Измена вопреки

Грей Лара

Беременность протекала идеально. Почти. Не считая изжоги.

Но на самом деле я даже жаловаться ни на что не могла, потому что просто была благодарна за то, что у нас будет ребёнок. За то, что я перестану быть плачущей женщиной на детской площадке, которая видит, как девушка орет на своего малыша. За то, что перестану шарахаться от детских криков и не бояться приближаться к детям, потому что знать, что ты в чём-то не такая, что тебе недоступно счастье материнства, это больно.

Мы ждали мальчика. Который только в конце ноябре дал понять, что это

действительно мальчик, до этого все время прятался и не позволял ничего рассмотреть. И мы стали его ждать. До середины мая.

Загородный дом у Северного моря Матвей решил перестроить. Точнее сделать масштабный ремонт. И я была бы с одной стороны даже рада, если бы муж решил его продать, но с другой…

Была какая-то магия в нем. Несмотря на то, что я чуть не умерла в его стенах. Словно он сначала помогал мне справится с болью, а потом сказал, что пора возвращаться.

Город блестел огнями светофоров и бликами на мокрой дороге.

Я приехала домой. Матвея ещё не было. И странно немного, но в такие моменты мне безумно не хватало мужа, а когда он был рядом, я хотела спрятаться и сбежать.

Глупо. Но какая-то капризная часть меня не могла целиком и полностью смириться с предательством.

У меня самый идеальный муж. Самый чуткий, самый внимательный, нежный, мягкий… Но все, что случилось осенью, просто выматывало меня.

Мы не спали вместе. Матвей все время ночевал в гостевой спальне и с одной стороны, когда между нами пропасть, это правильно, но с другой…

Приоткрытая дверь в мою спальню. Она никогда не запиралась, потому что мне казалось, что так я подчеркнула бы наши проблемы. И ещё я боялась услышать стук в неё. До ужаса боялась, что Матвей постучится и придёт спать ко мне. Поэтому не запирала, чтобы он просто однажды решил, что мы все пережили и тихо вошел сам, без стука, лёг на правую сторону кровати и притянул меня к себе. -Ч-и-т-а-й- -н-а- -К-н-и-г-о-е-д-.-н-е-т-

Но Матвей не приходил.

Его звонок застал меня, когда я поглаживала живот возле зеркала, решив переодеться. У меня были такие загоны. Просто не могла поверить, что действительно беременна.

— Ксень, не жди меня на ужин. У меня дела… — голос его был напряженным, но в меня вселилась мисс Марпл, и я не постеснялась уточнить.

— Какие дела у тебя могут быть поздно вечером? — я подхватила пижамные шорты и присела на кровать.

— Ксень, это тебя не касается. Не порть себе настроение… — впервые за долгое время в голосе мужа прорезались ноты волнения.

— Матвей… — тихо сказала я. — Ты меня пугаешь. Матвей, объясни все…

Я не давила. Я не хотела, чтобы он подумал, что я не доверяю ему. Дело было не в доверии, а в некотором понимании, что иногда с какими-то проблемами проще справиться вдвоём. Знаете такие равнозначные права.

— Ксюш, не переживай, пожалуйста. Я как освобожусь сразу домой…

Телефон замолчал.

Я не обиделась, просто не понимала почему Матвей решил нарушить наш хрупкий мир.

Минуты растянулись в часы. Я ходила по квартире и не знала куда себя деть. Даже

ужин не хотела, просто не понимала, что могло случиться.

Нервы через час не выдержали, и я набрала Матвея.

— Матвей, что происходит… — спросила я и упала в кресло в гостиной. Мое сердце сжималось в предчувствии беды. Билось слишком сильно. Чтобы успокоиться я поглаживала живот. Ловила нежные шевеления.

— Ксюш, тебе точно не надо это знать… — устало обронил Матвей и я ещё сильнее напряглась.

— Ошибаешься. Если я не узнаю, то как раз сойду с ума и опять куда-нибудь сбегу.

Матвей вздохнул.

Да я использовала шантаж, но тем не менее не ощущала себя виноватой.

Прошлый раз именно из-за молчания у нас все пошло к черту. Именно из-за того, что кто-то один из нас решил, что достаточно будет единоличного решения.

Сейчас же я не собиралась повторять ошибку.

— Матвей… — позвала я тихо. — Вопрос не в недоверии. Вопрос в том, что вдвоём проще справиться с проблемой, понимаешь?

Матвей, уверена, меня понимал, но боролся со своим чувством вины, которое не позволяло объяснить мне всего.

— Ксень, ну это тебя не касается… — попробовал ещё раз убедить меня Матвей. А я вся подобралась, даже привстала с кресла.

— А тебя это касается? — спросила уже догадываясь, что услышу.

— Касается… — признался Матвей, тяжело вздохнув и не понимая к чему я вела.

— Я часть тебя, Матвей? — уточнила и прикусила губу.

— Лучшая, — со смехом ответил супруг, и в трубке послышалось эхо, как будто Матвей был на вокзале или в коридоре больницы.

— Ну раз так, то я точно должна знать в чем дело.

Минута молчания, за время которой я решила, что связь прервалась, но нет Матвей со вздохом признался:

— Элина в больнице. У неё подтекание вод…

Глава 49

До этого момента я гнала от себя мысли, что Матвею тяжелее чем мне. Что он оказался придавленный грузом вины, которая имела материальное воплощение.

Элина.

С ее беременностью так ничего и не было понятно. Она всеми возможными способами затягивала вопрос определения отцовства. Плюс ко всему чуть что, сразу кричала, что напишет заявление в полицию, хотя как бы сама тоже не святая. Я нашла недавно выписку с анализами Матвея и ужаснулась. В принципе мне и этого было достаточно для того, чтобы исключить маленькую вероятность того, что Матвей мог мне изменить осознанно.

Но тем не менее.

Я медленно встала с кресла и не отключая звонка прошла в спальню за своими вещами.

— В какой вы больнице? — спросила тихо Матвея и словила тяжёлый вздох.

— Ксюш, не надо, я тебя умоляю… — протянул муж. Я даже замерла с поднятыми спортивными штанами. — Я сам разберусь.

— Я в этом не сомневаюсь… — сказала я и переключила телефон на громкую связь, бросила на кровать и стала одеваться. — Но я хочу приехать.

Матвей долго вздыхал и не называл номер больницы. Я упорствовала. А потом объяснила.