Изгнание. Книга 1
Шрифт:
В хиларисе народу было много. Я никогда не любил находиться на виду, поэтому прошел, по своей контрамарке, в отдельный кабинет на возвышении, в дальней нише; мне оттуда все было видно, сам же оставался невидимым.
В соседнем кабинетике обретались две дамке, моих лет или чуть постарше. Еще молодые, словом. Они также стремились сохранить инкогнито. С одной из них я столкнулся в проходе случайно, и обомлел: женщина неимоверно напоминала мою давешнюю пассию, но при этом была полностью другой.
В ней не было той дерзкой яростной игры, ощущения борьбы с жизнью. Вначале разглядел лишь длинные золотисто-рыжие
Когда пригласил ее танцевать, она помедлила на секунду, - и пошла. В танце доверительно сообщила, что боится отдавить мне ноги: работа на благо государства отнимает все ее время, и на развлечения ничего не остается. Понял, что она - депутат, близка к властным структурам, а с мужчинами почти не общается. От одиночества женщины легко впадают в детство, становясь легкой добычей умных мужчин: рыжая дамке даже не подумала закрыть от меня свою мыслесферу, потому что хотела всем верить! Святая простота! И такие люди занимают крупные посты!
Ее подруга, чернявая и смуглая эффектная красавица пару раз пыталась увести мою новую подругу Зоэ из хилариса, но та уже полностью подпала под воздействие моих любовных чар, и отказалась. Рассердившись, дамке Магдален ушла ближе к полуночи: по ее огненным взглядам, я понял, что не понравился спутнице моей подруги. Ничего, в будущем, если все получится, они перестанут быть дружны, я постараюсь!
Ночь с Зоэ, которую я принял за какую-нибудь мелкую деятельницу из сферы культуры или образования, - удивила: она не только желала любви и страсти, но сама умела дарить приятные мгновения. Она не была новичком в любви, но почти не уступала мне в искусстве сладострастия! Приятно, когда жертва готова отдать тебе не только свои деньги, но и порадовать негой!
В перерывах между жаркими объятиями, я рассказал Зоэ, что моя несчастная звезда привела меня на Марс: по навету злых студентов мне суждено еще почти пять лет, - по земному счету, - отбыть здесь. Зоэ вела себя правильно: предложила внести стоимость неустойки и забрать меня на Зем в качестве ее помощника по работе. Все складывалось просто отлично! Шутки ради, назвал троекратную сумму штрафа, но Зоэ лишь рукой махнула: какие мелочи! Пришлось спешно созвониться с моим начальником и договориться о дележе лишней суммы. Влюбленная женщина при деньгах, - это прекрасно!
Ссылка на Марс закончилась моментально: директор провожал меня, словно триумфатора, - боюсь, он раньше, чем я сам, пронюхал о том, кто такая моя милая хрупкая Зоэ. Такой большой политикой я никогда не интересовался, не смотрел новостей, не следил за переменами у главной кормушки, поэтому, оказавшись в округе Милитацио, на Земе, был просто шокирован. Зоэ оказалась не маленькой 'шишкой', но новой, недавно назначенной Главой Совета планеты. Вот это была удача!
И она доверяла мне всемерно: обсуждала со мной текущие дела и далекие перспективы, объясняла сущность кулуарных интриг, перезнакомила со всеми высокопоставленными лицами государства, позволила проникнуть в мир ее интересов и ожиданий от будущего.
Постепенно мое положение в мире политики упрочилось: бывшие начальники
Однако, пока Зоэ была мне удобна и ни в чем не мешала. Ночи с нею приносили радость и отдохновение, днями она почти постоянно была занята: мы отлично сосуществовали, и никогда не ссорились. Весь накопившийся негатив я срывал на слугах, которых немало насчитывалось во дворце, и все они были безмерно преданны госпоже. Когда-нибудь я уволю их всех!
Узнав пароли большинства счетов государственных средств, я потихоньку начал наращивать сумму на личной кэрте, но потом понял: нужно быть осмотрительнее, и стал оформлять все на предъявителя, до востребования. Старался аккумулировать свои сбережения на счетах Космобанка, полагая, что на его активы земные налоговики с трудом смогут наложить лапу.
Да и не было никаких оснований для тревоги: Зоэ любила меня безмерно, почти боготворила, оправдывала во всем. Она реально глупела в моем присутствии, так чудесно работала химия ее тела. Но не все было так просто.
У Зоэ была дочь, противная худющая девчонка с белокурыми длинными хвостиками, вечно сующая нос не в свои дела. Однажды, когда ей было лишь около десяти, она увидела меня за 'перекачиванием' средств: безмолвно проникла в кабинет матери, когда та была в дальней командировке, и застала меня на месте преступления. Пригляделась внимательнее.
– Ты что это здесь делаешь, Хостис?
– спросила въедливо, как старуха.
– Ничего. Играю. А ты что здесь делаешь?
– Тоже ничего. Хотела протереть пыль! Значит, ее вытрешь ты!
– и маленькая выдра, демонстративно зевнув, убежала к своим обыскавшимся ее нянькам. В тот момент мне хотелось лично убить любопытную девчонку и закатать в цемент! С трудом удалось сдержать возбуждение и смирить ярость.
Однако, Золь, так звали неугомонную падчерицу, ничего не сказала маменьке: забыла, или сочла несущественным увиденное, или сознательно смолчала. Трудно было понять ее мотивы: она казалась то сущим ребенком, то почти взрослой, когда рассуждала о традиционной науке и новых открытиях. Она была слишком умна! И постепенно я понял: девчонка постоянно наблюдает за мной, ее убегающий взгляд свидетельствовал о повышенном любопытстве, но она ничего никогда не говорила матери. Неужели она понимала сущность моих отношений с Зоэ?
Мысли Золь были укрыты далеко и надежно, словно свинцовой стеной: очевидно, ее суггестивные вроженные задатки далеко превосходили возможности ее матери. Золь умела казаться обаятельной: в иные моменты, достигнув отрочества, она почти нравилась мне, но порою выходила из образа, и я вновь ловил ее волчий недоверчивый взгляд и иронию во взоре, когда просматривал записи наших семейных обедов.
Впрочем, лет с пятнадцати юная крыска отказалась ужинать 'с родителями', как она называла нас иронически: ей хотелось чувствовать себя самостоятельной! Поэтому на свои обеды Золь приглашала частных учителей и даже некоторых почтенных старых депутатов, и те принимали ее приглашения! Мать не препятствовала чудачествам дочери.