Измена: B-52
Шрифт:
С одной стороны, мне вдруг становится жутко интересно, что там за багаж такой? Но мало того, что я понимаю — она вряд ли станет меня просвещать, а только рукой махнет, — так еще и утвердится в своих странных мыслях.
«С чего вообще все вокруг решили, что он мне интересен?!»
– Лен, - начинаю спокойно, - Спасибо тебе за совет, но ваш царь и бог меня не интересует. Я здесь просто работаю.
– Хорошо, если так.
– Это так.
– Ну ладно, тогда иди.
–
– Конечно.
– Спасибо.
Выхожу из кабинета в странном каком-то настроении. Любопытство то не отпускает, а злость растет. Когда я подхожу к кухне и слышу его голос, первое, что хочу сделать — это дать по морде, — но потом вдруг понимаю: и чего я добьюсь? Он только утвердится в том, что меня так вот просто можно сломать, а хрен ему. Не покажу, что обидел его обман и чем он для меня в итоге обернулся.
– Доброе утро, - поэтому я широко улыбаюсь, когда захожу на кухню, где уже шефствует этот козел.
Вообще это очень странно. Сейчас даже одиннадцати нет, а он уже на работе, да еще и при полном параде: в классной, черной форме по фигуре, с золотой вышивкой на правой груди «шеф-повар». Ему даже эта дурацкая шапочка к лицу... Вижу, как смакует этот момент — ну козел, что с него взять?! Упер нож в доску, улыбается, а потом холенным таким голосом протягивает.
– Как посуду помыла?
Его повара давят смешки в себе, кроме Кирилла. Тот осуждает своего начальника тире друга, ну а я заставляю себя и вовсе не реагировать. Киваю.
– Неплохо. А что? Подыскиваешь профессию на будущее?
«У-у-у…» - раздается в унисон, когда как глаза Стаса становятся чуть уже, но и он отличный игрок — тоже себя хорошо контролирует. Хотя казалось бы, да?
– Милая, я — шеф-повар.
– И ты никому не даешь об этом забыть.
– Что, прости?
– Я сказала: мне неинтересно продолжать этот разговор. За посуду — с поклоном. Это лишние деньги, я не в обиде, но дальше…общайся сам с собой.
Разворачиваюсь и иду в сторону раздевалки, где беру свою форму, а потом, высоко задрав нос, захожу в душевую и закрываюсь на защелку. Что мне он? Что мне кто угодно? Но он то не «кто» угодно. Как я могла забыть, что Стас Давыдов — царь и бог? Его нельзя вот так вот заигнорить.
Чувствую, как по телу проходит дрожь от ветерка, замираю, вся сжимаюсь под горячими каплями, а сама смотрю точно в дверь кабины, ведь отчетливо, хоть и размыто из-за стандратного рисунка на стекле, вижу наглую, черную фигуру. Стоит. Стоит! Руки сложил на груди, смотрит, а главное — знает, что я тоже смотрю.
– Мне не нравится общаться с самим собой, - говорит тихо, но со смешком, и я тут же негодую.
– Ты охренел совсем?! Выйди немедленно!
– Успокойся. Чего я там не видел?
– Я на тебя заяву накатаю за сталкерство!
– Ты? За сталкерство? Забавно.
–
– Уволься.
– Нет!
– Это мой ресторан!
– Наполовину! Считай, что я работаю на другой! Ой, стой! Да я же и работаю на другой! Мой начальник — Лена, а не ты!
– То есть ты не уволишься?
– Нет.
– Ну хорошо…
Не нравится мне это его «ну хорошо…», но я стою на своем. Честно? Уже принципиально упираюсь рогом, который вонзаю в землю только сильнее, когда понимаю — этот придурок украл мою одежду. Как чертов школьник!
– Серьезно?!
– вздыхаю, закатив глаза, пока вытираюсь.
С бельем забрал — точно придурок. Осматриваюсь. Ох, ну это просто благодать — думал, что не посмею?! Стягиваю его рубашку, при том из всей стопки выбираю именно его, надеваю ее и застегиваю на пару пуговиц, а потом выхожу. Стас во всю что-то шинкует, так что я огибаю стол, останавливаюсь напротив и поднимаю брови. Чувствую, как все пялятся, кроме него. Давыдов только лыбу давит и на доску смотрит.
– Говорю же: играть самому с собой мне неинтересно.
– Очень по-взрослому, Давыдов.
– Не фамильярничай.
– Тебе сколько лет вообще?
– Тридцать пять.
Снова втыкает нож в доску, поднимает глаза, но тут же замирает — явно не ожидал ТАКОЙ наглости, я же в ответ усмехаюсь.
– Да ну? А кажется пятнадцать. Посуда? Теперь одежда? Что дальше? За косички меня дергать будешь?
– Это что?! Моя рубашка?!
– Именно она. Слышала, что тебя бесит, когда трогают твои вещи? Как жалко-о-о то, ну ничего. Переживешь.
– Ты…
– И знаешь что? Давай я тоже попробую вести себя, как ты?
– надуваю щеки, расправляю плечи и передразниваю его, уперев руки в бока и нахмурив брови, - Ой, посмотрите на меня. Я — Стас Давыдов, такой весь из себя крутой шеф-повар, который думает, что весь мир — сцена, а я в нем Примадонна, которая всем вокруг интересна.
Расслабляюсь. Вижу, что злится так, что аж глаза горят, а за спиной моей смешки только подогревают его бешенство. Но я не улыбаюсь — я слишком устала, поэтому так и смотрю на него, еще цыкаю и слегка закатываю глаза.
– Похоже? Думаю да. Так вот, Давыдов, у меня для тебя новость: мне абсолютно наплевать на тебя, поэтому отвали наконец!
Моя одежда лежит стопкой прямо рядом с ним, и я стягиваю ее — концерт окончен. Или нет? Стоит мне повернуться, как, конечно же, мне в спину летит «последняя» точка.
– Может тебе расслабиться, мышка? Выпей B-52…
А я делаю из нее запятую назло.
– Спасибо, но свой плохой день я уже пережила. Одна, кстати, и это было намного лучше, чем будь я с кем-то.