Избранные труды о ценности, проценте и капитале (Капитал и процент т. 1, Основы теории ценности хозяйственных благ)

Бём-Баверк Ойген фон

Если мы попытаемся теперь наглядно изобразить расчленение наших потребностей, то на основании всего сказанного у нас получится следующая схема¹⁷:

I	II	III	IV	V	VI	VII	VIII	IX	X
10	.	.	.	.	.	.	.	.	.
9	9	.	.	.	.	.	.	.	.
8	8	8	.	.	.	.	.	.	.
7	7	7	7	.	.	.	.	.	.
6	6	6	6	6	.	.	.	.	.
5	5	5	5	5	5	.	.	.	.
4	4	4	4	4	4	4	.	.	.
3	3	3	3	3	3	3	3	.	.
2	2	2	2	2	2	2	2	2	.
1	1	1	1	1	1	1	1	1	1
0	0	0	0	0	0	0	0	0	0

В

этой схеме римские цифры от I до X обозначают различные виды потребностей и их значения в нисходящем порядке: I представляет собой самый важный вид потребностей, например потребность в пище, V — вид потребностей средней важности, например потребность в спиртных напитках, X — самый маловажный вид потребностей. Далее, арабскими цифрами 10—1 обозначены принадлежащие к различным видам конкретные потребности (и частичные потребности) и их значения таким образом, что цифра 10 показывает самые важные конкретные потребности, цифры 9, 8, 7 и т. д. — все менее важные, наконец цифра 1 — самые маловажные конкретные потребности, какие только существуют.

Рассматривая нашу схему, мы видим, что чем важнее вид потребностей, тем выше выдается самая важная конкретная потребность, принадлежащая к нему, но вместе с ней представлены и все более низкие ступени важности до самой последней включительно. Исключение из этого правила составляют в схеме только виды потребностей IV и VII, в которых недостает нескольких членов нисходящего порядка. Они представляют такие — довольно редкие — виды потребностей, где последовательное удовлетворение по частям оказывается по техническим причинам либо не вполне возможным, либо совсем невозможным, где, следовательно, потребность должна или удовлетворяться в полной мере, или же совсем не удовлетворяться. Потребность в комнатных печах, например, уже одной печью удовлетворяется настолько полно, что во второй печи не представляется ни малейшей надобности. Наконец схема показывает, что в самом важном виде потребностей I встречаются конкретные потребности наименьшей важности 1, тогда как почти во всех других видах, менее важных, встречаются отдельные конкретные потребности, важность которых выражается более высокими цифрами.

Многие материальные блага обладают способностью удовлетворять несколько различных видов потребностей. Так, например, хлебные растения могут употребляться или для удовлетворения потребности в пище, или для выкуривания водки, или же для кормления животных и птиц. Само собою разумеется, что для таких материальных благ соответственным образом расширяется и круг конкретных потребностей, важность которых может иметь решающее значение при определении их ценности. Так, например, для хлебных растений наряду с конкретными потребностями в пище (целиком заполненная шкала I) должны идти в счет и конкретные потребности в спиртных напитках (шкала V) и т. д. Благодаря существованию развитого обмена явление это не только закрепляется, но и приобретает всеобщий характер. Раз становится возможным на каждое материальное благо, имеющее хоть какую-нибудь цену на рынке, получить в обмен большее или меньшее количество материальных благ другого рода, то создается возможность при помощи последнего рода материальных благ удовлетворять потребности самых различных видов. Впоследствии этот факт еще не раз сослужит нам важную службу в деле объяснения явлений ценности¹⁸. Здесь же нам необходимо было как возможно полнее, насколько позволяет абстрактность изложения, рассмотреть сущность и значение тех конкретных потребностей, удовлетворение которых может зависеть от данного рода материальных благ.

Обратимся теперь ко второму из поставленных выше главных вопросов: удовлетворение которой из нескольких или многих потребностей действительно зависит от данного материального блага?

Вопрос этот не мог бы возникнуть, если бы условия хозяйственной жизни были настолько просты, что потребности и материальные блага выступали бы друг против друга всегда лишь в единственном числе. Если бы данная вещь оказывалась пригодной для удовлетворения только какой-нибудь одной конкретной потребности и вдобавок являлась бы вместе с тем единственной вещью данного рода или по крайней мере единственной находящейся в нашем распоряжении вещью данного рода, тогда было бы ясно без всяких рассуждений, что от обладания единственной вещью зависит и удовлетворение единственной потребности, которую она способна удовлетворять. Но в практической

жизни почти никогда не встречается таких простых отношений между потребностями и материальными благами; напротив, на практике положение дел сильно усложняется, и притом по большей части с двух сторон одновременно. Во-первых, одна и та же вещь может обыкновенно служить для удовлетворения нескольких различных конкретных потребностей, и притом потребностей неодинаковой важности; а во-вторых, очень часто в распоряжении нашем бывает несколько экземпляров одного и того же рода материальных благ, причем зависит уже от нашего усмотрения, какой именно экземпляр употребить для удовлетворения важной, какой — для удовлетворения неважной потребности. Возьмем самый простой пример. Положим, что, отправляясь на охоту, я имею из съестных припасов только два совершенно одинаковых хлеба. Один из этих хлебов нужен для того, чтобы наесться мне самому, а другой для того, чтобы накормить мою собаку. Ясно, что для меня лично гораздо важнее удовлетворить мою собственную потребность в пище, чем потребность моей собаки. Точно так же ясно, что от моей воли зависит, который хлеб съесть мне самому, который отдать собаке. Спрашивается теперь: удовлетворение какой из двух существующих потребностей зависит в данном случае от моего хлеба?

На это, пожалуй, можно бы было ответить: той именно потребности, для удовлетворения которой действительно был предназначен данный хлеб. Но такое простое рассуждение оказывается совершенно неправильным. В самом деле, рассуждая таким образом, мы должны будем признать, что так как оба хлеба предназначены для удовлетворения потребностей неодинаковой важности, то и ценность они должны иметь различную; а между тем не подлежит ни малейшему сомнению, что два совершенно одинаковых материальных блага, поставленных в совершенно одинаковые условия, должны обладать и совершенно одинаковой ценностью.

На настоящую дорогу выводит нас и здесь одно простое казуистическое соображение. Чтобы решить вопрос, удовлетворение которой из нескольких потребностей зависит от данной вещи, мы просто-напросто должны посмотреть, какая именно потребность осталась бы без удовлетворения, если бы не существовало оцениваемой вещи: это и будет та потребность, которую нам нужно определить. При этом мы легко убедимся, что подобная участь постигает отнюдь не ту потребность, для удовлетворения которой по произволу владельца случайно предназначен был оцениваемый экземпляр, а всегда лишь наименее важную из всех соответствующий потребностей — именно из всех тех потребностей, которые могли бы быть удовлетворены всем наличным запасом данного рода материальных благ, включая и оцениваемый экземпляр.

Самая простая забота о собственной пользе заставляет всякого благоразумного хозяина соблюдать некоторый строгий порядок в деле удовлетворения своих потребностей. Никто не будет настолько глуп, чтобы все находящиеся в его распоряжении средства истратить на удовлетворение маловажных потребностей, не оставив ничего для удовлетворения потребностей самых важных, неотложных. Напротив, всякий позаботится прежде всего удовлетворить свои важнейшие потребности, потом потребности менее важные, затем еще менее важные и т. д., таким образом, что об удовлетворении потребностей низшего разряда он будет думать только тогда, когда все потребности высшего разряда уже удовлетворены и в его распоряжении еще остается некоторая часть средств. Теми же простыми правилами руководствуются люди и в том случае, когда наличный запас материальных благ сокращается благодаря уничтожению одного экземпляра. Конечно, вследствие этого первоначальный план удовлетворения потребностей нарушается. Теперь уже не могут быть удовлетворены все те потребности, которые предполагалось удовлетворить вначале, и недочет оказывается неизбежным. Но вполне естественно, что благоразумный хозяин старается сделать этот недочет как можно менее чувствительным для себя, т. е. если случайно окажется утраченной такая вещь, которая была предназначена для удовлетворения более важной потребности, он не откажется от удовлетворения этой более важной потребности и не станет, упорно придерживаясь первоначального плана, удовлетворять потребность менее важную; нет, более важную потребность он удовлетворит во всяком случае и вместо того оставит без удовлетворения такую потребность, которая представляет для него всего меньше значения. Возвращаясь к приведенному выше примеру, мы видим, что ни один человек, если окажется потерянным хлеб, предназначенный для утоления его собственного голода, не захочет обречь себя на голодную смерть, чтобы накормить вторым хлебом свою собаку; напротив, быстро изменив первоначальный план удовлетворения потребностей, всякий заменит потерянный хлеб оставшимся, чтобы наесться самому, и оставит без удовлетворения менее важную для него потребность, т. е. заставит голодать собаку.

Итак, дело представляется в следующем виде: на всех потребностях, стоящих выше самой маловажной, самой «последней», т. е. занимающей самую низшую ступень в лестнице потребностей, которые должны быть удовлетворены при помощи наличных средств, утрата вещи не отзывается совершенно, так как для их удовлетворения берется взамен утраченного экземпляр, предназначавшийся первоначально для удовлетворения этой «последней» потребности. Точно так же не затрагиваются утратой данной вещи и те потребности, которые стоят ниже «последней», ибо они все равно не получают удовлетворения даже и в том случае, когда вещь сохраняется в целости. Напротив, утрата вещи всецело и исключительно падает на «последнюю» из потребностей, которые предполагается удовлетворить; эта «последняя» потребность еще удовлетворяется, когда соответствующая вещь имеется налицо, и не получает удовлетворения, когда такой вещи не имеется. Это и есть искомая потребность, удовлетворение которой зависит от наличности данной вещи.

Теперь мы подходим вплотную к главной цели нашего исследования. Величина ценности материального блага определяется важностью той конкретной потребности (или частичной потребности), которая занимает последнее место в ряду потребностей, удовлетворяемых всем наличным запасом материальных благ данного рода²¹. Итак, основой ценности служит не наибольшая польза, которую могла бы принести данная вещь, и не средняя польза, которую может принести вещь данного рода, а именно наименьшая польза, ради получения которой эта вещь или вещь, ей подобная, еще может рациональным образом употребляться при конкретных хозяйственных условиях. Если мы, для того чтобы избежать на будущее время длинных определений, которые, чтобы быть вполне точными, должны бы быть еще длиннее²¹, назовем эту наименьшую пользу, стоящую на самой границе возможного и допустимого с экономической точки зрения, по примеру Визера²¹, просто хозяйственной предельной пользой (Grenznutzen) вещи, то закон величины ценности материальных благ можно будет выразить в следующей простейшей формуле: ценность вещи измеряется величиной предельной пользы этой вещи.