Избранные стихи из всех книг
Шрифт:
На убойное поле ляжет он, куда идут голыши.
Плывите на запад, а после на юг — не я штурвал кручу!
И пусть ёсиварские девки за Тома поставят все же свечу.
Но пусть не привяжут мне груз к ногам, не бросят тонуть в волнах —
На отмели тихой заройте меня, как Беринга, в песках.
А рядом пусть ляжет Рубен Пэн — он честно дрался, ей-ей,
И нас оставьте поговорить о грехах наших прошлых дней!..»
Ход
Из тьмы во тьму, по одному, как Беринг — на парусах.
Путь будет прост при свете звезд для опытных пловцов:
С норда на вест, где Западный Крест, и курс на Близнецов.
Свет этих вех ясен для всех, а для браконьера вдвойне
В ту пору, когда секачи ведут стаи среди камней.
В небо торос, брызги до звезд, черных китов плеск,
Котик ревет — сумерки рвет, кроет ледовый треск.
Мчит ураган, и снежный буран воет русской пургой —
Георгий Святой с одной стороны и Павел Святой — с другой!
Так в шквалах плывет охотничий флот вдали от берегов,
Где браконьеры из года в год идут на опасный лов.
А в Иокогаме сквозь чад твердят,
Твердят сквозь водочный дух
Про скрытый бой у скрытых скал,
Где шел «Сполох» и «Балтику» гнал,
а «Штральзунд» стоял против двух.
Перевели В. и М. Гаспаровы
Брошенная**
…И сообщают, что покинутая «Мэри Поллок» все еще
находится в море. «Корабельные новости»
Самый непотопляемой
Я во всем нашем флоте была,
Пока меня злоба морская
Наискось не подняла.
Море, меру гнева превысив,
Унесло всю команду во тьму,
И хочет чтоб я, безглазая,
Продолжала служить ему!
Человек для себя меня сделал,
И воля его надо мной,
Но меня, творцом позабытую,
Гоняет любой волной,
Каждый дым на пустом горизонте
Пугает
Что вдруг какое-то судно
Близко к борту пройдет моему.
Вывернутой, как губы в жажде,
Перекошенной на волне,
Иссушенной и расколотой,
Что на море делать мне?
Ветры палубу мне подметают
До белизны костей,
Дребезжат при каждом качанье
Останки моих снастей,
Оснастки, что многие годы
Пребывала душой моей,
И стон изболевшихся ребер
Едва отвечает ей.
Банды назойливых чаек
Скребутся в каютах пустых
И рев, заглушающий бурю,
Рвется из клюзов моих.
В кольце горячем и синем
Я, слепая, качаясь сама,
Раскачиваю даже солнце,
Беспомощна и нема,
Я слышу: проходят звезды
И в шуршащем пути круговом
Издеваются над обреченным
Перекривленным кораблем.
В гневе волна за волною
Приходят из ближних морей,
Белой и злобной стеною
По пустынной тропе моей.
И обиженная на собратьев,
Только жду я последнего дня,
И милостивого шквала,
Который утопит меня.
Вперед — назад меня носит,
То на север, где обшивке моей
Суждено обмерзать в леденящих
Брызгах тяжелых морей,
То на юг, где, сползая с кораллов,
Водоросли плывут
И палубу грязью заносят,
Налезая на бак и на ют.
Курс — навстречу солнцу,
Пусть глубины грозят бедой,
Я исхлестана ночью, надеюсь
На случайную встречу с сестрой…
Человек для себя меня сделал
И воля его надо мной,
Вдруг меня, творцом позабытую,