Изи и Пизи

Дмитрий Малиновский

Что дальше?

* * *

– Дима, я купила твоё любимое мороженое, – сказала мама ближе к обеду, когда я собрал свой чемодан. – Оно в морозилке, на верхней полке, чтобы ты не сгибал лишний раз колени.

Это приятная забота. Мне купили моё любимое мороженое, так ещё и позаботились, чтобы я не перенапрягался перед поездкой, – мама точно хочет, чтобы я поехал.

Теперь у меня нет никаких сомнений, что она просто хочет принести извинения за своё поведение и свои крики. Да, не все могут сдерживаться, когда дети не работают. Но хочу заметить, что не все извиняются. Вот моя мама, например,

смогла найти в себе силы, чтобы это сделать. За это ей отдельный респект и уважение!

* * *

Мы вызвали Uber. Мама была так счастлива, что мы втроём летим в Африку, что даже дала чаевые водителю. Я же, увидев это, стырил журналы, что лежали на заднем сиденье. Меня никогда так далеко от дома не выгуливали, поэтому я сам был в шоке от своей реакции.

Казалось бы, у нас есть деньги, есть, в принципе, всё, чтобы хорошо жить, но я решил стырить ненужные мне журналы. Я скажу больше: мне пришлось выбросить их в мусорный контейнер, потому что их было восемь штук, а я такую тяжесть не привык держать в руках. Самое тяжёлое, что я держал в руке, – это свой член и блин с ветчиной и курицей.

* * *

Мама отвела меня в туалет, хотя я мог и сам это сделать.

Папа купил мне шоколадку, а потом извинялся за то, что забыл, что я люблю больше шоколадное мороженое, а не шоколадку.

Я же говорю, что бате моему абсолютно пофиг. Он не заморачивается по пустякам, вроде мороженого. Хотя я с точностью на все десять или сто процентов, я не помню, как там правильно, могу сказать, что мой батя любит меня.

Он познакомил меня с сиськами и письками, когда мне было всего четыре годика. Никакая мать бы не допустила такого, а мой батя – это вам не МАТЬ.

Он отвёл меня в баню, где парились пузатые мужики с сиськами и деды с кучерявыми письками. Да, я именно в этом возрасте впервые увидел этот ужас.

Батя мне сказал, что я ещё не был в женском отделе, или отделении. Он говорил, что там вообще полный кайф; там не только хорошо попариться можно, но и поглазеть на девушек, у которых между ног ничего нет, а сиськи больше, чем у пузатых мужиков.

С тех пор я боюсь подходить к девушкам. Если то, что я видел в четыре годика – пустяки, то представляю, чего ждать от голых женщин. А мама вообще говорила, что они ещё могут и врать. Она говорила, что они могут обвести меня вокруг пальца и забрать все мои деньги. Именно поэтому я не хочу иметь дело с девушками.

И если Вы вспомнили сейчас про мои тяжести, что я держал свой член и блин с ветчиной, то знайте – я держал первое, чтобы отлить, а не сделать с ним что-то некрасивое, с чем у Вас в голове могла быть несостыковочка.

* * *

Мы летим в бизнес-классе, и я сижу отдельно с каким-то дядькой. Мама разрешила мне лететь в Африку одному. Хоть она и за спиной, я могу смело утверждать, что лечу один.

Папа выпил «алкогольные секретики» и сразу уснул. Мне пить нельзя, потому что папа сказал, что эти «секретики» необходимо вынашивать всю свою жизнь, так что пить мне можно будет только тогда, когда я умру. Это всё странно, конечно, ибо папа ещё не умер, а пьёт эти «секретики» так, словно умирает каждый день. Но я не буду спорить с ним. Он даёт мне деньги, так что могу и без «алкогольных секретиков» прожить.

Мама

же не пьёт. Она пытается уснуть, как и папа, но у неё это не получается, потому что папа сильно храпит.

Она решила ударить его в бок, чтобы тот не храпел. Что ж, это отличная идея, потому что незнакомый дядька, который сидит полулёжа справа от меня, тоже храпит.

Я решаюсь ударить его в бочину.

– Ты чего это, придурок?! – спросонья спросил дядька.

– Вы храпели, а моя мама сказала мне, чтобы я ударил Вас в бок, – соврал я. На лице у дядьки полная неопределённость. Я, чтобы он не грузил себя, указываю на маму пальцем и говорю: – Вот она.

– Слышь, мамаша, у твоего отпрыска хромосомы завышены на единицу? – борзо спрашивает дядька.

Я, если сказать честно, не совсем понял, что он сказал, но мама отреагировала так же, как орала вчера на меня, когда я обосрался после блинной. Когда она закончила, мужик перешёл в эконом-класс, а мама села на его место и, наконец, уснула.

* * *

Мы приземлились в Кении. Если быть точным, то в Найроби. Мама сразу решила все вопросы по заселению в гостиницу, а папа сразу пошёл бар. Все всё делали сразу, поэтому я до самого вечера лежал на кровати и смотрел в потолок, мама до вечера разложила все вещи, а папа пришёл с бара какой-то странный.

* * *

На следующее утро у нас началась программа, которую мама составила за ночь. Я не видел, как она это сделала, но точно знаю, что мы с папой крепко спали, поэтому НЕ ВЕРИТЬ ей – глупо.

Программа начиналась с национального парка Амбосели. Там я увидел гору Килиманджаро. Если долго смотреть на эту гору, то можно получить подзатыльник от мамы за то, что задерживаю их на одном месте.

В целом мне понравился день. Вечером я приехал очень уставшим, потому что целый день бездельничал, а это не так-то просто: я был измотан, пока смотрел на гору, а ещё вертел головой, когда ехал в джипе. Хорошо, что в гостинице предусмотрена массажная комната, где я мог бы сделать себе массаж. Однако я туда не дошёл.

* * *

Проходил день за днём, я изучал всякие разные места; уставал очень сильно, но всё равно держался, потому что знал, что очень скоро окажусь в родной Москве, где смогу отдыхать уже до конца своих дней.

* * *

– Сынуля, сегодня у нас последний день пребывания в отеле, ты слышишь?

– Да, мам. Мы завтра едем домой?

– Конечно, послезавтра я буду уже в Москве.

Меня ответ слегка озадачил, потому что мама сказала, что ОНА будет в Москве. Я думаю, что это она не специально сказала, – обычная оговорка.

* * *

Я проснулся в субботу – день, когда в шесть вечера наш самолёт отправляется в Москву.

Мама складывала сумки, а папа… я думаю, что он снова пошёл в бар, потому что все вечерА он проводил именно там, а сегодняшний вечер будет в самолёте, поэтому пошёл туда с самого утра.

– Сынуля, ты не хочешь сегодня самостоятельно провести день? – спросила мама. – Я имею ввиду, что ты не хочешь погулять по городу, рынку, музеям?..

– Нет, – ответил я. Мне не хотелось никуда идти, но, увидев в глазах мамы некое разочарование, я решил, что нужно пройтись. – То есть да, я согласен, – улыбнулся я. Мама тоже улыбнулась.