Избранные стихи в переводе А.Гомана - часть 2
Шрифт:
Взглянув, друзья, поймёте, как она прекрасна.
Обшарьте пригород и не жалейте свеч!
Подобных в книгах ей, увы, искать напрасно.
Она стройна, как кедр, от шлейфа и до плеч.
Как кедр, она гибка ветвями… Пусть же будет
Песнь наша для неё исполнена скорей!
Блажен, кто к осени своей сюда прибудет
Согреть глаза теплом её печей,
Её обнять желая, трепетать, как ветер,
И волнами к ней течь, как сад, издалека.
Она
Когда в туман молочный прячется река.
Ей ночью из окна луна огнём светила.
Вино её темно, и нету вин таких!
Без пользы ей, друзья, мы с вами посвятили
Хороших столько мыслей и стихов плохих.
В круг станем, скажем:
Песнь одной тебе пропета,
Она за дверью ждёт твоих движений звук.
Ты очаруй её любым своим браслетом,
И подмигни слегка ей, ради шутки, вдруг.
И пусть «ура!» кричим мы, стоя у порога, -
В честь божества, и в битве, и у стен дворца -
Я именем друзей клянусь тебе, подруга,
Что, как овцу ягнёнок, ждут тебя сердца.
Огромен мир, ему ты дочь ещё пока что.
Хлебов, сыров его прекрасен вкус и вид.
И вечер ждёт, шатаясь, как под ветром мачта,
И девы песнь в воротах мир наш веселит.
Песня в лесном трактире
Речь сегодня о брате мы будем вести.
Недвижúм и укрыт здесь лежит он.
Он стихов не писал,
Он улыбкой сиял,
Увидав отраженье своё, по пути
Средь полей, в речке тихой, в колодце забытом.
Над лесами звезда
Велика, горяча.
Брат в ущелье спустился по влажным камням,
И во мраке над ним
Загорелась свеча –
Бог увидел, как добр он и прям.
На туманных дорогах мы встречались не раз.
Зацелован, заласкан – трубочист молодой! –
Весь в пару, задыхаясь, будто мчался сейчас,
По столетиям лéса проходил стороной.
Может быть, мощь небес ощущал он сполна,
Одиночества груз, о земля, без ответа.
Может быть, ещё помнил тогда имена
Великанов-отцов – вод всемирных и света.
В громе их голосов
Его слух стал тугим,
А глаза на лице бушуют.
Лишь скромным одним
Заикам простым
Цветóк мать-земля дарует.
Он счастливым сквозь лес этот страшный прошёл:
Человек не ударит, не ранит.
Лев зелёный напал -
В чаще рухнувший ствол
Цель настиг. Он упал и не встанет.
Над лесами звезда
Велика, грозна.
Брат не видит,
Лежит у порога.
Дай, трактирщица, хлеба нам и вина!
Разопьём, и пора в дорогу.
Для
В пожаре горящей пустыни,
Пока память крепка ещё, стадо – удел.
Сумеем упасть только вместе с другими,
А брат наш – один сумел.
В глазах твоих, девушка, горе и плач.
Ты голову, девушка, в косы упрячь.
Может быть, ты проста,
Как рассказы про жизнь,
И тебя пощадят её бури лихие.
Может, брат, чистый сердцем, один лишь
Мог понять
Рассказы такие.
Бог твой свет сохранит, ты нам светишь одна…
Над лесами звезда
Велика, грозна.
…И возничие, хлеб с вином благословив,
Вслед за девушкой смолкли,
Нашу песнь завершив.
Адольф Гоман. Напев "Звёзд"
В своей книге "От частного к главному" литературовед и критик Дан Мирон писал о сборнике стихотворений Натана Альтермана: "Строение его симфоническое, и смысл его, как смысл многих симфоний...
– попытка охватить огромное "целое" – "вселенную", "жизнь". Но в неменьшей степени это попытка найти совокупность возможностей звука, упорядочить и организовать с помощью музыкальных противопоставлений и дополнений заранее намеченную целостность "напева"... Разделение книги на четыре части свидетельствует, возможно, о явном намерении поэта воссоздать в своей книге систему построения симфонии: первая часть – аллегро виваче, где происходит столкновение двух тем... вторая часть – сдержанное анданте... третья часть – бурное скерцо... и четвёртая – широкое царственное ларго..." (стр.38)
Возможно, Альтерман с самого начала намеревался создать своего рода симфонию слов – большую по масштабам, глубокую по содержанию, богатую контрастами и целостную. Целостность книги достигается путём установления связей четырёх её частей, противостоящих друг другу по характеру и содержанию. Даже удельный вес каждой части не случаен; он основан, конечно, не на расчётах, а на чувстве внутренней гармонии, свойственной классической симфонии. Интересно сравнить произведение Альтермана с каким-либо важным сочинением, написанным в форме классической симфонии, например, со второй симфонией Иоганнеса Брамса: