Изгой
Шрифт:
Последним в мешочке оказался массивный золотой перстень-печатка, видел он подобные раньше. Тяжелый, на печати изображен вставший на задние лапы лев, с задранным хвостом, словно собрался «обметить» территорию. Животина до боли напомнила ему галичанский герб, там вроде похожий лев изображался.
– Надо будет печати эти с печаткой сравнить – оттиски посмотреть.
Знатная видимо штуковина, раз ей печати выдавливали – точно, пращур видимо из самых настоящих князей. Еще бы – свитки старинные, крест рубиновый с надписью королевской по латыни (перевели
И все – больше ничего в мешке не оказалось, хотя Галицкий даже его вытряхнул. Решил на него улечься поспать, но посмотрев на мертвое тело, отказался от этой идеи. А потому пододвинул к себе свитки, решив изучить их от корки до корки, как говорят.
До заката времени хватает, солнышко в лаз светит ярко – можно подобраться к выходу, там спокойно прочитать документы и одновременно слушать, что твориться вокруг.
Юрий тяжело вздохнул:
– Все равно есть нечего…
Апокриф 1
Река Ирпень
Князь «Всей Русской земли, Галицкой и Волынской»
Лев II Юрьевич
2 июня 1323 года
– Брат, если мы не победим сегодня Гедемина, то потеряем все наши земли со временем. Их просто поделят между собой Польша и Литва, раздерут на куски, аки волки хищные!
Слова младшего брата Андрея, соправителя и друга по мыслям и делам, падали тяжелыми камнями. И поднимали в душе Льва Юрьевича мутные волны ощущения собственного бессилия.
Долгим было правление деда, великого князя Галицкого и Волынского Даниила Романовича. Его победоносные полки не раз победно сражались с ляхами и уграми, громили литву, отразили нашествие туменов Куремсы – он первым из русских князей стал с успехом сражаться против считавшихся непобедимыми завоевателей с востока. Однако мудрый князь понимал, что без помощи западных владетелей отстоять свои земли от татаро-монгольских захватчиков он не сможет.
Нужен был крестовый поход против язычников, вот только кто его возглавлять должен?!
Княжеский титул Даниила Романовича не мог быть внушительным для западных монархов, а ставить во главе объединенных ратей одного из них означало перейти рано или поздно на положение вассала. И он решился на отчаянный шаг – попросил королевскую корону у Рима. Посланники папы прибыли в Дорогичин в 1253 году и там короновали Даниила, первого этого имени, титулом «rex Galiciae et Lodomeriae» – «короля Галиции и Людомерии». Под последним понимали второе княжество – Волынское, с главным городом Владимиром.
Римского первосвященника совсем не смутил тот факт, что этот титул имел в своем имени и венгерский король, которому однажды посчастливилось захватить столичный Галич. И хотя мадьяр оттуда вскоре вышибли с большим треском галицко-волынские князья, они сохранили
Одновременно с этим королевская корона была предложена литовскому князю Миндовгу, чтобы тот принял католичество вместе с народом своих владений, православной Черной Руси и языческой Жемайтии. Тот подарок принял, а когда понял, что Рим на стороне Тевтонского ордена целиком и полностью, снова обратился в язычество.
Не состоялся крестовый поход и против татар, а потому после смерти отца, короля Даниила, его сыновья Лев и Мстислав не короновались монаршим венцом, плюнули на союз с западными странами и продолжили политику отца, отстаивая рубежи своей державы.
В 1305 году внук Даниила, Юрий Львович стал вторым королем, торжественно водрузив на себя дедовскую корону. Однако это нисколько не помогло в борьбе против тех же поляков и литвинов, зато удалось учредить в Галиче митрополию, выпросив разрешение у Константинопольского патриарха, встав таким образом вровень с Киевом, где издавна находился престол митрополит.
Его сыновья, Лев и Андрей, понимаю всю пагубность борьбы за престол, стали соправителями, причем старший брат правил в Галиче, а младший во Владимире, что на Волыни. Сестер удачно выдали замуж – Марию отправили в Польшу, за мазовецкого князя Тройдена, Анастасию за тверского князя Александра Михайловича, что яростно боролся с московскими князьями за первенство на великое княжение Владимирское.
Корону Лев на себя не водружал, однако на своих печатях стал указывать, что он «Rex Russiae» на аверсе, а «Dux Ladumiriae» на реверсе. То есть король Руси и князь Владимирский. Причем под «Русью» понимались отнюдь не все русские земли, а так называемую Червонную Русь, пошедшую от «червенских городков», за которые святой князь Владимир вел долгую борьбу с поляками. На русской речи полный титул звучал как князь «Всей Русской земли, Галицкой и Владимирской».
– А, братовец, – Андрей посмотрел на вошедшего в шатер сына Льва, княжича Владимира. – Ты сегодня в сечу не лезь, не дай Бог голову в ней сложишь, а наследника у тебя еще нет. Так что пока сыновьями не обзаведешься, меч в руки не бери и в схватку не бросайся!
– Да я ведь…
– Ты брата моего слушай, – глухо произнес Лев Юрьевич, – если меня не станет, то он тебе в отца место!
В голосе галицкого князя лязгнула сталь, и княжич склонил голову перед ясно выраженной отцовской волей.
– Мы должны победить, тогда сломим боярство в Галиче, что решило править самовластно. Нагнем его, дабы в покорности далее были и державу нашу в смуту не вгоняли в угоду своей алчности! Иного случая у нас не будет, время пришло!
– Ты прав, брат, – негромко произнес Андрей Юрьевич. – Я хоть и выдал свою единственную дочь Анну замуж за Любарта Гедеминовича, но завтра с ним могу сойтись на бранном поле. И хотя Гедемин вернул нам Берестье и еще несколько городков Черной Руси, но то было временно – от своих планов Литва не отказалась.