Изгой. Том 1

Шеллина О.

Разувшись, как того требовали правила, на низком широком крыльце, состоящим из одной ступени, мы вошли внутрь сразу же, как только дверь отъехала в сторону.

В комнате находился в этот момент лишь один человек, к которому наш сопровождающий и обратился. Хозяин домика тщательно что-то выводил кисточкой на бумаге, хотя перед ним на столе стоял вполне современный ком.

Он даже не подал вида, что заметил тот факт, что в комнате немного прибавилось народу, продолжая свое занятие.

Наконец, Ичесси поднял голову и пристально оглядел нас с ног до головы, затем скривился так, словно ему в рот целый лимон засунули, и раздраженно проговорил.

–

Неужели нельзя подержать кандидатов в Центре подольше? Мне теперь только месяц с ними возиться, чтобы откормить. Ничего нельзя поручить Маэда, самовлюбленные скоты, которые думают только о себе, – высказавшись, он довольно легко для своего веса вскочил на ноги и вышел из-за стола, заложив руки за спину. В этот момент по дверце сейфа пробежали серебристые искры, выдав его артефактную сущность. Я скосил на них взгляд и пропустил момент, когда Ичесси оказался передо мной. – Надо же, даже Маэда Оми не смог выбить из тебя любопытство. Весьма интересно.

– Простите, Ичесси-сан, – я глубоко поклонился, ругая себя последними словами за то, что попался на таком идиотском проступке.

– И что ты там увидел? – Ичесси обернулся и проследил за моим взглядом. – Имя!

– Оши Ёси, господин, – тихо ответил я, не поднимая больше взгляда, с большим удовольствием разглядывая пол.

– Оши, значит, понятно, что ты там увидел, – он усмехнулся.

Мне, конечно, было интересно узнать, что же ему стало понятно, но мой интерес так и останется неудовлетворенным, если только хозяин этого кабинета не просветит меня в порыве болтологии.

По сравнению с Оми, его поведение можно было назвать даже дружелюбным, если, конечно, кто-то вообще относился хоть с малейшей крупицей доброжелательности к таким, как мы.

Ичесси, тем временем, отошел от меня, вышел на середину комнаты, не разжимая сцепленных за спиной рук, и обратился ко всем нам.

– Кандидаты, я не буду говорить вам: «Добро пожаловать», вы прекрасно знаете, или догадываетесь, что ничего хорошего вас на этом острове не ждет. С завтрашнего дня начнется ваше обучение. Ваши наставники будут суровы, но справедливы. Наказание за провинности одно – смерть. Только от вас будет зависеть, проживете вы день, или присоединитесь к духам. В отличие от Центра, вам позволено здесь общаться друг с другом и не только между собой, но и с теми кандидатами, которые прибыли раньше вас. Через шесть месяцев начнется тест на выживание. Объясняю его правила один раз и навсегда: то, что начался тест, вы должны понять сами – никто не будет с вами возиться, чтобы объяснить прописные истины. Цель – добраться до границы сектора и пересечь ее. Кто сумеет это сделать, переходят на новый этап обучения. Кто не сумеет – погибнет. Да, до финиша смогут дойти лишь десять человек. После того, как последний из выжившего десятка пересечет границу, состязания завершатся, а оставшиеся в секторе кандидаты будут уничтожены.

Агрессивные, помешанные на боли и смертях ублюдки! Они же просто хотят стравить нас между собой. Ведь, чем больше конкурентов, тем меньше шанс пройти тест до конца, сохранив себе жизнь.

И тот факт, что мы прибыли последним эшелоном, уменьшает наши шансы на выживание, потому что я сомневаюсь, что те, кто ждут своего часа уже некоторое время, сидят без дела и их никто все это время не готовил к финальному забегу, в чем бы эта подготовка не заключалась. Мы словно крысы – выживают сильнейшие, пожирая своих сородичей.

Я сжал зубы так, что услышал скрип и мысленно тряхнул головой. Похоже, возвращение в родную мне Российскую империю

с миролюбивыми законами, любовью императора и его свиты к каждому члену империи, откладывается на неопределенный срок.

– Далее, с острова можно уйти только телепортом, но только не вам. – Продолжил Ичесси, после небольшой паузы, во время которой каждый из нас переварил услышанное. – Вы, наверняка, заметили, что на ваших тощих шейках появились новые украшения. Они не позволят вам пройти через портал, даже, если кто-то из вас умудрится его сотворить. Его так же невозможно снять и воздействовать на него ни физически, ни при помощи магии или дара стихии. Я вам сейчас продемонстрирую, что может случится с тем, кто рискнет нарушить запрет ошейника, – Ичесси резко выкинул правую руку из-за спины и направил ее в сторону того самого парня, который взял на себя роль лидера из компании встречающих.

С пальцев начальника сорвалось облако, цветом и некоторым искажением действительности, напоминающее портал, скорее всего болванка, без заданных координат, не пронзающая пространство, всего лишь заготовка, имеющая тем не менее, все исходные характеристики портала. Облако понеслось в сторону лидера, на шее которого я только сейчас заметил точно такую же татуировку, что красовалась на наших шеях.

Выпущенное Ичесси заклинание, в мгновение ока окутало парня с ног до головы. Раздался приглушенный гул, громкий вопль, а затем тело парня разорвало на очень большую кучу кровавых ошметков.

Я снова стоял слишком близко к эпицентру, и успел только закрыть глаза, когда меня снова окатило чужой кровью, и кусочками плоти. В голове стоял равномерный гул, но мыслей никаких не было.

Как вообще японцы умудряются все еще существовать, если только за сегодняшний день у меня на глазах произошло столько бессмысленных убийств, столько бессмысленных смертей. Никогда не встречал информации о том, что япошки страдают от перенаселения, но и о недонаселении тоже никакой информации не было. Я не открывал глаза даже тогда, когда до меня донесся немного ворчливый голос Ичесси.

– Я уже говорил Оха, чтобы он не смел прерывать мои упражнения в каллиграфии. Болван, сам виноват, что не сдох от рук одного из вас во время теста, имея хоть немного шансов на то, чтобы выжить. Ясуда! Отведи кандидатов к дому, который для этого набора приготовлен. И расскажи им все по дороге, чтобы завтра меня наставники не отвлекали по пустякам.

Судя по всему, этими пустяками ублюдочный самурай называл очередные внеплановые похороны, если кто-то из нас заблудится, или опоздает на занятие по другой причине, или просто не понравится какому-нибудь наставнику. Два раза повторять было не нужно. Нас вымело из комнаты, словно сюда залетел ураган, и Ясуда рванул к выходу первым, не забыв перед этим глубоко поклониться хозяину.

На улице я долго не мог попасть ногами в свои тапки. Как только у меня это получилось, я повернулся к терпеливо дожидающегося нас Ясуде, который увидел, как последний обулся, и быстро пошел по тропинке вглубь острова через густой лес. Сначала шли молча, затем я разлепил непослушные губы.

– Ты хочешь нам что-то рассказать, или таким образом пытаешься избавиться от конкурентов?

– И что ты хочешь услышать? – он скривился.

– Как долго вы тут находитесь? И чем заслужили такие преференции от начальства? – в голове никак не укладывалось, почему обычный кандидат, такой, какой же, как и я, носивший ошейник на шее и являющийся чуть ли не пустым местом для родовитых ублюдков, был отправлен встречать новоприбывших.