Изгнанники
Шрифт:
После пары часов поисков и опроса нескольких горожан я очутился возле вычурной ограды, за которой и находилась академия. Огромное прямоугольное, с плоской крышей здание желтого цвета окружал металлический забор высотой примерно в два моих роста. Наверху ограда заканчивалась острыми копьями. Между штыками торчали прутья, вершинами которых были не заостренные наконечники, а разнообразные фигурки: звери, птицы, люди, растения, обычные шарики и еще много чего другого. Самое интересное, что пока я шел вдоль забора к воротам, не нашел ни одного повторения – все статуэтки были разными. Территория вокруг академии выглядела довольно
Ворота были открыты настежь, я даже немного растерялся. Может, мне следует сначала к кому-то обратиться, спросить позволения войти? Получается, что любой может просто взять и проникнуть в академию? Оглянулся в поисках привратника, но такового не обнаружил. Решив не забивать себе голову вопросами, на которые некому было ответить, я двинулся дальше. Следовало пристроить Ричарда – не мог же я его оставить просто пастись на лужайке. Осмотревшись, увидел слева от себя удобную коновязь, которая, скорее всего, и предназначалась для путешественников, ненадолго зашедших на территорию. Привязав обиженно глядящего из-под челки ослика, я осмотрелся в поисках входа в академию. К нему вела широкая дорожка, выложенная брусчаткой. Недолго думая, по ней и зашагал.
Мимо меня неспешно проходили студенты, но никто даже не посмотрел в мою сторону. Также я не удостоился ни единого взгляда со стороны молодых людей, которые устроили пикник прямо на траве. Ну идет себе эльф по дороге к входу, ну в пыльной одежде, ну притащил за собой осла, а что тут такого? Идет, значит, так надо. Никого это даже не удивило, собственно, а чем можно удивить мага – человека, который каждый день работает со сверхъестественным? Такие люди не обращают внимания на мирские проблемы и ко всему относятся философски.
Двери академии, как и ворота, были распахнуты. По бокам от входа возвышались две статуи, изображавшие львов: тот зверь, что слева, сделанный из красного мрамора, лежал, прикрыв глаза, а правый, вытесанный из серого гранита, сидел, внимательно наблюдая за прохожими. При моем приближении львы встряхнулись и повели носами. Мраморный поднял голову, немного посмотрел на меня, но, видимо решив, что я не представляю опасности, лениво зевнул и снова задремал. Гранитный раскрыл пасть и беззвучно зарычал. Немного поглазев на удивительные изваяния, я наконец решился и боком двинулся вперед, с опаской косясь на каменных стражей. Но львы не спешили нападать: уже у дверей я оглянулся и увидел, что красный по-прежнему спит, а серый, забыв обо мне, меланхолично почесывает лапой за ухом.
Я вошел в здание и сразу попал в просторный, светлый прямоугольный холл, пол и стены которого были выложены крупной плиткой с золотистым орнаментом. На равном расстоянии друг от друга в потолок упирались четыре колонны. От зала отходило множество коридоров, из которых то и дело появлялись студенты. Большинство парней и девушек не торопились покинуть академию, собирались группками в холле, наполняя его веселыми криками, смехом и болтовней. Здесь, как и во дворе, никому не было до меня дела.
– И
– Молодой человек, как я понимаю, вы не местный? Что же вас привело в наш храм знаний? – раздался за спиной скрипучий голос, заставивший меня резко обернуться.
Оказалось, справа от входа притулился низкий столик, за которым восседал маленький, какой-то незаметный старичок в серой одежде. Если бы он меня не окликнул, я так и прошел бы мимо, не обратив на него никакого внимания. Дед прищурил бесцветные глазки, окруженные глубокими морщинами, воинственно повел длинным горбатым носом, делающим его похожим на древнего ворона, и уже строже повторил:
– Так что вам угодно?
– Э-м… Ну я бы хотел поступить к вам…
– О! Это хорошо, у нас как раз недобор эльфов в этом году. Подождите, никуда не убегайте. – Забавный старик погрозил крючковатым пальцем, словно я собирался немедленно сорваться с места и пуститься наутек. Интересно только, зачем и куда? – Сейчас позову кого-нибудь, кто проводит вас в приемную комиссию… Вили! Рыжий ты негодник, а ну иди сюда!
От вопля дедушки у меня заложило уши. Каким-то образом ему удалось даже перекричать шум, стоявший в холле. От одной из компаний отделился высокий, широкоплечий рыжеволосый парень и не спеша двинулся в нашу сторону. У него было веселое круглое лицо и слегка курносый нос, щедро присыпанный веснушками. В желтых, как у кота, глазах плясали плутоватые смешливые искорки. Одет он был в красивый дорогой камзол, из-под которого выглядывала щегольская белая рубаха с кружевом – видно, студент происходил из богатой семьи.
– Чего тебе, дядька? – подойдя поближе, поинтересовался он.
– Видишь вот этого молодого человека? – бесцеремонно ткнул в меня пальцем старик. – Его следует проводить в приемную комиссию. Понял?
– Почему я? – обиженно вопросил Вили, которому явно не хотелось ради чумазого, бедно одетого незнакомца расставаться со своими друзьями, среди которых были, между прочим, две очень хорошенькие девушки.
– Потому что мне так захотелось! А ну выполняй и хватит задавать глупые вопросы! – прикрикнул на него привратник, или кто он там был.
– Ладно-ладно, все понял, я провожу господина…
– Лэй, меня зовут Лэй, – вставил я.
– Господина Лэя, – сказал парень, – следуйте за мной.
Вили неторопливо двинулся в сторону одного из многочисленных коридоров. Я нагнал его и пошел рядом. Так, медленным шагом, не говоря ни слова, мы добрались до лестницы. Я решил первым нарушить молчание – надо же было как-то налаживать контакт, заводить новые знакомства. Почему-то я вдруг уверовал, что мне предстояло здесь учиться. И спросил первое, что пришло в голову:
– А почему ты назвал привратника дядькой?
Я опасался, что Вили не захочет поддерживать беседу с бедняком. Сразу же вспомнилась Даллирия. Невозможно даже представить, как отреагировал бы эльфийский дворянин, обратись к нему на равных нищенски одетый пришелец из человеческих земель. Скорее всего, просто обошел бы, как нечто грязное, брезгливо морща породистый нос. А мог бы даже прибить наглеца. Да и в Арвалийской империи знать не больно жалует бродяг… Что там! Меня в приличные трактиры-то не пускали. Но, может, из-за того, что нос парня трудно было назвать породистым, он не стал его морщить, а ответил вполне дружелюбно: