Изгой
Шрифт:
— Видал, какая махинища? — толкнул меня в бок Менделеев, задрав голову к небу. — Прям, летучий «Титаник», по-другому не скажешь.
Хреновенькое сравнение, как по мне, но дирижабль вблизи, действительно, впечатлял. Размером с два футбольных поля, он ничуть не создавал впечатление раритета и больше напоминал современные модели из моего мира, нежели «цеппелины» с «гинденбургами» старых времён.
Несущий каркас, обшитый чем-то плотным и серебристым, своими обводами походил на тушу громадной китовой акулы. На горбатой спине — стабилизатор-плавник. На хвосте — двойной киль, с подвижными
Гондола занимала две трети длины, была встроена непосредственно в каркас дирижабля и функционально делилась на три части. В голове, как и положено, размещался капитанский мостик. За панорамным стеклом виднелся пост управления, наблюдения и связи с другими отсеками. Сразу за мостиком шёл пассажирский отсек с большими квадратными окнами и дверями, по типу балконных, выходивших на прогулочную палубу. Последнюю огородили перилами с резными балясинами и закрыли крупноячеистой сеткой, чтобы никто случайно не выпал за борт. Замыкал всё это дело грузовой трюм, совмещённый с кубриками команды. Где, что — можно было понять по контурам огромного люка и небольшим круглым иллюминаторам в три ряда.
Снизу, ближе к хвосту, выпирал ещё один вертикальный плавник с тремя бочкообразными утолщениями, в которых скрывались импеллеры. Сам моторный отсек, скорее всего, располагался внутри несущей конструкции вместе с силовой установкой. Но что она из себя представляла я пока не понимал. Скорее всего что-то на электричестве — паровой двигатель слишком массивен, да и труб нигде нет.
Отдельного внимания заслуживали ещё несколько объектов. Прозрачные полусферы с жалами длинных стволов, закреплённые попарно под днищем грузового отсека. И конструкция, напоминавшая формой бот или большую лодку, пришвартованная у дальнего края прогулочной палубы. Но с этим я не успел разобраться.
Приехал лифт и нас пригласили внутрь.
Глава 21
На посадочной площадке пассажиров встречала целая делегация. Трое поджарых мужчин белоснежной форме офицеров воздушного флота. И ещё один, видом попроще, в кителе и фуражке стюарда.
— Добро пожаловать на борт «Архангела Уриила», — поприветствовал нас капитан, судя по количеству золотых нашивок на обшлагах и погонах.
— Доброе утро, господа — поздоровался Дмитрий, прикоснувшись пальцем к полям своего котелка.
— Здравствуйте, — кивнул я и бросил опасливый взгляд вниз.
Совсем вблизи гондола показалась слишком массивной и тяжёлой даже для такого огромного дирижабля. А я пока не особенно проникся доверием к технологиям этого мира, так что опасения имели под собой все основания. До земли даже отсюда лететь высоко. Грохнешься — легче будет закрасить, чем отскрести.
Капитан меня понял правильно.
— Не волнуйтесь… — он запнулся, мазнув глазами по моим пальцам в поисках Родового перстня, не нашёл и продолжил: — … молодой человек, не упадём. «Архангел Уриил» — судно новейшей конструкции с широким применением артефакторных материалов…
— А ты спрашивал,
— Я так понимаю, — произнёс я, улыбкой извинившись за несдержанность друга, и наступил Менделееву на ногу, чтобы тот замолчал, — прозрачные полусферы под днищем, это некие орудийные установки? Нам что-то может угрожать в воздухе?
— Ну что вы, полёты полностью безопасны, — капитан вскинул руку в успокаивающем жесте, но лицо его сделалось напряжённым. — Давайте, чтобы никого не задерживать, поступим следующим образом. После взлёта второй помощник проведёт для вас ознакомительную экскурсию и ответит на все ваши вопросы.
Вперёд вышел один из встречающих, сдержанно кивнул и вернулся на место.
— Давайте, — согласился я, запоминая молодого офицера с наименьшим количеством золота на обшлагах.
Вопросов у меня, действительно, накопилось немало. И технических, и в плане расширения общего кругозора.
— Ну а раз так, — с облегчением выдохнул капитан. — Тогда сдайте оружие дальнего боя, распишитесь в обязательстве не использовать магию во время всего полёта и проходите на борт. Стюард покажет вам ваши каюты.
Спорить не стали. Правила на то и правила, чтобы их соблюдать, особенно в воздухе. Дмитрий с сожалением отдал свой PhiladelphiaDeringer и браслетик с запасными патронами. Я поставил закорючку напротив фамилии Смолл. После чего мы направились к выдвижному трапу, вслед за стюардом. Тот уже дожидался нас на прогулочной палубе у входа в пассажирский салон.
Не знаю, что насчёт грузоподъёмности и надёжности несущих конструкций, но места здесь действительно не экономили. Да и, вообще, не экономили в принципе.
Золочёные светильники-бра заливали электрическим светом широкий коридор, отражаясь яркими бликами на светло-серых, почти белых панелях. По обеим сторонам — ряд тёмных дверей, опять же с золотой фурнитурой. Отделка выглядела добротно и дорого, но что за материалы использовали, я бы затруднился сказать. На первый взгляд — пластик, но на ощупь… Я пощёлкал пальцем по стенке. Скорее, похоже на кость.
— Рёбра гигантской виверны, — пояснил стюард, заметив мой интерес, и остановился, не доходя конца коридора. — Ваши апартаменты, господа. Ключи в замке, кнопка вызова персонала рядом с выключателем. Завтрак подадут через полчаса после взлёта в кают-компании. Это прямо и налево по коридору.
Он взмахом руки показал направление.
— Какие-то ещё инструкции будут? — спросил я и, заметив недоумевающий взгляд нашего гида, пояснил по аналогии с «Аэрофлотом»: — Ну… привести спинки сидений в вертикальное положение… ремни пристегнуть…
— Нет, что вы, — сдержанно улыбнулся стюард. — Делайте, что вам заблагорассудится. Момента взлёта вы даже не почувствуете.
— Хорошо, спасибо, любезный.
Я подкрепил слова благодарности пятирублёвой купюрой и, дождавшись, пока он не ушёл, открыл дверь и шагнул внутрь каюты. Мне досталась двадцатая. Дмитрию, соответственно, девятнадцатая — он уже осваивался с новым жилищем.