Измена: (не) прощу дракона
Шрифт:
Я выбралась из ванны, и так здесь достаточно долго торчу — не хватало ещё, чтобы Флориан думал, что я от него прячусь; надела самую скромную — под горло и до самых пят — ночную рубашку, вдохнула, выдохнула и вышла.
Флориан уже лежал в кровати, с любопытством поглядывая на меня из-под опущенных ресниц.
Ещё днём я хотела распорядиться принести в спальню диван, но потом решила этого не делать. Свою роль я сыграю до конца, и пусть Флориан не думает, что я его боюсь. «Кровать огромная, мне будет удобно, а ему… Это его проблемы».
Я
— С кровати не свались, — насмешливо сказал Флориан, мгновенно оказался рядом и подтянул меня поближе к себе.
Я нахмурилась, резво освободилась от его объятий, схватила покрывало, свернула его в длинную трубу и положила между нами, разделив кровать напополам.
— Вот. Граница. Там твоя половина, здесь моя. Пересечёшь — я уеду!
— Если уедешь, то я никогда не соглашусь на развод. Никогда!
Мы развернулись друг к другу и столкнулись чуть ли не нос к носу, злобно сопя.
Флориан сдался первым, неожиданно улыбнулся.
— Не уезжай. Я тебя всем обеспечу. Тебе даже не придётся работать и шить.
— Но мне это нравится!
— Нравится? — он помолчал. — Ты никогда раньше не говорила об этом.
— Раньше я многого себе не позволяла. Разве может герцогиня Даклид шить на продажу платьишки?
Флориан поднял на меня полный задумчивости взгляд.
— Я тебя ни в чем не ограничивал. Разве я когда-нибудь говорил, что нельзя этого делать?
— Да, но… — я замялась, — твоя мать и общество. Я же пеклась о благонравии!
— Я от тебя никогда этого не требовал, — серьёзно сказал Флориан, — и не стал бы запрещать делать то, что тебе нравится.
— Ну это ты сейчас так говоришь, — неуверенно буркнула я.
— Ты знаешь, что я прав.
Я открыла рот, но поняла, что возразить мне совершенно нечего — Флориан действительно никогда не диктовал мне, что я должна делать.
— Давай спать! И не смей пересекать границу!
Я отвернулась, завернулась в своё одеяло; услышала, как Флориан усмехнулся и заворочался, устраиваясь поудобнее. Свет погас, комната погрузилась в темноту.
Глава 31
Утром Флориан и Иджен закрылись в кабинете и долго не выходили. Но мне того и надо было: с удовольствием отправилась в свою мастерскую. Несколько платьев были почти готовы, но меня всё время одолевали сомнения, достаточно ли хорошо я выполнила работу.
Я разложила платья на столе и склонилась над ними. «Точно ли эта строчка хороша? А вот тут и тут не надо ли побольше приталить? Может, складками? Или вообще стоит полностью переделать?»
— Леди Аурелия? Позволите?
Я выпрямилась. В коридоре у открытой двери стоял герцог Тахарис и с хитрым прищуром рассматривал меня. «И давно он тут?»
— Прошу, проходите, Ваша Светлость. Иджен.
Он оглядел мою мастерскую и недошитые платья.
— Ваше увлечение?
Я погладила платья рукой.
— Да. Хочу
Я взглянула на него и со смятением поняла, что со странным трепетом жду, что же этот высокопоставленный человек мне скажет. Я для себя, конечно, уже всё решила, но не хотелось слышать, как герцог осуждает мой выбор. Однако Иджен меня удивил.
— Нет, вовсе нет. В детстве я любил делать игрушечные кораблики. Теперь в моём распоряжении целый флот, а я всё ещё люблю мастерить игрушечные корабли. Приятно видеть, что у вас есть дело в жизни, которое вас так увлекает. У женщин сейчас столько возможностей, но не все ими пользуются. Если такой труд вам по душе, не отказывайтесь от него.
— Вам нравится, что я шью для других? — Я даже растерялась. Как же приятно, когда тебя поддерживают, просто так, а не потому, что ты подруга, дочь или жена. Это воодушевляло. Я с искренней благодарностью улыбнулась. — Спасибо, Иджен.
Он подошёл ко мне поближе, рассеянно провёл пальцами по тканям и заглянул мне в лицо. Его голос зазвучал совсем рядом.
— Может быть когда-нибудь вы посетите дворец, тогда я смог бы показать вам коллекцию своих кораблей. Никто так не оценит чужое увлечение как тот, кто сам увлечён собственным делом.
— Спасибо за приглашение. Если буду во дворце, непременно взгляну на вашу коллекцию.
— Я ещё и картины пытаюсь писать.
— Так вы художник?
— Все мы немного художники или поэты. Особенно когда встречаем нечто прекрасное.
Иджен взял мою руку в свою и поцеловал.
«Зачем он так делает? Хочет меня смутить? Или действительно проверяет, каковы наши отношения с Флорианом? Ой, а если это просто галантный жест, ничего более, и мне всё кажется? — Я снова заглянула во внимательные глаза Тахариса. — Нет, не кажется. Милли права, я совершенно не разбираюсь в интригах».
Тахарис отступил с улыбкой. Он не уходил, и я не знала, как продолжить разговор.
Положение спас Флориан.
— Вы здесь, Иджен. Я повсюду вас ищу. — Он вошёл в комнату и замер, окинув меня и герцога цепким взглядом. — Вы не забыли о нашей прогулке? Мы можем отправляться.
— Да, конечно.
Тахарис ещё раз мне улыбнулся и ушёл вместе с Флорианом, а я осталась с чувством некоторого смущения от его визита. «Герцог не сказал ничего такого, что поставило бы нас в неловкое положение, но с другой стороны… Этот его взгляд. Ах, нет! Я всё себе придумываю». Я отмахнулась от мыслей, как от назойливых мух. «Просто мне очень хочется, хоть кому-нибудь нравиться. Довольно пустых мыслей — пора за работу!»
У Этти и Оливии, моих служанок, был небольшой опыт в пошиве, поэтому я освободила их от домашних дел и позвала в мастерскую, рассчитывая на их помощь. Сложную работу по отделке я забрала себе, а служанки, в основном, смётывали, сострачивали детали, выполняли другую простую и монотонную работу, совсем не требующую творчества.