Изгои пустоты
Шрифт:
Отражатели продержались ровно три секунды, затем лопнули. Второй ракетный залп уничтожил правую секцию двигателя. Она распалась на части в яркой вспышке – шаттл отправился в неуправляемый полет.
Гриф все еще держался позади, как привязанный, и с ювелирной точностью обрабатывал обшивку из пушек. Фрагменты разлетались во все стороны. Зордрианцам оставалось жить совсем немного.
Но следующий их шаг его удивил. Повредив порт для спасательной капсулы, Фаннур был уверен, что эвакуироваться пассажиры шаттла не смогут, но ошибся. Похожая на жука штуковина выстрелила из развороченного корпуса
Борткомп тут же взял ее прицел, выдавая список характеристик. Грифу было на это наплевать. Он изменил курс скоггера и начал преследование. Министр оказался явно из тех типов, кто сдается просто так.
Пролетев мимо поврежденного шаттла, Фаннур отправил в него ракету, а потом наблюдал, как судно разваливается на куски. Изуродованные части бесконтрольно крутились в вакууме, все дальше расходясь друг от друга. Вскоре они попали в плен тяготения Остеи, пополнив массу болтающегося на орбите мусора.
Спасательная капсула пыталась маневрировать, но уйти от скоггера не могла бы при всем желании. Фаннур дал ей еще несколько минут, чтобы министр и его сопровождающие начали надеяться на успех.
Как можно больше живых свидетелей.
Обычно от шаари требуют совсем другого: подарить Утешение Клинка всем, кто имел осторожность оказаться поблизости.
«Став свободным, будем ли мы заниматься тем же самым?»
Фаннур не загадывал настолько далеко, но его соратники – а он мог так называть как минимум половину тех, кто откликнулся на зов, – не оставляли этот вопрос без внимания.
«Миа игнорирует меня. Боится. Вместе мы могли бы придумать что-то».
Капсула удирала изо всех сил.
Службы слежения наверняка вели запись, которой потом будут трясти перед противником, доказывая очевидное. Убийство министра – объявление войны. После этого Зордра, охваченная праведным гневом, впадет в патриотическую истерику и ударит по одному из окраинных миров под протекторатом Теклии…
Схема стара как Вселенная. Она всегда работает.
Диск Остеи становился все больше. Борткомп сигналил, что со стороны планетарного экватора на перехват движутся зордрийские корабли. На голосхеме они выглядели дюжиной светящихся точек, которые выстраивались атакующим порядком.
Фаннур решил, что хватит.
Спасательная капсула почти долетела до атмосферы, когда ее срезал пушечный залп. Вспышка – и кораблик закрутился, точно брошенный в пропасть камень, и через секунду был уничтожен еще одной ракетой.
Скоггер Фаннура заложил резкий вираж. Через задние визоры борткомп бесстрастно фиксировал, как части капсулы вспыхивают и сгорают при вхождении в атмосферу планеты. Теперь министр уж точно мертв.
Шаари проверил, как там погоня. Перехватчики старались, пилоты действовали сообразно инструкциям и полагались на собственный опыт, но у них не было шансов. Фаннур включил режим перехода в гиперспейс и исчез еще до того, как остейские вояки смогли приблизиться на подходящую для системы наведения дистанцию. Скоггер нырнул в иное пространство наугад. Курс пришлось корректировать уже в пути, и шаари повезло, что борткомп не подвел. Корабль выскочил неподалеку от орбитального комплекса теклианцев. С него Фаннур стартовал на задание, там ждали его заказчики.
Они
Он отказался от приглашения отдохнуть и подкрепить силы. Заказчики попытались обидеться, но быстро поняли, что подобные трюки не пройдут. Раньше они имели дело с вольными охотниками и считали, что «призраки» лишь высшая каста среди них. Фаннур не намерен был объяснять разницу.
Гриф забрался в стоящий на платформе собственный скоггер и покинул станцию, взяв курс на Рашдан.
С некоторых пор – и тому была причина – о доме Гриф думал с отвращением. Планета, куда его привезли в качестве живого товара, теперь представлялась тюрьмой, куда он вынужден возвращаться раз за разом. Его ненависть росла. Злоба шла рядом с ней, и шаари приходилось тратить немало сил, чтобы держать их в узде. Гриф боялся сделать ошибку, поспешить, выйти из тени, где скрупулезно плел свой заговор. Теперь, когда он видел кого-либо из дэррнов, его охватывала жажда убийства.
Самым сложным оказалось просто быть тем, кем он был раньше. «Призраком»-слугой, «призраком»-рабом. Прикидываться. Превратиться в тень среди других теней.
И Миа. Фаннур совершенно не понимал, чего она добивается. Если она с ним – пускай скажет сейчас. Если нет – неужели ей не хватает мужества в этом признаться? Времени, которое он дал ей на размышление, было достаточно, чтобы принять какую-нибудь сторону…
Часы полета через гиперпространство промчались незаметно, и Фаннур с удивлением понял, что находится на орбите Рашдана.
Красный карлик злобно выглядывал из-за его диска, наполняя кокпит зловещим ало-багровым сиянием.
Дикий космос. Неизвестный сектор.
Система двойной звезды, орбита внешней планеты.
Станция «Цинклет»
«Это не орбиталка, а дворец!»
Снаружи «Цинклет» ничем особенным не выделялась, зато внутри поражала своей помпезной и безвкусной роскошью.
Алена Джера мало что могло удивить, но едва он сошел с трапа на отполированную до зеркального блеска платформу ангара, как его челюсть просто отвалилась.
Само помещение могло вместить целый боевой крейсер да еще бы место осталось, но посмотрите на эти нелепые гобелены, знамена и украшения! Чье воображение лакиши намерены поразить? Хибранийских наемников?
Жанна Сабола первая выдала скептический комментарий:
– Дешевка. Я занималась антиквариатом, так что меня не обманешь… – Незаметно она прикоснулась к руке Алена, и тот напомнил себе, что не ребенок, чтобы пялиться настолько открыто.
Похоже, таглианцы сумели поразить его воображение. И не только. По сути, все они, хибранийцы, оставались провинциалами, зарабатывающими на кусок хлеба тяжким трудом. Для большинства из них мир толстосумов никогда не откроет своих дверей.