Издалека (Ралион 4)
Шрифт:
Ворота открылись легко и почти без звука.
Никто не охранял их. Замок казался необитаемым. Вот будет смеху, думал Науэр, двигаясь к парадной лестнице, если так оно и есть. Что мне тогда делать? Пойти обратно и объявить — я, мол, победил могучего Норруана? Радуйтесь, люди Зивира, ваш мир излечен от болезни!
…Этому миру нравится быть больным, вспомнил он, и прибавил шагу.
Мондерел осматривал окрестности в подзорную трубу.
— Что–нибудь ещё? —
— Нет, Правитель, — ответил тот, снимая шлем и устало вытирая лоб. — Это был последний отряд.
Поход к Моррон, который планировали заранее, едва не потерпел неудачу. Сигнал, поданный Гостем, пришёл в самый неожиданный момент — когда все уже считали, что он погиб.
Каждую милю приходилось отвоёвывать с боем. Сейчас у холмов перед болотами собралось немногим более двухсот человек. Всё, что осталось от десятитысячной армии. Но им было чем гордиться: все до одного защитники Моррон были повержены. Видимо, Гость был сильнее, чем они думали; и сейчас, провожая его взглядами, они боялись даже подумать о том, что тот может проиграть.
Вернее, боялся один Мондерел. Остальные просто не сомневались в том, что успех близок. Впервые в истории Зивира армия Моррон была полностью рассеяна. Правитель вспомнил чудовищных летающих, плюющихся огнём и ядом солдат Моррон и содрогнулся. Вот он, Моррон, средоточие зла Зивира. Что будет завтра — первый день нового Зивира или последняя ночь старого?
— Он уже у входа, — доложил один из разведчиков.
Никто из жителей Зивира не смог бы пересечь болота. Тут бессильно любое колдовство; тут, возможно, бессилен и сам Норруан.
— Любуешься закатом? — послышалось за спиной у Гостя.
Науэр стоял на крепостной стене и задумчиво смотрел в сторону океана. Спокойный… мрачный… одетый во всё чёрное. Он вспомнил, что Река впадает в этот океан, и содрогнулся от этой мысли.
Обернувшись, Науэр увидел хозяина замка. Выглядел тот вовсе не грозно… чем–то напоминал музыканта — видимо, одеянием. Был это, разумеется, не фрак. За спиной у Владыки Моррон висел меч, но Науэру отчего–то казалось, что им никогда не пользуются.
Ну ещё бы… если его слову здесь подчиняется всё… Кроме меня, усмехнулся Науэр. Что ж, сейчас посмотрим.
— Было бы чем любоваться, — хмуро ответил Гость и понял, насколько мелким и малозначащим он выглядит по сравнению с высоким, чисто одетым, изящно двигающимся Норруаном. Средоточие зла имело длинные волосы и приветливо улыбалось. Ни демонического хохота, ни уродливой внешности. И на том спасибо. — Воды–то там, наверное, нет, один чёрный кисель.
Норруан кивнул.
— Ты пришёл поговорить?
— Да, — ответил Гость и понял, что не имеет ни малейшего понятия о том, что делать. Ради чего, действительно,
— Отлично, — похвалил Норруан и жестом пригласил следовать за собой. Крепостная стена была настолько широкой, что на ней без труда разъехались бы трое всадников. — Значит, теперь в Зивире трое здравомыслящих.
— Кто же третий? Мондерел?
— Мондерел! — усмехнулся Владыка. — Мондерел ждёт не дождётся, когда ты подашь сигнал — чтобы выступить на Замок. Я уже начинал думать, что умру от скуки… Ты давал сигнал?
— Нет, — признался Гость. Признание далось с большим трудом. — Я уже понял, что здесь ничего не изменить. Мне интересно, вы тоже это поняли?
— Да, — кивнул Норруан, не останавливаясь. — Но последнее слово за тобой. Мне не терпится убраться отсюда — как и тебе. Но я прикован к Зивиру по рукам и ногам — а ты свободен. Думай, Науэр, пока ещё есть время…
— Проклятие, — воскликнул неожиданно Норруан, бросаясь к южной оконечности стены. Науэр последовал за ним. — Воинство! Откуда оно здесь?
И глаза его, ставшие моментально безжалостными и свирепыми, повернулись к Науэру. Гость выглядел странно. Его очертания менялись. Слегка, но постоянно. Что происходит? — думал Норруан лихорадочно. Он не вызывал Мондерела, по глазам видно, но кто–то же сделал это!
А Гость увидел, как из–под приятного во всех отношениях лица Владыки начинает проступать другое.. куда менее приятное и вежливое. Рука Норруана потянулась к мечу, а пальцы удлинялись на глазах.
Второй Гость — полупрозрачный и едва заметный — поднялся на крепостную стену и тихонько двинулся к Норруану, прячась за спиной у Науэра–первого.
— Не знаю, — ответил Гость, изо всех сил стараясь не замечать того, что происходит с Норруаном. — Я не следовал ничьим советам.
Норруан заметил второй силуэт слишком поздно.
Второй Науэр — мрачный, с недоброй улыбкой и мечом в руке — слился с первым; полыхнуло тёмное пламя, и Норруан отшатнулся, прикрывая глаза.
В его ладонь послушно легла рукоять меча.
— Они сражаются! — воскликнул Мондерел, указывая на фиолетовые вспышки, озарявшие верх крепостной стены. — Нам остаётся только ждать.
Науэр не успел ничего понять.
Норруан взревел и, выхватив огромный светящийся меч, атаковал Гостя, не оставляя тому времени на раздумья.
У себя в руках Науэр обнаружил меч. А тело доказало, что он действительно фехтовал лучше всех в Зивире.
Лишь два раза коснулись мечи друг друга.
Понял Гость, что промедление будет стоить ему жизни.
И прыгнул вперёд, проводя клинком короткую дугу снизу вверх и слева направо.
Фиолетовая мгла, что опустилась на крепостную стену, неожиданно испарилась.