Изгоняющий
Шрифт:
Достойное завершение отвратительного дня.
Каждый человек имеет собственные привычки, а когда миновал шестой десяток, человек уже и состоит из этих самых привычек.
Утро Роберта Эванса всегда начиналось с кружки горячего кофе. Это был уже давно привычный ритуал, известный всем близким и знакомым.
Мужчина просыпался еще до восхода солнца, с первыми лучами добирался до своего паба, открывал настежь двери и шел молоть кофейные зерна. А чуть после чудесный аромат свежесваренного напитка разливался по залу. Пить кофе хозяин паба предпочитал из глиняной кружки, напоминающую бочонок, и надо сказать, объем
Эванс устраивался на стуле рядом со входом и медленными глотками отпивал дымящийся напиток, глядя, как постепенно пробуждается город. С восходом пустые улочки наполнялись людьми и мужчина наблюдал за ними. Роберт любил такое неспешное и размеренное начало дня. Люди с возрастом осознают, как важен душевный покой и стремятся его обрести.
После хозяина первой на работе появлялась Марлин. Круглолицая, с большими и добрыми глазами женщина, обладающая пышными формами. Впрочем, по мнению Роберта, полнота кухарке очень даже шла. Марлин имела неукротимый нрав, отличалась религиозностью и искренне верила, что даже в самом отпетом негодяи есть частица добра. Но надо так же отметить, что эта женщина никогда не считала добро слабостью и бывало творила благие деяния тяжелой, даже по меркам некоторых мужчин, рукой.
Эванс не держал в заведении вышибалу и когда разгоряченные спорами и выпивкой посетители начинали переводить полемику в кулачный бой за дело зачастую бралась как раз Марлин. С именем Господа на устах и мокрой тряпкой в руке этот ангел миротворчества, вразумляла бунтарей с эффективностью танка против пехоты.
Прошедший войну и тяготы службы, седой сержант-ветеран Роберт Эванс и сам отличался силой буйвола, в молодости легко распрямлял подковы и гнул кочергу, а однажды ударом кулака отправил в беспамятства взбесившегося на ферме быка. Шестой десяток отнял у мужчины черные кудри, но никак не силу в руках. Эванс мог по-прежнему потягаться со многими молодыми как в борьбе на руках, так и в метании тяжелых предметов на дальние расстояния.
Третьим членом скромной команды была Бетти — милая девушка с очаровательной улыбкой и даром петь так, что пронимало до глубины души даже самых твердокожих. Бетти жила от работы далеко и поэтому всегда появлялась в пабе позже всех, не редко опаздывала, но Роберт никогда не считал это большой проблемой. Белокурая красавица с лихвой компенсировала непунктуальность отличной работой. Девушка разносила по столикам заказы, помогала за стойкой наливать эль, когда поток посетителей становился столь велик, что сам Роберт не справлялся, а еще развлекала публику своим пением.
Отец Бетти всю жизнь ходил по морю, охотясь на рыбу и поэтому его дочь умела в совершенстве готовить любое блюдо из морепродукта и знала наизусть несколько десятков песен, связанных о море, моряках, о их быте и непростой жизни.
Паб приносил Эвансу кроме пусть небольшого, но стабильного капитала еще и само удовольствие работать в подобном заведении. С молодости Роберт желал обзавестись небольшим, но уютным пабом, где люди смогут отдыхать, наслаждаться вкусным элем в располагающей обстановке. Свое детище мужчина любил крепкой отцовской любовью, как если бы у него были настоящие дети. Паб являлся смыслом существования, тем, ради чего стоит просыпаться по утрам, ради чего бьется в груди сердце.
Свою команду Эванс давно считал единственной семьей, которой мужчине довелось обзавестись. Бетти являлась для Роберта дочерью, требующей заботы и опеки, а что же касается Марлин, то ее можно было
Пару месяцев назад их небольшая крепкая семья неожиданно для всех обзавелась новым членом команды.
Эванс так и не смог узнать ни имя, ни где парень жил до момента пока его не занесло в паб.
Жуткий молчун с внешностью бугая и детским лицом. Сначала Эванс подкармливал малого просто из жалости. Тот вел себя довольно тихо и кротко. В основном всегда молчал, а если и говорил, то отдельными словами, реже фразами. Лицо пустое, лишенное эмоций. Не трудно догадаться, что парень оказался юродивым.
С легкой руки Бетти, нового члена команды окрестили Молчуном. Парень не возражал и на обретенное имя откликался. Эванс никак не мог решить, куда пристроить Молчуна. Детина оказался не очень поворотливым и проворным. Сначала его отправили помогать Марлин на кухне, он мыл посуду. Однако это занятие вводило парня в транс и тот мог по часу мыть одну тарелку, пока кухарка не прикрикивала. Носить заказы Молчуну не дали, уж слишком часто он бил тарелки и кружки. Потом Эванс попытался приспособить парня подметать и мыть полы — выходило скверно. Тогда хозяин показал Молчуну как рубить дрова и вот тут дело пошло. Нехитрую задачу парень смекнул сразу и принялся в точности повторять это так, как проделал Эванс. Тяжелый колун легко взлетал и падал. Роберт рискнул оставить детину одного с работой и отправился по своим делам. Вспомнив о парне через час, хозяин вернулся и обомлел. Молчун продолжал колоть. Огромная залежь бревен подходила к концу, новый работник не чувствуя усталость махал топором, заготовив столько дров, сколько хватило бы на несколько месяцев.
Чуть позже Эванс привлек Молчуна к разгрузке и погрузке. Парень оказался на удивление крепок и вынослив. Фургон, полностью забитый ящиками с алкоголем, детина разгрузил и даже ни разу не сел отдохнуть. Раньше на подобные работы Эванс нанимал местных, однако те любили халтурить и приходилось вечно над ними надзирать, да и то, слушая нытье о тяжести груза, сорванной спине и желании промочить горло. Молчун не роптал и кажется не ощущал тяжести ноши, разве могучая спина покрывалась потом. Мешки Молчун носил по паре за раз в руках и Эванс только удивленно качал головой. Сам хозяин несмотря на крепость и наличие сил, подобного фокуса повторить не решался.
При всей силе полученной от рождения, Молчун оказался не задирист. Насмешки от посетителей встречал равнодушно. Робости не испытывал, но и до наглости ему было весьма далеко. За Эвансом парень ходил точно щенок, готовый в любой момент выполнить распоряжение.
Бетти сначала побаивалась Молчуна, а вскоре уже относилась к нему, словно к младшему брату, рассказывала истории, пела песни, а тот провожал ее домой, когда девушка задерживалась на работе допоздна. Не чаяла в парне души и Марлин, хоть и любила довольно грубо отчитать за неловкость, когда тот ухитрялся разбить очередную порцию посуды.
К слову, Эванс ни на секунду не пожалел, что дал кров и приют этому парню.
Утром посетителей никогда не оказывалось много, все же время паба приходило вместе с сумерками, но несмотря на это Эванс открывался рано. Сказывалось скорее привычка, чем просто расчет заработать дополнительных денег. Кофе хозяин допил и теперь занимался ревизией. Марлин хозяйничала на кухне, звеня посудой и распевая церковные гимны. Молчун, пришедший почти сразу же после кухарки, устроился за одним из столиков, глядя с отрешенным лицом на стену.