Изгнанник
Шрифт:
— Ясно, — произнес Хэрибонд, хотя на самом деле ситуация все больше и больше запутывалась. — Почему ты напал на меня? Разве я сделал тебе что-нибудь плохое?
— Ничего плохого, — быстро ответил сумасшедший. — Наоборот. Но даже если б и сделал. Ты ведь человек. Да? Я совсем дурак, но ты — человек.
— Определенно так, — кивнул Хэрибонд, гордясь тем, что ему все-таки удалось наладить диалог с безумцем.
— А они — нет, — прошептал сумасшедший, мотая головой, словно в попытке отогнать какое-то назойливое
— Кто же они такие? — мягко спросил Хэрибонд.
— Ты не понял? — безумец вдруг уставился Хэрибонду прямо в глаза.
Он определенно не был нормальным, этот странный тип с пестрыми нитками в волосах, но под завесой безумия в его зрачках таился холодный здравый рассудок.
Хэрибонд пожал плечами.
— Я чужой в здешних краях, — отозвался он. — Как я могу что-то понимать? Ты здешний, вот ты мне и объясни, что здесь творится.
— Тролли, — сказал безумец. — Это были тролли. Нельзя, чтобы они меня увидели. Никогда. Понимаешь? Никогда.
Он вытянул вперед руки — перед взглядом Хэрибонда мелькнули костлявые запястья с грубыми, как после попытки самоубийства, шрамами, — и наклонил голову, а потом выпрямился, сверкнул улыбкой и бросился бежать по деревенской улице. Хэрибонд ошеломленно смотрел ему вслед.
После того, как по деревенской улице проехали всадники, а безумец скрылся, что-то неуловимым образом изменилось вокруг Хэрибонда. Забавно устроен человек. Пережил пару приключений — и уже свыкся с тем местом, куда занесла его судьба. Вроде как породнился.
И что еще удивительнее — в деревеньке нашлась таверна. Хэрибонд мог бы поклясться, что не было здесь этого здания, когда он шел по пыльной и пустынной улице в первый раз. Не мог же он быть таким ненаблюдательным! Напротив. Он внимательнейшим образом разглядывал все, что представало взору.
Ну, как бы там ни было, а таверна объявилась, и Хэрибонд поднялся по скрипучим ступеням. Дом был совершенно такой же, как прочие в деревне, из серых бревен, с кривоватыми стенами, крытый дерном. Но в отличие от остальных он не имел ставней на окнах. Зато прямо под крышей красовалась вывеска. Грубо намалеванная и не вполне понятная. Какие-то пожирающие друг друга существа, имеющие отдаленное сходство с парнокопытными.
Внутри обнаружилось довольно тесное помещение с очень низким закопченным потолком. С грубо обтесанных балок свисали пучки травы, холщовые мешочки с чем-то сыпучим, например, с крупой или песком, и обрывки старых веревок. Как будто на этих балках когда-то вешались карлики. Человеку нормального роста здесь бы повеситься не удалось.
За длинным столом сидели трое — все трое мужчины, двое постарше и с бородами, третий помоложе, безбородый, с длинными белыми волосами. Они лениво тянули какой-то бессвязный разговор, который
Рослый и толстый бородач с обожженным на солнце лицом медленно повернулся в сторону вошедшего, однако ничего не сказал. Второй, рыжий и верткий, крутил в пальцах глиняную кружку, то и дело сухо поплевывая себе на колени. Длинноволосый ухмыльнулся и, нырнув под стол, принялся перевязывать обмотки на своих ногах.
— Здравствуйте, — проговорил Хэрибонд.
Ему не ответили. Толстый продолжал смотреть безмолвно.
— Я, может, присяду? — продолжил Хэрибонд и действительно пристроился на лавку сбоку.
Длинноволосый вылез из-под стола, почесался и тоже уставился на пришельца.
— Меня Хэрибонд зовут, — сказал Хэрибонд.
Толстяк отвернулся, очевидно, сочтя, что увидел достаточно.
— Я бы поел чего-нибудь, а лучше выпил, — Хэрибонд упорно не давал себя смутить. У него при себе не имелось денег, но он рассчитывал расплатиться кольцом. Кольцо у него красивое, с большим камнем.
— Деньги покажи, — буркнул толстый.
Хэрибонд снял с пальца кольцо. Длинноволосый ухватил колечко, поднес к глазам, потом подбежал к толстяку и положил перед ним.
— Есть вода, — сказал толстый. — И вчерашний хлеб, но он с травой.
— Пусть с травой, — ответил Хэрибонд. — Очень уж я проголодался. С дороги, понимаете.
— Понимаем, — с полным безразличием произнес толстый.
Он взял краюшку хлеба, налил воды в кружку и все это вручил длинноволосому, а тот уже подал Хэрибонду.
— Я издалека пришел, — жуя, начал рассказывать Хэрибонд, хотя его никто ни о чем не спрашивал. — Вот, к вам занесло судьбой. Странная у вас деревня.
— Чем это она странная? — поинтересовался рыжий.
— Как будто нежилая…
— Очень даже жилая, — обиделся рыжий. — Вполне жилая. Мы вот здесь живем. Вообще дворов пятнадцать.
— Семнадцать, — поправил толстый.
— Семнадцать! — подхватил рыжий. — А что тебе не нравится?
— Просто непривычно, — уклончиво отоветил Хэрибонд.
— А уж нам-то как непривычно! — заявил рыжий. Длинноволосый при этом энергично закивал. — Раньше, брат, совсем не так было. И дворов побольше, и всего… побольше.
— Когда это — раньше? — полюбопытствовал Хэрибонд.
— До троллей, — угрюмо сказал толстяк. — Вот когда. Будто ты не заметил.
— Чего?
— Троллей!
— Я в канаве сидел, — признался Хэрибонд.
— Самое умное дело, — похвалил толстый. И вздохнул: — Граница сместилась, понимаешь? Серая граница между мирами. Раньше у нас все по-другому было. Деревня, поле. Мы замку платили, отдавали часть урожая, а замок нас защищал. Ну, случались, конечно, изредка троллиные набеги… Но изредка, понимаешь?
— Кажется, понимаю, — неуверенно кивнул Хэрибонд.