Измена, или Открытый брак

Томченко Анна

— Привет… — сконфуженно произнёс Костя, не глядя на меня.

— Привет… — отозвалась я, не желая лезть в чужую жизнь, но Костя, видимо, как дорогой друг все же произнёс:

— Лер, я соболезную, что вы с Альбертом… — он не договорил, поймал мой полный печали взгляд и выдал скупую горькую улыбку.

— Спасибо, в тебя можно поздравить? — я кивнула на безымянный палец без кольца и усмехнулась. Костя смущенно кивнул, и я посчитала на этом разговор оконченным.

Моя жизнь не менялась. Она текла. Я что-то делала.

И в один момент поняла, что Макс почти все время с Альбертом, а я даже не знала чем заниматься в свободное время. У меня его раньше не было, поэтому под нытье Алии я пошла вместе с ней на дыхательную гимнастику. А потом в бассейн. А потом еще в несколько мест, где открывались все женские чакры и было дыхание маткой.

На одном из обедов после очередной экзекуции я увидела за несколько столиков от нас знакомое лицо. Нестеров тоже меня увидел и отсалютовал чашкой с кофе. А пока мы не закончили обедать пристал букет тюльпанов. И конфеты из бельгийского шоколада. И еще несколько разных сладких подарков, на которые я почти не реагировала, но Эрик был настойчивым, поэтому уже через пару раз он знал, где у меня салон и не стеснялся присылать цветы туда.

Мне было неловко их принимать. Я краснела и в сообщениях писала, чтобы Нестеров перестал меня смущать, но на самом деле внимание льстило хоть и добавляло мне паники.

Это был другой мужчина.

Не Альберт.

А кроме мужа у меня никого никогда не было и это пугало. Я словно заперла душу и не хотела никого в неё впускать, но Эрик пер напролом и поэтому в первомайские праздники я все же согласилась встретиться в одном парке, где городской меценат сделал ресторан с прудами и беседками.

Эрик был обходительным, внимательным и настойчивым. Настолько, что под конец вечера я соврала:

— Прости, мне мама позвонила. Сын капризничает, мне надо ехать…

Эрик так же пытался подвезти меня, но я не согласилась и добравшись до дома долго и тщательно мылась жесткой мочалкой, стоя под душем, потому что мне было…

Неприятно.

Всего ужин, а я чувствовала предательство. Я как будто предала что-то светлое внутри и ненавидела себя за это.

А в конце мая мы с Максом попали в больницу.

Глава 46

— Альберт… — тяжело выдохнула я и прижала Максима к себе. Сын только уснул после капельницы, и я старалась говорить с мужем по телефону шёпотом. — Его всю ночь тошнило. Сначала он просто просился в туалет, а ближе к трем его стало рвать…

Я поправила наушник, и Максим заворочался. Я погладила сына по спине, стараясь занимать поменьше места на узкой кровати. Детское отделение инфекционной больницы никогда не славилось хорошим сервисом и удобными палатами. Я просилась в вип палату, но мне сказали, что все занято и нас положили в общую. С одной стороны девочка с ветрянкой лежала, с другой — мальчик, походу тоже с ротовирусом,

на батарее сушились разного вида колготки, а у двери лежала девушка с грудничком, которому еще не поставили диагноз.

— Твою мать… — протянул Альберт. — Где он мог подцепить эту дрянь?

Альберт не злился на меня, а просто был недоволен. И еще это был наш самый длинный разговор с момента развода.

— В садике, в детской комнате, на площадке, — стала перечислять я. — Да где угодно…

— Так, Лер, я сейчас к вам приеду… — начал муж, но я перебила.

— Тебя не пустят в отделение, санитарные меры же… — напомнила я и потянула край одеяла на себя, потому что с окна дуло ветром и мне сквозило. Не хватало только мне еще заболеть.

— Да похер! — рыкнул Альберт. — Меня везде пускают!

Альберт положил трубку, а через два часа я поняла, что он не соврал.

Муж зашел в палату с видом как будто по пути положил не одного охранника на лопатки. Встал как скала в дверях и прошелся по палате недовольным взглядом. Наткнулся на нас и вдруг смягчился. Подошел к нашей кровати и присел на корточки. Его пальцы замерли в миллиметрах от моих, запутавшихся в мягких волосах сына.

— Привет… — мягко сказал муж, глядя на нас с Максом. — Он так и не просыпался?

— Просыпался, — тихо сказала я. — Сходил в туалет, попил воды и снова лег.

— Треш… Надо в платную палату, чтобы еще каких-то инфекций не набрался, — сказал муж, и я грустно выдохнула.

— Нет отдельных палат…

— Мне найдут, — усмехнулся Альберт и все же провел костяшками руки мне по запястью. Я непроизвольно вздрогнула. Муж смутился и отвел взгляд, бросил его на тумбочку и взял с неё карточку. — О! А вот и имя лечащего…

Альберт встал и вышел из палаты, а через десяток минут в коридоре прогремел его голос:

— Моя жена с сыном будут лежать в отдельной палате! Не можете найти, выселите, подвиньте, постройте!

Проблема была в том, что с ротовирусом нас никуда в частную клинику не имели права переводить, а значит оставался только вариант с инфекционной больницей. И я понимала почему Альберт был так недоволен.

Спустя час в палату зашла медсестра и тихо произнесла, наклонившись ко мне:

— Валерия Викторовна, нам сказали вас перевести в отдельную палату. Я помогу вам вещи собрать.

Я растерянно хлопнула глазами и привстала на локте, а медсестра уже открыла тумбочку и стала вытаскивать вещи Макса. Альберт зашел почти следом и прошептал:

— Макса не буди, давай я его отнесу.

Муж наклонился к кровати и легко поднял сына на руки. Макс вцепился тут же тонкими пальчиками в рубашку мужа и что-то промычал. На секунду на лице мужа отразился луч радости, но потом все померкло.

Отдельная палата была в торце коридора. Большая двуспальная кровать по центру. Телевизор, отдельная ванная, вид на парк.