения. — А мне нечего бояться, капитан Борроуклиф, — ска¬ зала Кэтрин. — Я так долго живу здесь, что научилась различать завывание ветра в трубах и островерхих кры¬ шах. Шум, который поднял с места полковника Говарда и напугал кузину Сесилию, не что иное, как Эолова арфа 1 на крыше: она гудит, как контрабас. Капитан с явным восхищением взглянул на ее спокой¬ ное лицо, что заставило ее — правда, с опозданием — не¬ много покраснеть. Он ответил с некоторой двусмыслен¬ ностью как в словах, так и в манерах. — Я уже указал, что побуждает меня оставаться здесь, — сказал Борроуклиф и продолжал, подчеркивая некоторые слова и тем вкладывая в них двойной смысл. — Покуда мисс Плауден будет оказывать нам честь своим присутствием, она найдет во мне самого преданного и са¬ мого настойчивого собеседника, кто бы сюда ни явился и что бы здесь ни случилось. — Вы вынуждаете меня удалиться, хочу я того или нет, — сказала Кэтрин вставая. — Ибо само женское тще¬ славие не может не покраснеть при столь явном преклоне¬ 1 Эолова арфа — рамка с натянутыми на ней струнами. Ее помещали обычно на крыше здания, и от дуновения ветра струч ны начинали звучать. 701